Рассвет Короля (ЛП) - Роберт Энтони Сальваторе

Это выражение и реакцию, мастера академии назвали «спокойствие героя» и нас, тех, кто столкнулся с дэргарами правильно, отметили, даже если не аплодировали.

Те же, кто бежал или замер, выслушали сердитые упреки, но ни один не был изгнан из Академии — четкий сигнал, что мастера ожидали такого итога. Нет, те, кто потерпел неудачу, были обучены как и все, час за часом, день за днем, бесконечно, неуклонно, жестоко.

Этот тест был повторен много месяцев спустя в форме нового неожиданного сражения с другим врагом и при иных обстоятельствах.

К этому времени многим из нас преподали то, что некоторые из нас инстинктивно знали, и, доверяя этому обучению, немногие сбежали, и еще меньше застыли на месте. Нашим врагом в этом сражении в широком тоннеле недалеко от города, была группа гоблинов, и на сей раз, в отличие от того случая с дэргарами, им приказали по-настоящему напасть на нас.

Но на сей раз, в отличие от того случая с дэргарами, нападающие столкнулись с отрядом тренированным опытными мастерами не только физически, но и умственно. Едва ли хоть одна царапина показалась на черной коже дроу, когда последний гоблин упал замертво.

Те темные эльфы, которые сбежали или застыли, однако, не получили больше шанса в Милли-Магтире. Они не были одарены умом воина и поэтому, они были сразу же исключены.

Многие, как я позже узнал, были также с позором изгнаны из их Домов и семей.

Холодные и бессердечные расчеты Паучьей Королевы и ее жестоких Верховных Матерей, не оставляли в Мензоберранзане места для тех, кто не может постичь путь воина.

Глядя на Реджиса в последние десятидневки, я вспомнил о тех днях в Милли-Магтире. Мой друг хафлинг вернулся к жизни, переписав импульсы в сердце и мозге, он сам постиг путь воина. Когда я обдумываю свой собственный опыт и успех тех многих темных эльфов, которые провалили первое столкновение с серыми дворфами, но боролись хорошо против гоблинов, я киваю и понимаю лучше суть этого нового и грозного компаньона.

Реджис иногда называет себя Пауком Паррафином, именем, которое он получил в этой новой жизни, но все таки, он — Реджис, тот же самый Реджис, которого мы знали прежде, но только теперь он посредством постановки и преследования недосягаемой цели, нашел в себе достаточно уверенности чтобы вступить на путь воина.

Он признался мне, что у него все еще есть сомнения и страхи, и я только посмеялся.

Это, мой друг хафлинг, правда, универсальная для всех народов всех разумных рас.

ГЛАВА 7

На границе мрака

Дзирт поднялся на скалу и с высокого выступа посмотрел вниз на восток, где извилистая небольшая речка Яркий Ручей, прорезала травянистую равнину. Дроу заметил грозовые тучи над восточным горизонтом, или, по крайней мере, то, что он принял за грозовые тучи, но теперь, когда он находился так высоко и имел более широкий обзор, он больше не был в этом уверен.

Темнота расползалась в небе за Ярким Ручьем и рекой Сарбрин, и даже с этого расстояния, она не походила на обычную бурю, одну из тех, что Дзирт когда-либо видел. Вся земля за рекой пропадала во тьме, больше напоминающей покров беззвездной ночи, а не сумрак от облаков, закрывших солнце. С этого высокого места Дзирт видел утреннее солнце, сияющее в небе на востоке, но его лучи, казалось, не проникали в земли за реками.

Эта странность была подчеркнута только мгновение спустя, когда солнце, продолжая свое путешествие, поднялось достаточно высоко над черными тучами, или чем-то подобным, и послало свой свет и тепло к водам речки. Дзирт смотрел, как тени отступают на восток, а затем зажмурился от блеска, поскольку извилистая речка подтвердила свое имя, сверкнув вьющейся полосой серебра.

Бренор догонял его, пыхтя и отдуваясь, потому что ему приходилось прыгать с камня на камень.

— Ты не уйдешь, эльф! — крикнул он, ибо по глупости бросил вызов Дзирту в беге по скалистому холму. Он подбежал, смеясь, готовый проскочить мимо, но остановился, и его усмешка исчезла, когда он тоже посмотрел на неестественную темноту на востоке.

— Что это, Девять Кругов Ада? — удивился Бренор.

Дзирт покачал головой:

— Я предполагаю, из твоего выражения, что небо на востоке не было похоже на это, когда ты в последний раз поехал на запад от Мифрил Халла.

— Никогда не видел неба выглядящего вот так, — ответил Бренор. — Как ты думаешь, это вообще, небо ли? — он покачал головой в недоумении. — Больше похоже, что кто-то украл кусок Подземья и раскинул его над моим домом.

Где-то ниже по склону раздался свист Вульфгара.

Пара обернулась и взглянула в ту сторону, но их друзей еще не было видно.

— Он думает, что нас преследуют, — объяснил Бренор.

— Следят, — поправил Дзирт. — Ты помнишь эти холмы?

Бренор кивнул:

— Холмы Сарбрин. Земля Утгарт.

Дзирт указал на просторы с высокими зелеными травянистыми холмами к юго-востоку от них. Между двумя округлыми вершинами лениво поднималась тонкая струйка дыма, и уносилась слабым ветром.

— Небесные Пони? — спросил Бренор. Он и Дзирт проходили здесь давно, очень давно. Задолго до Магической Чумы, до Смутного Времени, даже прежде чем Бренор вернул Мифрил Халл Клану Боевых Топоров. Они оставили Долину Ледяного Ветра вместе с Вульфгаром и Реджисом, полные решимости найти родной дом Бренора, и немного к северу от этих самых холмов, они были взяты в плен племенем Утгарт, известным как Небесные Пони.

Дзирт покачал головой.

— Гнездо Грифона, — пояснил он, имея в виду деревню племени Грифона. — Они довольно известны сейчас среди путешественников, поскольку в отличие от Небесных Пони, Грифоны — торговцы.

— Да, — сказал Бренор и кивнул, когда всплыли старые воспоминания. Мифрил Халл иногда торговал с Гнездом Грифона во время его правления. — Они все еще помнят тебя?

Дзирт кивнул, но казался не особо уверенным.

— С тех пор как я гостил у них, прошло много лет. Скорее всего, большинство из тех, кто оказал мне гостеприимство, уже ушло в чертоги своих богов.

— В любом случае, я хочу вернуться домой, — проворчал Бренор. — Так что прямо на восток под облака… или, чем эта тьма окажется.

— Грифоны Утгарта, возможно, могут знать что-нибудь об этом, — предположил Дзирт.

Бренор посмотрел на поднимающийся дымок.

— Они не такие как Небесные Пони? — спросил он, как будто нуждаясь в гарантии, что его визит к этому племени Утгарт не станет таким же печальным.