Осень прежнего мира - Константин Бояндин

— Почему, собственно, все эти заботы? — спросил Ользан немного раздражённо. По его счёту времени, прошли уже пятые сутки с того момента, как он очнулся в этой палате и оснований для оптимизма было мало. — Я думаю, что у специалистов вашего ранга есть немало иных забот.

— Что ж, объясню, — зелёное платье прошелестело рядом с его лицом и запах ландыша чуть усилился. — Как по-вашему, Ользан, много ли среди людей псиоников?

Юноша задумался. Он прочёл немало книг… но ответить вот так, сразу. Хотя погодите. Где-то говорилось… Он лихорадочно вспоминал.

— Трудно сказать, — ответил он наконец. — Скрытые возможности — у одного из сорока тысяч. Успешно реализуются — у каждого второго из них.

— Так говорят. А что вы скажете, если я скажу, что у каждого второго человека есть паранормальные потенции?

Ользан пожал плечами. Ему это представлялось в высшей степени сомнительным.

— Не верите, — кивнула целительница. — Правильно. Вся беда в том, что человек начинает прививать своему потомству способ мышления словами. У всех других рас имеются иные способы восприятия окружающего мира. У нас, людей — только слова.

— Что с того?

— То, что слова — это только один из способов восприятия. Человек, к нашему великому удивлению, обладает весьма странным сознанием. До определённого момента оно легко развивается… затем — хлоп! — изменению не поддаётся. Огромных трудов и страданий стоит людям изменить своё «Я». Заметьте, только Людям.

Ользан молчал. Ему пока не было понятно, к чему она клонит.

— Мы проводили исследования, Ользан, — продолжала целительница. — У половины Людей ещё при рождении в сознании скрыты огромные потенции. Зачастую выше, нежели у других рас, которым мы по традиции завидуем. Но слово, которому человека начинают обучать с малых ногтей, давит всё остальное, загоняет его на задний план, гасит.

Смутная догадка начала прорисовываться в сознании юноши. Мелларно прочла это на его лице и кивнула.

— Вижу, что догадываетесь. Многие из нас страдают — сами того не осознавая — от того, что подавленный талант направлен не в то русло. Как правило, это не мешает человеку жить — и это ещё одна из тайн сознания. Иногда «озарение» приходит вовремя и человек осознаёт своё место в мире. Иногда талант, просыпаясь, повреждает рассудок.

— У вас — как сказал Хоффл — нет никаких зачатков паранормального. Вы — бездарь в этом смысле, Ользан, простите мне эти слова. Но когда вас подобрали из Малого зала, ещё в бреду, мы испугались того, что было готово выплеснуться из вас наружу.

Ользан молчал. Ему вдруг стало не по себе.

— Вы нашли способ разбудить паранормальное в мозге, не готовом для этого. Понимаете? Если удастся узнать, как это удалось, то многое станет понятным. Или наоборот. Но псионики — неважно, от природы или такие, как вы — очень редкое явление. Оно стоит того, чтобы ради него пожертвовать многим. Вы женаты? — спросила она неожиданно и посмотрела Ользану в глаза.

— Нет, — ответил он и неожиданно для самого себя смутился. — Нет ещё. Почему вы спрашиваете?

— Паранормальный дар часто передаётся по наследству, — было ответом. — Только и всего.

Целительница встала.

— Хоффл появится не раньше, чем через день, — добавила она и пошевелила в воздухе пальцами. Шар-ночник немедленно померк и стал рассеивать мягкое, тёплое освещение. — Отдыхайте, Ользан.

— Сколько я здесь уже? — спросил Ользан вялым голосом. Каждая такая беседа утомляла его.

— Сколько потребуется, — было ответом и дверь затворилась. У юноши не оставалось сил, чтобы удивиться внешней бессмысленности ответа.

— Вот это да, — ошарашено произнёс Бревин, откладывая газету в сторону. — Ты только посмотри!

— Что такое? — его сестра взяла лист и просмотрела все страницы. — Ничего особенного. Местные новости, к тому же очень частные. Мне это сразу показалось неинтересным. Что ты там увидел?

Её брат подошёл и молча ткнул ногтём в строчку.

«Посол Шантира передаёт, что получил трагические известия из дома. Предполагаемый наследник трона Бревин Шаальтар и его сестра Коллаис Шаальтар были найдены убитыми 70-го дня лета сего года в собственных покоях. Дядя покойного наследника объявил, что в произошедшем виновны лазутчики из соседней империи Лерей — известно, что Бревин был настроен против всякого сотрудничества с могущественным соседом…»

Она ошеломлённо отложила газету.

— Мы убиты и похоронены, — подвёл итоги его брат. — Это означает, что нас в лучшем случае объявят двойниками, появись мы там. Ты что-нибудь понимаешь?

Потрясённая Коллаис покачала головой.

— Мама, — севшим голосом произнёс Бревин, наморщив лоб. — Интересно, что ей сказал это негодяй? — Имелся в виду, конечно, его дядя.

Коллаис, внутри которой что-то прорвалось, кинулась к нему на шею и разрыдалась. Бревин молча прижал сестру к груди и недобро посмотрел в окошко. Его учили не плакать ни при каких обстоятельствах, но что-то тёмное всё же поднималось изнутри, и это нечто жаждало немедленного мщения.

— Всё образуется, сестрёнка, — говорил он, но мягким был только его голос. — Как всё свалилось, в один день.

Он посмотрел на стол, на котором лежала злосчастная газета, «кошелёк» и пакет с письмами.

— Интересно, куда ты делся? — спросил Бревин задумчиво. — Чую, что без надёжных людей нам не обойтись. Где бы только найти их…

— Кстати, — отсутствующим голосом спросил Бревин, когда Коллаис успокоилась, и вечер полностью вступил в свои права. — Кто у нас сейчас посол?

— Не помню, — ответила она. Глаза её вновь пробежали по заголовку газеты и две цифры, на которую она прежде не обратила внимания, бросились теперь в глаза. — Смотри! Какое сегодня число?

— Семьдесят третье, — ответил её брат и склонился над газетой, ожидая нового сюрприза.

Он не замедлил себя ждать. На титульном листе стояло: «выпуск от 75-го числа лета» текущего года.

Они долго смотрели в глаза друг другу.

— Я добуду эту газету, — пообещал Бревин сухо. — Посмотрим, шутка это или нет.

XV

Хоффл появился трое суток спустя. О времени можно было судить только по тому, сколько раз Ользана будили, чтобы накормить. Он чувствовал себя то подопытным животным, то младенцем в материнской утробе. Ни то, ни другое ощущение не было особенно приятным.

— Я принёс вам кое-какие рекомендации, — начал человечек, коротко поприветствовав своего пациента. — Вкратце они сводятся к одному: вам нужно сдерживать то, что раньше вы разгоняли. Иначе быть беде.