Звездные войны. СССР против США - Антон Первушин

В конце марта "Алмаз" был доставлен на стартовую позицию вместе с ракетой-носителем. Программа полета предусматривала запуск двухместного "Союза" на десятые сутки полета станции (143-й виток) и стыковку на следующий день (160-й виток). Для формирования рабочей орбиты и выхода в расчетную точку встречи станция по командам с Земли должна была произвести пятикратную коррекцию (на 3,18, 81,115 и 130-м витках). Перед самым запуском станции пришло известие, что старт "Союза" с экипажем откладывается на неопределенное время "по техническим причинам". Ракета "Протон" уже была заправлена топливом, и отменить запуск "Алмаза" оказалось невозможно. Пришлось в срочном порядке переработать программу, увеличив время автономного полета станции до прибытия экипажа.

Старт состоялся 3 апреля 1973 года. "Алмаз" вышел на расчетную орбиту, и информационное агентство ТАСС передало в эфир официальное сообщение о запуске научной орбитальной станции "Салют-2".

Работники отдела Владимира Челомея роптали по поводу названия — у них станция по-прежнему именовалась "Алмазом". Примечательно, что "навязанное" название "Салют-2" они написали на проставке, соединяющей орбитальный блок с последней ступенью ракеты: после выхода на орбиту станция отделилась от проставки и ушла в полет без чужого "несчастливого" названия.

В соответствии с программой были задействованы все системы "Алмаза", раскрыты солнечные батареи, станцию сориентировали на орбите. В отсеках поддерживался нормальный тепло-влажностный режим атмосферы. Радиоуправление и телеметрия обеспечивали постоянный контроль. Последовательно 4 и 8 апреля были проведены коррекции, и "Салют-2" поднялся с орбиты выведения (215 х 260 км) на рабочую (261 х 296 км). Четырнадцатого апреля станция ушла на "глухие" витки, которые не контролировались советскими средствами управления. И при выходе с этих витков в ночь на 15 апреля был зафиксирован отказ основной системы телеметрии. Дополнительная телеметрия показала резкое падение давления в гермоотсеке станции. В интервале между 177-м (14 апреля) и 193-м витками (15 апреля) было отмечено "изменение параметров орбиты, объясняемое действием внешних сил".

Государственная комиссия постановила, что "наиболее вероятной причиной аварии явился производственный дефект в двигательной установке". Однако у разработчиков станции остались сомнения в истинности этой версии. Тридцатого апреля в американской прессе появилось сообщение, что 14 апреля (то есть на "глухих" витках) "Салют-2" испытал "катастрофическое разрушение", причем от станции отделилось два десятка фрагментов, многие из которых быстро сошли с орбиты. Дальнейшее изучение вопроса привело конструкторов станции к выводу, что после выхода на орбиту взорвались остатки топлива в третьей ступени ракеты-носителя — в результате образовалось облако обломков, в которое вошел "Салют-2" и в котором он, очевидно, получил повреждение. Понятно, что эксплуатировать искалеченную станцию не было никакой возможности.

Теперь наступила очередь конкурентов из ЦКБЭМ. Научно-исследовательская орбитальная станция "ДОС-3" ("17К" № 123) должна была отправиться в космос 8 мая 1973 года. К экспедиции на нее готовились те же космонавты, которые собирались лететь на "ДОС-2"; основным экипажем по-прежнему оставались Алексей Леонов и Валерий Кубасов. Но в этот день запуск не состоялся. После объявления 20-минутной готовности обнаружилась течь окислителя в районе бокового блока "Г" первой ступени "Протона". Госкомиссия отменила старт. Между Василием Мишиным и Владимиром Челомеем, отвечавшими за ракету, возник спор: первый требовал заменить носитель, второй обещал отремонтировать его прямо на стартовой позиции. В итоге возобладало мнение Челомея.

Запуск "ДОС-3" состоялся уже 11 мая 1973 года. Станция была выведена на орбиту без замечаний. И тут неудачно сложились технические и организационные проблемы. На первом витке станция должна была погасить колебания и построить ориентацию для подъема орбиты. Подчиняясь сигналам нового ионного датчика, система ориентации и стабилизации так энергично работала с двигателями, что их выхлоп искажал сигналы датчика, и станция принялась "раскачиваться". Когда информация об этом дошла до Евпатории, было уже поздно: команда "отключить борт" не прошла. За полтора витка "ДОС-3" выработала весь бортовой запас топлива и стала неуправляемой.

Чтобы скрыть провал, выпустили сообщение ТАСС о старте тяжелого спутника "Космос-557", который "прошел успешно". Впрочем, западные эксперты быстро сумели установить природу "безликого" спутника по перехваченным радиосигналам. Двадцать второго мая 1973 года в результате естественного торможения станция сошла с орбиты.

