Он меня достал. Она меня достала (СИ) - Блашкун Елена

Каждый раз Ника до дрожи в коленках боялась, что малышку может кто-то обидеть, но этого не случалась, и девушка с облегчением вздыхала, увозя сонную, уставшую, но довольную Машу домой к отцу.

Единственные сложности, которые время от времени возникали у Маши были связаны как раз со взрослыми — они постоянно терялись, когда понимали, что один из вверенных им детей не разговаривает. Они почему-то считали, что Маша в таком случае даже не сможет объяснить им, чего хочет или что произошло. На деле же все оказывалось куда проще — малышка научилась мастерски общаться и со взрослыми, и с детьми, даже если те не знали языка жестов.

Кстати, Ника в свое время научилась понимать его, но сознательно не применяла, чтобы Маша старалась все-таки разговаривать, а не жестикулировать во время общения с ней.

— Вероника, там Алекс просил подойти в кабинет — он хотел что-то показать вам, — отвлекла ее администратор.

— Да, спасибо, сейчас подойду, — Ника еще раз взглянула на племянницу — та как раз взбиралась на надувную горку с новой подружкой.

Громов сидел за ее столом и что-то сосредоточенно печатал.

— Ты что-то хотел? — прервала тишину Ника, когда ей надоело ждать. Но мужчина лишь поднял руку, беззвучно шевеля губами, будто проговаривая что-то про себя. — Я могу зайти попозже, — в ответ только отрицательное покачивание головой. Затем Громов звучно нажал еще на несколько клавиш и, наконец, поднял голову.

— Я уже скоро ухожу, но перед этим хотел тебе показать, что сделал сегодня.

— Ну, я доверяю тебе во всех этих вопросах, так что мог бы не заморачиваться, — отмахнулась Майер, едва ли не впервые легкомысленно относясь к работе.

— Нет, тут как раз заморачиваться надо — тебе еще это охране и админам надо будет показать. Я уже открыл доступ по их профилям, но надо будет отдать бланки с паролями доступов.

— Как скажешь, — Ника взяла у него листок и быстро просмотрела его. — Ладно, раз уж я тут, показывай, что ты наворотил, — девушка склонилась над ним, и Алекс снова почувствовал опасную близость ее тела рядом.

«Да что это такое! Реагирую, как безусый подросток, честное слово!» — разозлился сам на себя Громов, и постарался сосредоточиться на работе.

— Так, смотри, я еще раз проверил сайт на безопасность, поставил несколько дополнительных уровней защиты от взлома и внес кое-какие технические изменения. Теперь, конечно, немного сложнее работать с админкой, зато и задницу на сайте никто просто так не опубликует.

— Ну, это уже отлично. Итак, что дальше?

— В основном работал с камерами и открывал доступ пользователям. Кстати, качество у видео отличное. Оно будет сохраняться в течение 100 часов, а затем автоматически перезаписываться. Вот, посмотри, какая качественная картинка, — Алекс открыл окошко и нажал на одну из ячеек, а затем начал пролистывать их одну за другой. На экране то и дело появлялись изображения с разных уголков «Эдема». В какой-то момент Ника взвизгнула:

— Назад!

Алекс не понял, зачем ей это, но вывел картинку с одной из камер. На надувной горке лежала девочка, а несколько аниматоров склонились над ней. Ника пулей выскочила из кабинета, ничего не объясняя мужчине, так что ему ничего не оставалось кроме как последовать за ней.

Картина, которую он увидел, впечатляла — у подножья надувной горки лежала девочка лет 6 и беззвучно всхлипывала, а взрослые вокруг нее бегали, не зная, что делать.

— Черт возьми, да приведите же врача! — закричала, стараясь не впадать в панику, Ника. Она уже обняла за плечи племянницу и осторожно держала ее за руку.

— Я уже тут, — прозвучало позади Алекса, и он тут же отступил в сторону, пропуская медика. Понимая, что сейчас Майер явно не до того, что происходит вокруг, мужчина быстро стал отдавать указания аниматорам, и уже через несколько минут те забрали детей, чтобы провести с ними очередной конкурс. Сам же Громов после этого подошел к месту происшествия.

