И. В. Сталин. Вождь оклеветанной эпохи - Б. Бессонов

Далее Сталин анализирует специфические особенности Октябрьской революции и в этой связи резко критикует теорию «перманентной» революции Троцкого. Вопрос о трудящихся массах мелкой буржуазии, городской и сельской, о переходе этих масс на сторону пролетариата является важнейшим вопросом пролетарской революции, подчеркивает Сталин. Революции 1848 года и 1871 года во Франции погибли главным образом потому, что крестьянские резервы оказались на стороне буржуазии. Октябрьская революция победила потому, что она сумела отобрать у буржуазии ее крестьянские резервы, сумела завоевать эти крестьянские резервы на свою сторону. «Диктатура пролетариата, — отмечал Ленин, — есть особая форма классового союза между пролетариатом, авангардом трудящихся, и многочисленными непролетарскими слоями трудящихся (мелкая буржуазия, мелкие хозяйчики, крестьянство, интеллигенция и так далее), или большинством их, союза против капитала, союза в целях полного свержения капитала, полного подавления сопротивления буржуазии и попыток реставрации с ее стороны, союза в целях окончательного создания и упрочения социализма».

Некоторые товарищи полагают, что ленинская теория диктатуры пролетариата является чисто «русской». Это неверно. Это совершенно неверно, заявляет Сталин. Говоря о трудящихся массах непролетарских классов, Ленин имеет в виду не только русских крестьян, но и трудящиеся элементы окраин Советского Союза, недавно еще представлявших колонии России. В своих статьях и речах на конгрессах Коминтерна Ленин неоднократно говорил, что победа мировой революции невозможна без революционного союза пролетариата передовых стран с угнетенными народами порабощенных колоний. Из этого следует, что ленинская теория диктатуры пролетариата есть не чисто «русская» теория, а теория, обязательная для всех стран. «Большевизм, — говорил Ленин, — есть образец тактики для всех». Позиция Троцкого, считает Сталин, выраженная в его теории «перманентной революции», принципиально противостоит ленинской. Троцкий еще в 1905 году «просто» забыл о крестьянстве как революционной силе, выдвигая лозунг о революции без крестьянства. Даже Радек, союзник Троцкого, вынужден был признать, что «перманентная революция» в 1905 году означала «прыжок в воздух» от действительности.

В период империалистической войны, в 1915 году, в статье «Борьба за власть» Троцкий, исходя из того, что «мы живем в эпоху империализма», что империализм «противопоставляет не буржуазную нацию старому режиму, а пролетариат буржуазной нации», пришел к выводу, что революционная роль крестьянства должна убывать, что лозунг о конфискации земли не имеет уже того значения, какое он имел раньше. Уже тогда Ленин обвинял Троцкого в том, что он отрицает роль крестьянства, что на деле он «помогает либеральным рабочим политикам России, которые под «отрицанием» роли крестьянства понимают нежелание поднимать крестьян на революцию». И вот что, продолжает Сталин, говорит Троцкий о «перманентной» революции в 1922 году в своем «Предисловии» к книге «1905 год»: «Именно в промежуток между 9 января и октябрьской стачкой 1905 года сложились у автора те взгляды на характер революционного развития России, которые получили название теории «перманентной революции». Мудреное название это выражало ту мысль, что русская революция, перед которой непосредственно стоят буржуазные цели, не сможет, однако, на них остановиться. Революция не сможет разрешить свои ближайшие буржуазные задачи иначе, как поставив у власти пролетариат… Именно для обеспечения своей победы пролетарскому авангарду придется на первых же порах своего господства совершать глубокие вторжения не только в феодальную, но и в буржуазную собственность. При этом он придет во враждебные столкновения не только со всеми группировками буржуазии… но и с широкими массами крестьянства… Противоречия в положении рабочего правительства в отсталой стране, с подавляющим большинством крестьянского населения смогут найти свое разрешение только в международном масштабе, на арене мировой революции пролетариата» (Курсив Сталина).