Нужно было что-то делать с четырьмя готовыми "Союзами" для доставки экипажей на "ДОС-3" ("7К-Т" № 34,35,36 и 37). Ресурс хранения многих бортовых приборов и устройств истекал, посему требовалось либо запускать корабли, либо демонтировать их. Госкомиссия постановила запустить три судна в беспилотных вариантах для полномасштабных испытаний, от которых прежде отказались. Пятнадцатого июня 1973 года в двухсуточный полет отправился корабль "7К-Т" № 36 ("Космос-573"). Тридцатого ноября 1973 года стартовал "7К-Т" № 34 ("Космос-613") для 60-суточных ресурсных испытаний. А вот № 35 в космос так и не попал — его использовали для натурных испытаний новой системы аварийного спасения.

Оставался еще корабль "7К-Т" № 37 — его все-таки решили запустить с экипажем на борту для автономного испытательного полета. В период с июля по сентябрь 1973 года к полету на нем готовились два экипажа. Двадцать седьмого сентября, через два с лишним года после трагедии "Союза-11", на орбиту отправился "Союз-12" с экипажем в составе Василия Лазарева и Олега Макарова. В течение двухсуточного полета космонавты провели испытания модернизированного корабля, а также новых скафандров "Сокол-К".

Успешно выполнив программу полета, экипаж вернулся на Землю. Новый двухместный "Союз" доказал свою работоспособность.

Двадцать пятого июня 1974 года была запущена вторая орбитальная пилотируемая станция серии "Алмаз" (№ 101-2) военно-прикладного назначения, получившая в открытой печати название "Салют-3".

Через неделю, 3 июля, с космодрома Байконур стартовал корабль "Союз-14" (№ 62) с первой экспедицией на "Алмаз-2". Возглавлял экипаж опытный космонавт "гагаринского" набора полковник Павел Попович. Бортинженером корабля стал военный инженер — подполковник Юрий Артюхин. Дублеры Борис Волынов и Виталий Жолобов помогали им в работе, находясь в Евпаторийском ЦУПе.

Программа первой экспедиции включала расконсервацию новой станции и проверку военной аппаратуры для наблюдения за объектами на поверхности Земли и океана. В "гражданскую" часть программы входили медико-биологические исследования, определение физических характеристик космического пространства, фотосъемка в интересах геологов и картографов.

Через сутки после старта корабль "Союз-14" состыковался с "Алмазом-2". Затем пошло стягивание, но оказалось, что стык негерметичен: давление между уплотнительными кольцами потихоньку падало. Экипаж попросил у Владимира Челомея, вызванного по связи, разрешения для перехода на станцию. ЦУП размышлял целый виток и все-таки дал команду на переход.

Режим работы у экипажа получился очень плотный. Космонавтам приходилось отдыхать по очереди, урывками, производить съемки объектов в разное время дня и ночи. На третьи сутки вдруг завыла сирена, к которой вели датчики, информирующие о жизненно важных параметрах "Алмаза": давлении, напряжении в сети, концентрации углекислого газа и прочих. Космонавты отключили сирену и стали лихорадочно выяснять причину. Все оказалось в норме. Только отправились отдыхать — сирена завыла вновь. И опять все оказалось в норме. После третьего подъема Павел Попович взял два провода и сделал короткое замыкание — сирена вырубилась навсегда и больше не мешала. Но до конца полета у космонавтов оставалось ощущение постоянной тревоги: ведь в случае серьезного сбоя сирена не сработает.

Съемка наземных объектов производилась поочередно четырнадцатью фотоаппаратами, которые надо было регулярно перезаряжать. Павел Попович вспоминал: "Мы с Юрой разделили: каждому по семь аппаратов… Так вот, выключили мы свет и начали. С задачей справились, но намучились, правда… Положили отснятые материалы в возвращаемую капсулу, а недоснятые куски сматывали с катушек и бросали. Включаем свет… А вокруг рой пленки! Казалось, она заняла все свободное пространство. А пленка тогда горючей была. Одна искра — и такой пожар будет… Пришлось вручную скручивать пленку в плотные рулончики".

С возвращаемой капсулой тоже произошла неприятность, которая могла иметь самые печальные последствия, Согласно программе полета, космонавты должны были провести эксперимент по перемещению в невесомости массивных грузов. В качестве такого груза взяли капсулу массой 360 кг, вытащили ее с помощью манипулятора из гнезда и толкнули вдоль станции. Однако космонавты не учли, что сила инерции в невесомости сохраняется. Павел Попович позднее так описывал произошедшее: "И она потихонечку поплыла. Но как ее остановить? Она же круглая, без ручек, схватиться не за что… В борт врежется — пробьет насквозь, масса-то огромная. Я тогда поднырнул под капсулу и, упираясь, цеплялся за все, что попало. Остановил, когда примерно сантиметров двадцать до стенки оставалось. А иначе проломило бы борт".