Тайна наследницы - Борис Бабкин

— Кто там? — сонно спросила, кутаясь в халат, Тумина.

— ФСБ, — услышала она мужской голос. — Капитан Завин. Посмотрите в глазок и убедитесь.

— А не будете ли вы любезны позвать дежурную и еще пару человек? Иначе я немедленно вызову милицию.

— Хорошо. Дежурная и пара официанток из бара вас устроят? У двери мой человек, поэтому пытаться исчезнуть не советую, — предупредил Завин.

— Какого хрена вам тут надо? Я сейчас позову парней, — послышался другой голос.

— Вам знакома дама из номера тридцать восемь? — спросил капитан.

— Конечно, — ответил охранник отеля. — Это журналистка Тумина. А в чем дело?

— Подтвердите ей, пожалуйста, что мы сотрудники ФСБ. Капитан Завин и старший лейтенант Зайцев.

Проверив документы, охранник подошел к двери номера.

— Точно они из ФСБ, Ирина Николаевна.

Она открыла дверь. Охранник остался стоять неподалеку.

— Ты чего? — подошли к нему двое дежурных. — Буянит кто?

— Да тут двое у Туминой, — негромко сказал он. — Документы вроде нормальные, а она почему-то боится.

— Сейчас любой документ купить можно, — вздохнул дежурный. — В общем, если что, нажимай тревожную, попробуем задержать.

— У них стволы, а у нас газовые баллончики, — усмехнулся охранник. — Ладно, посмотрим, как оно будет. А то ведь Тумина такого напишет, что потом никуда не сунешься.

В номере у Туминой шел довольно откровенный разговор.

— То есть, возможно, все это правда? — переспросил Завин.

Ирина кивнула.

— После моих публикаций произошло несколько событий, которые заставили меня в это поверить. Я сегодня, в десять вечера, вылетаю в Вашингтон. Попробую разговорить персонал клиники.

— Спасибо вам, некоторые детали стали для нас яснее. Вмешаться в ситуацию мы пока не можем, — признал он, — нет оснований, но допустить к российскому золоту американцев, это, как вы понимаете, чересчур. Буду откровенен и я. Нас более интересует архив Аляски, хранившийся у адвоката Куровича. Были данные о том, что архив сгорел. Но это опровергла совместная экспертиза, наша и финская. Что аварию подстроили, в этом нет никаких сомнений. И вот что еще, Ирина Николаевна… У вас хорошая память?

— Пока не жалуюсь. Поверьте, уж вас-то я не забуду.

— Вот фотография, — Капитан достал снимок, — на ней четверо. Алясин, а это Курович, — показал он на плешивого мужчину. — А вот эти двое нам неизвестны. Интерпол помочь не смог. Вполне возможно, они сделали пластические операции. Мы предполагаем, что у одного из них архив, а в нем важные сведения о предателях, не побоюсь этого слова.

— Понятно, — засмеялась Ирина. — Вы желаете с моей помощью найти хотя бы одного.

Капитан вздохнул.

— Слухи слухами, но из-за этого наследства произошло несколько убийств. Вам, наверное, понадобится помощник…

Ирина не дала ему договорить.

— Вашими услугами я не воспользуюсь. Я все привыкла делать сама. Назовите номер, по которому можно связаться с вами.

— А может, все-таки возьмете секретаря. Женщину.

— Я все делаю сама, — повторила Ирина. — Еще одна попытка привлечь меня в ваши ряды, и я пошлю вас к черту, — спокойно добавила она. — Вы не могли бы назвать людей, верных Алясину и его памяти?

— Пожалуй, самый верный и надежный — Князь, — сказал капитан. — Но он…

— Я знаю, кто он, — улыбнулась Ирина. — А есть такой же человек в Штатах?

— Дубицкий Кузьма Кузьмич. В конце восемьдесят девятого уехал в США. Полковник предчувствовал крах СССР и не желал доживать в условиях анархии, которая возникнет на некоторое время. Его место жительства неизвестно и вообще, что с ним, не знает никто. Последний раз его видели на похоронах Алясина. Говорили, что им интересовались поочередно ЦРУ и ФБР, но конкретно ничего никто сказать не мог. Желаю вам удачи и, как будет возможность, звоните мне.

— У меня есть мужчина, который устраивает меня абсолютно во всем, — засмеялась Ирина.

— Я тоже женат и боготворю свою жену, — улыбнулся капитан. — Извините за столь поздний визит, но мы очень рассчитываем на вашу помощь. От нашей вы, увы, отказались.

— Давайте закажем кофе и успокоим охрану, — предложила Тумина.

Выслушав Песковатского-старшего, Надежна Сергеевна холодно сказала:

— Ну что ж. Я слишком долго ждала этого, чтоб проиграть. С ней я разберусь сама.