Итак, подчеркивает Сталин, Ленин говорит о союзе пролетариата и трудящихся слоев крестьянства как основе диктатуры пролетариата. У Троцкого же — «враждебные столкновения» пролетарского авангарда с «широкими массами крестьянства». По Ленину, революция черпает свои силы среди рабочих и крестьян самой России, у Троцкого необходимые силы она может черпать лишь на «арене мировой революции пролетариата». А как быть, если международной революции суждено прийти с опозданием? По плану Троцкого для нашей революции в таком случае остается лишь одна перспектива: прозябать в своих собственных противоречиях и гнить на корню в ожидании мировой революции.

По сути, считает Сталин, «перманентная революция» Троцкого — есть разновидность меньшевизма. Сталин отмечает, что Ленин, изучая империализм, пришел к выводу о неравномерном экономическом и политическом развитии капитализма, капиталистических стран. Это «есть безусловный закон капитализма». Отсюда следует, что возможна победа социализма первоначально в немногих или даже в одной отдельно взятой стране. Победивший пролетариат этой страны… встал бы против остального, капиталистического мира, привлекая к себе угнетенные классы других стран, поднимая в них восстания против капиталистов, выступая в случае необходимости даже с военной силой против эксплуататорских классов и их государств. Бесспорно, продолжает Сталин, что для полной победы социализма, для полной гарантии от восстановления старых порядков необходимы совместные усилия пролетариев нескольких стран. Тем не менее Ленин, вопреки Троцкому, был убежден, что в Советской России мы можем построить социализм. «Как эта задача ни трудна, как она ни нова… и как много трудностей она нам ни причиняет, — все мы вместе решим эту задачу во что бы то ни стало, так что из России нэповской будет Россия социалистическая».

«В самом деле, — говорил Ленин, — власть государства на все крупные средства производства, власть государства в руках пролетариата, союз этого пролетариата со многими миллионами мелких и мельчайших крестьян, обеспечение руководства за этим пролетариатом по отношению к крестьянству и так далее — разве это не все… необходимое для построения полного социалистического общества? Это еще не построение социалистического общества, но это все необходимое и достаточное для этого построения».

В работе «Октябрьская революция и тактика русских коммунистов» Сталин подверг критике и Г. Зиновьева, который следующим образом определял ленинизм: «Ленинизм — есть марксизм эпохи империалистических войн и мировой революции, непосредственно начавшейся в стране, где преобладает крестьянство». Так определять ленинизм, заявляет Сталин, — значит превращать его из интернационального пролетарского движения в продукт российской самобытности. Слов нет, страна у нас крестьянская. Но разве ленинизм выработался только на почве России и для России, а не на почве империализма и не для империалистических стран вообще? Разве ленинизм не есть обобщение опыта революционного движения всех стран? Разве основы теории и тактики ленинизма не пригодны, не обязательны для пролетарских партий всех стран? Разве не правильны, например, следующие слова Ленина: «В России диктатура пролетариата неизбежно должна отличаться некоторыми особенностями по сравнению с передовыми странами вследствие очень большой отсталости и мелкобуржуазности нашей страны. Но основные силы — и основные формы общественного хозяйства — в России те же, как и в любой капиталистической стране, так что особенности эти могут касаться только не самого главного».

Убедительно опровергнув идеи Троцкого и Зиновьева, Сталин подчеркивает, что именно Ленин был тем единственным марксистом, который правильно понял и развил идеи перманентной революции, провозглашенные Марксом в 40-х гг. XIX века. Идея перерастания буржуазно-демократической революции в революцию социалистическую, данная Лениным в 1905 году, есть одна из Форм воплощения марксистской теории перманентной революции. Вот что писал Ленин в 1905 году: «От революции демократической мы сейчас же начнем переходить… к социалистической революции. Мы стоим за непрерывную революцию. Мы не остановимся на полпути… Не впадая в авантюризм, не изменяя своей научной совести… мы можем сказать и говорим лишь одно: мы всеми силами поможем всему крестьянству сделать революцию демократическую, чтобы тем легче было нам, партии пролетариата, перейти как можно скорее к новой и высшей задаче — революции социалистической». А вот что пишет Ленин на эту же тему спустя 16 лет, то есть уже после завоевания власти пролетариатом: «Каутские, Гильфердинги, Мартовы, Черновы… Не сумели понять… соотношение между буржуазно-демократической и пролетарско-социалистической революциями. Первая перерастает во вторую. Вторая мимоходом решает вопросы первой. Вторая закрепляет дело первой. Борьба и только борьба решает, насколько удается второй перерасти первую».