Окно в Европу - Вадим Бондаренко

- Почём мне знать? Сейчас спросим…

Язык “старых людей” вождь знал очень плохо, но, для того, чтобы составить пару предложений, этого должно хватить. Местные, с испугом взиравшие на многочисленный отряд воинов, вооруженных по последнему слову лантирской техники, частью разбежались, частью спрятались в неказистые постройки из ветвей, переплетённых травой и укрытыми шкурами. Знакомый стиль…

- Л’то-а, эсч’чи о ту-ар?

С трудом вставшая старуха, до этого, по-видимому, дремавшая у огня и не успевшая спрятаться, прислушалась. Я повторил фразу, теперь медленнее. И мне ответили, делая большие паузы, словно вспоминая давно забытые слова:

- Хек’к. Сен л’то-а. Тиатт!

На вопрос “Люди, вы понимаете мою речь?” я получил не совсем понятный ответ “Чужой. Не человек” - это она явно про мою неандертальскую физиономию… И последнее слово, которое было мне совершенно не знакомо.

- Тор, давай на берег и тащи сюда Л’тени, пусть парень поработает переводчиком. Пусть кто-нибудь из воинов даст ему доспех на время.

Старуха, ничего не поняв, покачала головой. Неандертальская речь ей не знакома… Тем временем из ближайшей хижины осторожно выглянула женщина намного моложе моей собеседницы. Нет, она точно не л'тоа - надбровной дуги практически нет, необычный цвет глаз - светло-бирюзовый, волосы очень светлые, да и телосложение не то. “Старые люди” были стройнее нас, но все равно не дотягивали до пропорций кроманьонцев - а у незнакомки фигура была такая же, как и у женщин племени Бинадаму. Кожа смуглая, непривычного оттенка. Такая была у лантирских детишек от смешанных браков…

- Моас нган? Биина нган?

Меня снова поняли, хотя вопрос я задал скорее по наитию.

- Моас..

Это слово означало все то же - “человек”. И было единственным, что знали наши чернокожие соплеменники из африканских наречий. Другой язык, не знакомый…

- Гамба! Иди сюда, может понадобиться твоя помощь.

Подошедший кроманьонец, набравший внушительную мышечную массу за прошедшие годы, в доспехах был практически не отличим от неандертальцев.

- Дим?

- Послушай их речь. Это не язык Бинадаму, но некоторые слова могут быть похожи.

Тем временем аборигены, не видя агрессии со стороны странных пришельцев, немного осмелели. Из шалашей появились новые люди - взрослые женщины, молодые девушки, девочки. Это что, племя амазонок?

- Дар, смотрите по сторонам, я не вижу ни одного мужчины. Они могут быть на охоте, подростки, скорее всего, побежали за ними. Могут напасть.

Понял, мы сейчас оцепим стоянку и выставим пару групп дозорных.

- Действуй.

Перемещения воинов снова насторожили местных, но на этот раз прятаться они не стали - только боязливо прижались к плетёным стенам жилищ. За оружие никто не хватался, уже хорошо… А оно здесь было - копья с каменными и костяными наконечниками, просто обожжённые на огне заострённые палки и горки аккуратно сложенной крупной гальки с побережья.

Подошедший Л’тени стал осаждать женщин вопросами на родном языке “старых людей”. Хорошо, что его родители в свое время обучили парня основам - это наречие постепенно исчезало, вытесняясь гораздо более удобным и совершенным русским. Несколько знакомых слов услышал и Гамба - хоть местные и произносили их сильно искаженными.

За попытками понять эту странную смесь из множества наречий прошло больше часа. Нас перестали опасаться, часть местных вернулась к своим делам - одни продолжили плести некое подобие циновок, другие занялись приготовлением пищи, нанизывая на прутья рыбу и устанавливая их над огнем. Обнаружились и четверо совсем мелких мальчишек, за которыми постоянно приглядывали их матери. Тогда как такие же мелкие девочки были предоставлены сами себе. Странно…

Чтобы быстрее наладить дружеские отношения, мы распаковали один из тюков с “Газели”, предложив собеседницам плитки пеммикана и прессованной орехово-ягодной смеси в меду. Угощение приняли благосклонно, но гораздо больше женщин заинтересовала посуда. Ожидаемо, продвинутых технологий изготовления керамики и стекла здесь не знали…

- Дим! Вернулись их мужчины! И женщины тоже!

- Ведут себя мирно?

- Нервничают слегка, но копья не поднимают.

- Дар, веди их сюда. Мы уже немного понимаем их язык.

Едва увидев подошедших, я не смог скрыть удивления - все мужчины принадлежали к “старым людям”, точнее, к их сильно смягченной версии. Характерные черты были сглажены, но ошибиться было невозможно - напротив меня к костру присели пятеро метисов-л’тоа разного возраста. За ними стали восемь женщин-амазонок, без шуток - их вооружение ничем не отличалось, а вот телосложение было явно покрепче, чем у местного сильного пола. М-да, и кто у них лидер в таком случае?

- Люди Лантирска приветствуют вас! Я - Дим, и я не желаю вам зла!

Дождавшись, пока мою фразу переведут на два языка, и собеседники повторят часть слов несколько раз между собой, Л’тени передал мне обнадёживающий ответ:

- Дим, у них очень много слов, которых я не понимаю. Но кое-что разобрать можно - они тоже не хотят вражды, и приглашают пожить с ними, если мы останемся в этих краях.

- Может, и вправду согласится?

Посмотрев в округлившиеся глаза моих соратников, успокаивающе улыбаюсь:

- Шучу!.. Тор, ты и вправду поверил,что я могу оставить Лантирск?

- За такие шутки… Дим, вот не был бы ты энноем, я бы тебе…

- Все, все, проехали. Мы всё-таки в гостях, невежливо разговаривать на другом языке, если хозяева его не понимают. Л’тени, Гамба, переводите - “Спасибо, но лучше пусть они перебираются к нам, на север. Их обеспечат всем необходимым для жизни”

С этим возникла проблема - перевод приглашения кое-как поняли, но жить под водой отказались наотрез. Пришлось почти час объяснять, что за морем тоже живут люди, и мир намного больше, чем кажется. Даже сводили одного мужчину и нескольких амазонок на берег, чтобы они увидели пришвартованные корабли.

Увидели. Впечатлились. Задумались.

- Почему у вас так мало мужчин? Вы враждует с другими людьми?

Снова долгое ожидание перевода… Нет, рядом нет других людей, через горы не пройти после обвалов. С тех пор, как два рода - кроманьонцев и л’тоа - объединились, очень много зим назад, мальчиков рождалось все меньше. Теперь во главе этого маленького племени несколько авторитетных охотников обоих полов. Ситуация стала чуть исправляться только несколько лет назад, теперь несколько мальчиков от двух до пяти лет - последняя надежда этого поселения выжить.

- Тур, сколько их, уже сосчитали?

- Да. Всего восемьдесят три человека - один старик, трое взрослых мужчин, один подросток и четверо мальчишек. Остальные - женщины.

В общем-то они приняли правильное решение, пытаясь избежать близкородственного вырождения.