Мятежница и менталист - Эль Бланк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Потому сейчас не могла сдвинуться с места. Попыталась было сползти на пол, но поняла, что сил добрести до кухни нет. Даже чувство голода не смогло вынудить меня сдвинуться с места.
Марк сам заглянул в комнату, видимо, заметив мое отсутствие у плиты. К чести мужчины, он не стал задавать лишних вопросов — молча изучил обстановку и исчез. Вернулся быстро, притащив с собой контейнер полный еды, чашку кофе, и тюбик обезболивающей мази.
Благодаря последней я хоть немного взбодрилась и сумела нормально перекусить — даже завтракать сидя было тяжело. А когда более ли менее пришла в форму, смогла пойти на тренировку с Кареном. Отлынивать и просить передышку не стала — по опыту знала, что организм приспособится и повторение занятий лишь этому поспособствует. А ослабление нагрузки сведет на нет весь достигнутый эффект.
На этот раз косых взглядов было меньше и явных провокаций никто себе не позволял. Принцип тренировки не изменился: борцы показывали пример, я пыталась повторить. Но, кажется, начала вникать в суть процесса. Падала сгруппировавшись и даже один раз успешно противодействовала приему Карена, вынудив мужчину, выполняя бросок, следом за мной свалиться на ковер. Сама от себя не ожидала, что смогу отреагировать, получилось случайно.
Карен раньше меня поднялся на ноги и протянул руку, чтобы помочь встать. Неожиданно проявленная обходительность показалась мне признанием успеха — раньше он всегда отступал и просто ждал, пока я тоже встану. А теперь помогает как равному сопернику, а не стоит в стороне, потешаясь над моими усилиями.
А еще через два дня мне вообще удалось побороть Карена. Вышел не стопроцентно выполненный захват с болевым приемом, но вынудить его упасть и не позволить подняться я сумела.
Оказавшись поверженным, Карен натужно крякнул, видимо, оценил свое уязвимое положение. Но вместо того, чтобы признать мою победу, вдруг хмыкнул:
— Продолжим в другой обстановке? По-моему, свидетели тут будут лишними.
Я спохватилась.
Действительно поза оказалась весьма провокационной. Я лежала на спине, оплетая своими ногами бедра упавшего на меня соперника. Мой корпус был приподнят и одной рукой я фиксировала свое положение, другой перехватывала руку мужчины, вынуждая его торсом наклониться к ковру и уткнуться лицом в мягкую поверхность.
Почувствовав, как щеки вспыхнули от смущения, я тут же отпустила Карена, оттолкнулась, перекувыркнулась, поднялась на ноги.
— Мечтать не вредно, — выдохнула сердито, поправляя футболку.
— Совсем-совсем без вариантов? — не отступился Карен. — Ты уверена, Кара?
— Нет других желающих? — рассердилась я, встав в позу. Ведь все у нас так хорошо было, в деловом русле! С чего вдруг такие личные заявочки? — Я что единственная и неповторимая?
На рожон мужчина не полез. Пожал плечами, мол, ну нет так нет, дело твое. И как о само собой разумеющимся сообщил:
— Женским вниманием я не обделен. У нас имеется нужный контингент. Не то все мужики на базе рехнулись бы.
— Тогда тем более не понимаю, я тут при чем? Туда и иди к своему… контингенту.
Похоже, мой совет Карен принял на вооружение, потому что на следующий день на кухне две местные девушки, готовя еду, перемывали всем косточки, не обращая внимания на свидетелей. И я вдоволь наслушалась сплетен, которые касались многих мужчин на базе, в том числе и командного состава.
— Карен совсем с катушек съехал, — сетовала темноволосая курносая девица, явно постарше меня и куда более фигуристая. — Полночи не отпускал, вернулась под утро. Обычно, ему получаса за глаза и за уши хватало. И что с ним такое?
— Не он один такой ненасытный, — утешала ее подруга, высокая и худая с крашенными под блондинку волосами. — То опасные дежурства и вылазки, то вынужденное безделье… Вот мужики и отрываются.
— И когда это все изменится? Передышки хочется. Пусть воюют, а мы отдохнем.
— Скоро. Я вчера в офицерской казарме двоих обслуживала. Слышала, как обсуждали, что диверсию готовят против федералов. Мол, почти готов план, осталось мелочи утрясти.
С одной стороны, я обрадовалась, что наконец-то приму участие в военных действиях. Новые впечатления, возможность проявить себя — все это интриговало! С другой, стало тревожно — вспомнились и не самые приятные ощущения в момент нападения на Кварцит, и гибель Зелины. С третьей, я осознала, что за это время ни на йоту не приблизилась к пониманию личности спонсора, ради разоблачения которого и осталась здесь. Мозг прагматично подсказал, что не приближусь, пока не стану доверенным лицом Карена и не попаду в его ближний круг. То есть в состав того самого офицерского корпуса.
Вариантов как действовать, собственно, было два. Первый — близкие отношения с Кареном. Наверняка он будет испытывать больше доверия к любовнице, а значит, может проболтаться. Если советы мои окажутся дельными, так и прислушается. Информацию в любом случае я получу.
Такая перспектива мне не особо нравилась. Одно дело флирт, намеки, заигрывания — ничего серьезного. И совсем другое — реальные отношения. Даже внешне Карен мне не виделся настолько привлекательным, как прежде. А уж сам факт того, что мы окажемся в одной постели, казался неприятным.
Второй вариант — это каким-то образом показать себя умной, годной не только на самооборону и стрельбу, а на стратегические инициативы.
Вот только реализовать подобное было сложнее. Не могу же я прямым текстом заявить Карену, что мои умственные способности лучше, чем у его офицеров. Не факт, что он примет мои слова всерьез. А то еще и в шпионаже заподозрит! Ну и какой смысл нарываться на проблемы?
Нужна ситуация, в которой Карен сам увидит мои таланты. Спорные, конечно, потому как в стратегии и тактике я не профессионал. Но был у меня один репортаж на тему усовершенствования тиров и стрельбищ. Специалист озвучивал плюсы новой системы размещения мишеней и минусы старого способа организации.
Оставалось только припомнить и пригласить Карена на полигон, чтобы показать мои навыки огневой подготовки. Прогресс был значительным, почему бы не похвастаться? Заодно продемонстрировать свои знания и соображения.
Марк, изначально негативно воспринял мою инициативу позвать Карена, видимо, опасался, что я его выдам. Хоть и был напряженным, но в итоге расслабился, когда понял, что ему ничего не грозит в смысле разоблачения, а начальник не накажет за самоуправство. И ничуть не меньше самого