— Ну, что? — нахмурился он.

— Подозреваю, что это может быть перелом — все признаки указывают на это. Здесь я это никак не проверю — надо вести в город, — подытожила врач. — Только я сначала зафиксирую руку, чтобы девочка не шевелила ею. Обезболивать не могу пока, уж простите.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Значит, сейчас же и поедем, как только вы все сделаете. — Алекс склонился над Машей и осторожно взял ее на руки. Девочка всхлипнула, но сопротивляться не стала — была слишком сосредоточена на собственной боли. Медик осторожно зафиксировала руку, стараясь не притрагиваться лишний раз к больному месту, а после отступила. Мужчина же просто спросил: — Вы с нами? — но та лишь покачала головой:

— Там вас врач и без меня посмотрит. А оставить детей одних я не могу.

— Как скажете. Ника, ты чего застыла? Бегом в машину! — Громов почти рычал, обращаясь с управляющей, и это помогло вывести ее из оцепенения. Проходя через холл, он быстро бросил девушке-администратору: — Остаешься за главную, и проследи, чтобы больше никаких инцидентов не было!

Они вышли на улицу, и направились к припаркованному автомобилю Алекса. Ника села на заднее сиденье, а мужчина осторожно посадил девочку ей на руки. Только заведя автомобиль, он спросил:

— Это же твоя племянница, я не ошибся? Не хотелось бы потом разбираться с чужими родителями.

— Да едь уже! Да, это она! — голос срывался, а руки Ники, тряслись. Ей едва-едва хватало самообладания для того, чтобы не впасть в истерику. Как такое могло случиться?! Они же столько раз все проверяли! Безопасность детей всегда была на первом месте!

Как домчали, девушка даже не помнила — все ее мысли занимало только покачивание маленького тельца в руках. Маша не замолкала ни на минуту, но только Майер слышала ее тихие всхлипы. Это могло означать только одно — Маше до ужаса больно. Время от времени малышка просто отключалась, и Ника надеялась, что хоть так ей будет немного легче.

Дверца автомобиля открылась резко, но Алекс взял на руки девочку так нежно и осторожно, будто никуда не торопился и впереди у него было еще немало времени.

В частной клинике их приняли очень быстро — за считанные минуты Машу осмотрели и сделали рентген руки. Врач «Эдема» была права — там действительно был перелом, причем со смещением.

— Без операции не обойтись, — развел руками пожилой медик. — как только вы подпишите все документы — мы можем начинать.

Ника чуть не завыла от отчаяния — она совершенно забыла об этой бюрократической проволочке! Ведь для этого нужен Миша. Она набрала его и вкратце объяснила ситуацию, не сомневаясь, что уже через пятнадцать минут он будет здесь. Пока же Алекс отвел врача в сторону и объяснил ситуацию, уговорив начать подготовку раньше, заручившись разрешением отца по телефону. Тот нехотя, но согласился — видел, как сильно мучается ребенок от боли, да и ситуация не вызывала сомнений, ведь Маша приехала не с посторонними людьми, а с родной тетей. Тем более, что папа девочки должен был появиться как раз перед введением наркоза.

Все время до появления Михаила, Ника находилась рядом с племянницей — разговаривала с ней, помогала переодеться и объясняла, что сейчас будет происходить. Кроме того, ей приходилось быть связующим звеном между персоналом клиники и девочкой, потому что не все понимали, чего хочет ребенок.

Алекс чувствовал себя лишним, но оставить Майер одну с ребенком не мог. Помимо того, что девушке явно понадобится поддержка после всего пережитого, он также не исключал вариант того, что зять может быть очень зол на Нику за произошедшее. И, в общем-то, Миша будет иметь на это полное право, ведь он доверил ей свою дочь. В этом случае Громов уже прикинул, что сможет даже удаленно получить доступ к камерам видеонаблюдения и показать, как все произошло. Кстати, сам он уже просмотрел видео и убедился, что ничего странного не произошло — Маша просто не рассчитала свои силы во время прыжков на горке и неудачно приземлилась на руку. Даже детей, которые могли бы ее подтолкнуть, рядом в тот момент не было.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})