Призвание – опер - Вячеслав Жуков

Старик махнул рукой в конец улицы.

– Мы там живем. На соседней улице. Это не очень далеко отсюда. Если вы не торопитесь…

– Не тороплюсь. Пойдемте. Я провожу вас.

Прихрамывая, старичок торопливо ковылял рядом с Федором, боясь даже на шаг отстать от него, и все пытался заглянуть в глаза.

Наконец Туманов не выдержал.

– Что вы на меня все время так изучающе смотрите?

– У вас в глазах печаль. Это плохо, молодой человек. Жизнь дается не для того, чтобы ее проводить в скорби, – поучительно заметил старик.

Федор вздохнул. Тяжело держать в себе душевную боль. Многое он мог перенести, только не смерть Даши. И он решил высказать, о чем так болела душа. Этот старик, бомж, может, поймет и посочувствует. Ведь он тоже человек. Да и все едины в своем рождении и смерти. Это только потом жизнь разделяет всех по каким-то своим непонятным правилам.

– У меня сегодня убили близкого человека, – грустно сказал Федор, помолчал, прислушиваясь к натуженному сопению старика, и добавил: – Девушку, которую я очень любил. И вот потерял.

– Мне очень жаль. Извините, – сказал старик и деликатно замолчал. Не стал лезть в душу с подробными расспросами. И Федор шел молча. Шел и ни о чем не думал. В этот момент он себя представлял таким же заброшенным и никому не нужным, как этот старик, шедший рядом. Они оба – путники, блуждающие по дороге в ночи. И Федор не стал бы возражать, если бы эта дорога никогда не кончалась. Была вечной.

Но старик указал на подворотню, в которую они тут же свернули, и Федор увидел мрачный старый пятиэтажный дом с окнами без стекол. Он временно приютил бомжей, став их жилищем.

– Вот здесь я и живу вместе с моими друзьями, – сказал старик. – Пойдемте к нам. Переночуете. Мне кажется, вам некуда идти. А оставаться одному в такой момент нельзя. Я знаю, как это тяжело потерять близкого человека. Я прошел через это, – печально произнес он. – Сначала потерял жену. Потом сына. Извините за нравоучение, но в такой момент главное – не потеряться самому. Не пропасть. Пойдемте. – Он легонько хлопнул Федора по плечу.

Они вошли в темный подъезд. Старик хорошо ориентировался в темноте, быстро поднимался по ступенькам. Теперь Федор едва успевал за ним.

На четвертом этаже они остановились, и старик постучал шесть раз в одну из дверей, после чего дверь открыли. На пороге стоял человек. На Федора он уставился неприветливо, явно не радуясь его появлению тут. Но ничего не сказал, когда Федор вошел.

В этом доме бомжи жили своей общиной. Чужаков не принимали. И Федора не впустили бы, если б не старик. Он закрыл дверь и отозвал встретившего их мужика в комнату.

Федор не слышал, о чем они говорили. Но отношение к нему не только этого бомжа, но и всех остальных сразу переменилось. А в квартире их проживало больше десяти человек. Были тут и женщины, еще достаточно молодые и уже пожилые. Они держались особняком, не вмешиваясь в дела мужчин.

Федору был оказан гостеприимный прием. Несмотря на ночь, на столе появилась закуска и две бутылки водки.

– Садитесь, – пригласил старик Туманова к столу. – Вам надо выпить.

Федор выпил стакан водки, но закусывать не стал. Кусок в рот не лез. Даже не стал себя мучить. И, видя это, старик услужливо спросил:

– Может, вы хотите прилечь?

Федор только и думал об этом. Выпив стакан, почувствовал такую расслабуху, что веки сами собой стали слипаться. За столом засыпал.

– Хотелось бы. Если это можно.

Старик как будто удивился.

– А почему нет? Мы тоже люди, и ничего человеческое нам не чуждо. Спальня у нас там, – махнул он рукой на соседнюю комнату.

Федор не стал оспаривать какое-либо различие между человеком и бомжом. Но, если бы ему сейчас предложили улечься на полу, как это зачастую делают бомжи, лег бы. Сон валил его с ног.

Лежа на диване в комнате, отведенной под спальню, он слышал, как спасенный им старик рассказывал своим бомжам-приятелям:

– У него невесту сегодня убили…

«Убили…» – мысленно повторил Федор и не стал слушать, что говорил старик еще. Закрыл глаза и сразу точно провалился куда-то в невесомость, впервые испытывая на душе блаженное спокойствие, отгородившее его от житейских мук.

Утром, когда Федор уходил, старик бомж, пожимая ему на прощание руку, сказал:

– Если негде будет ночевать, милости прошу, – улыбнулся он. – Заходите. Будем рады и встретим как дорогого гостя.