— Желаю удачи, — кивнул Валентин Викторович. — Поверьте, меня беспокоит только архив и ничего более. Денег у нас предостаточно, силы есть. Кстати, за безопасность дочери можете быть совершенно спокойны, как и за свою собственную.

— Что касается дочери, то я вполне доверяю своей охране, — с иронией заметила Антонова. — А о себе могу позаботиться сама.

Она схватила стоявшего слева от нее рослого телохранителя Песковатского за руку, вывернула ее и ударила парня коленом в живот. Тот упал.

— Браво! — кивнул Песковатский.

— Я этим начала заниматься после родов, — сказала Антонова. — Не знала, что буду богатой, думала, придется защищать дочь и себя.

— Ну кто там еще? — услышав стук, вздохнула Ирина. Открыв дверь, увидела женщину.

— Ирина Николаевна Тумина?

— Это я, — кивнула Ира. — Назовите свое имя.

— Забудь о том, что ты хочешь писать о наследнице, — угрожающе проговорила женщина.

— Кто вы? — спросила Ирина. — В конце концов, неприлично закрывать свое лицо. Даже если оно обезображено. — И протянула руку, чтобы сорвать закрывавший лицо незнакомки шарф. Та схватила ее за кисть. Ира, в свою очередь, поймала ее руку. Незнакомка заставила Ирину отступить и ногой захлопнула дверь. Тумина сильно рванула ее вперед и бросила на пол. Шарф свалился с лица Антоновой. Ирина ахнула.

— Господи! Надежда Сергеевна Антонова. Простите, — она хотела помочь ей подняться. Та дернула ее на себя, обе рухнули, не отпустив друг друга.

— Ты ничего нового не опубликуешь, — прошипела Надежда, прижав Ирину к полу. — И полетишь в США, чтобы найти архив. В нем будущее моей дочери, и я не позволю тебе…

— Но вы не могли родить от Аляски, — начала было Тумина.

Антонова хлестнула ее по щеке.

— Заткнись!

Сильно толкнув Надежду ладонью в подбородок, Ирина сбросила ее с себя и вскочила.

— Я отвечаю на удар.

Поднявшись, Надежда заметила стоявшую на тумбочке фотографию. Всмотрелась.

— Что? Кто это?

— В скором времени мой муж, — улыбнулась Ирина.

— Все-таки придется набить тебе морду, — прошипела Антонова. — Этот мужчина будет моим. Только моим.

— В жизни не дралась из-за мужчин, и сейчас огромное желание просто вышвырнуть тебя вон, — сказала Тумина.

— А ты попробуй!

Надежда бросилась на нее.

Придя в отель, Вика столкнулась с охранниками Туминой.

— Она занята и просила никого не пускать, — сказал один из них.

— Надеюсь, это поможет ответить на ее вопрос, почему вам срочно потребовалось спуститься в бар. Там началась драка.

Она сунула каждому по триста евро.

— В натуре, — кивнул другой, — там шум какой-то. — Он подмигнул напарнику.

Вика быстро пошла по коридору.

— А дочь щедрее, — заметил первый. — На двести больше.

Подойдя к двери номера, Вика хотела постучать, но услышала странный шум и рывком распахнула дверь. Женщины мгновенно отпустили друг друга.

— Мама! — воскликнула Вика. — Ирина Николаевна! — узнала она во второй журналистку. — Что это значит? Что случилось?

Ирина быстро поднялась с пола и, сразу поняв, кто перед ней, заговорила:

— Когда-то, на чемпионате Москвы, мы боролись с Надеждой и нам присудили ничью. Ни она, ни я не согласны с этим. Сейчас после выпитой бутылки «Мартини» заспорили и решили выяснить, кто все-таки победитель.

— Извини, доченька, — начала было мать, но, опомнившись, с криком вскочила. — А как ты вышла?! Я их всех уволю!

— Просто спустилась в гараж, взяла оба пульта и выехала, — ответила Вика. — Стрелять они, разумеется, не стали.

Ирина незаметно сунула упавшее на пол фото Марецкого под тумбочку.

— Я хотела поговорить с вами, Ирина Николаевна, — так ничего и не поняв, сказала Вика. — Но вам, наверное, надо привести себя в порядок. На правах хозяйки номера в ванную идете первой вы, а мы с мамой кое-что обсудим.

— Зачем ты к ней приехала? — тихо спросила дочь, когда Ирина скрылась в ванной.

— Но Ирина объяснила тебе, — пожала плечами мать. — Она завтра улетает по своим делам, и я зашла, чтобы проведать ее. Выпили, вспомнили тот поединок, и как-то получилось, что начали бороться.

Вика покачала головой.

— Кто мой отец?

— Ванная свободна, — выйдя из ванной, сказала Ирина.

Кусая губы, явно не желая оставлять дочь и Тумину, Надежда, поочередно посмотрев на обеих, все-таки пошла в ванную комнату.