– Кто знает, может, еще и зайду. Мир тесен. Хоть это звучит и банально, зато вернее и не скажешь. А сейчас мне надо идти. Дела, – как бы извиняясь за спешку, проговорил Федор.

Старик понимающе кивнул и, вскинув руку, перекрестил Федора со словами:

– Берегите себя.

И Федор пошел, даже не зная, вернется ли еще сюда.

Глава 30

Было около десяти утра, когда Федор вошел в кафе «Весна». Но прежде чем войти в зал, остановился в коридоре и через стеклянные двери посмотрел на стойку бара. Там вместо волосатого бармена стояла пышногрудая брюнетка.

Это было очень некстати. Федор рассчитывал пристрелить волосатого дохляка прямо здесь, за стойкой, у всех на глазах, как зачастую поступают киллеры, когда хотят показать своим выстрелом превосходство над жертвой. Этот подонок заслуживает такой смерти.

Федор подошел к стойке.

– Что желаете? – приветливо спросила брюнетка, обжигая Федора взглядом своих карих глаз. Она нарочно крутанулась перед высоким красавцем мужчиной, демонстрируя свою безукоризненную фигуру. Вот, мол, я какая, посмотри. И если ты очень постараешься, могу быть твоей.

Но Федор стараться не стал.

– Скажите, здесь работал парень, такой высокий, волосатый? – задал он вопрос, несколько обескуражив брюнетку, потому что как бы наплевал на все ее старания понравиться высокому красавцу. Не думала она, что такого интересного мужчину привлекают столь отвратительные типы, как бармен Василий. И сразу утратила весь интерес к Федору.

– Василий, что ли? – скривила девица свои губки, отобразив этим все пренебрежение к волосатому бармену, а заодно и к Федору.

– Он. Повидать бы мне его. Понимаете, я ему деньги должен. Он тут работал… Я занял и не отдал… – соврал Туманов. Никаких денег отдавать бармену не собирался. И не занимал вовсе, а отобрал, причем самым наглым образом. Но за это себя нисколько не корил. И пусть бармен благодарит, что в тот раз Федор не пришиб его. А надо было. Может, сейчас и Даша была бы жива. Ведь это он выследил Федора. Ва-си-лий! Федор возненавидел это имя.

– Василий тут больше не работает.

– Не работает? Какая жалость. А вы не знаете его адрес?

Брюнетка презрительно фыркнула.

– Вот еще. Адрес мне его знать. Да он не в моем вкусе. Я с такими не сплю, если хотите знать.

Федору сейчас вообще не хотелось знать, с какими спит эта развязная девица. Более того, ему было вообще наплевать на нее. И пришел он сюда с одной-единственной целью, которую должен выполнить.

– Как же мне его отыскать? – задумчиво проговорил он. Но девица пришла на выручку, подсказала:

– Адрес можете узнать у нашей директрисы, – вытянула она пухленькую ручку, указав на коридор, где была дверь директорского кабинета.

– Действительно. И как я сам не догадался об этом. Спасибо вам. – Федор улыбнулся брюнетке, но его улыбка девицу не тронула, и она проводила его холодным взглядом.

Директрисой оказалась толстушка лет пятидесяти пяти с большими глазами и ртом, похожим на лягушачий. Она сидела за столом и прихлебывала из чашки кофе. Причем делала это маленькими глотками. Но Федор подумал, что если б она как следует раскрыла рот, то опустошила бы содержимое чашки одним глотком, а заодно проглотила ее.

Он всегда считал женщин-толстушек добрыми. Но эта оказалась не такой. Она выкатила на Федора глаза. Наверное, хотела, чтоб он постучал, прежде чем появиться в ее кабинете. Но этот нахал вошел без стука, оскорбив ее самолюбие.

– Вам кого, молодой человек? – неприветливо спросила она, отставляя чашку с недопитым кофе и намереваясь выпроводить нахала.

Федор посчитал нужным улыбнуться. Иногда это на женщин действовало. Даже на самых неприступных. Но эта оказалась твердой как скала. Сидела с деловым видом, истомившись от безделья, и хлопала глазами на нахала, ожидая ответа.

– Мне бы адрес узнать, – вежливо попросил Туманов. – Тут у вас бармен работал. Василий, – глядя на толстушку, он все больше приходил к мысли, что просто так эту неповоротливую тетку не расшевелишь.

– А почему я должна вам дать его адрес? Эти сведения закрытого характера. Вы из милиции?

Теперь уже Федору стало не до улыбок. Беседа явно принимала неприятный оттенок. Он покачал головой.