Газлайтер. Том 12 - Григорий Володин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Быков укатывается еще глубже за скалы, и я радостно бросаюсь следом. Никого здесь уже нет, валуны и уступы закрывают от чужих глаз, и можно ненадолго обрасти рогами и когтями.
— Вещий! Ты…ты, правда, с рогами⁈ — в неистовстве орет Быков, вздрогнув от нахлынувших вокруг эманаций ужаса.
— Ну что, безрогий⁈ — я швыряю огромный валун. — Как насчет тяжелой артиллерии?
Каменщик ударом кулака разбивает каменный шар, только вот он оказывается с сюрпризом: сам по себе пустой, а внутри под «скорлупой» припрятана некротика. Освобожденная магия смерти разливается жидким белым светом по панцирю Грандмастера. Парк оглашает такой громкий рев, что с верхушек пары ближайших скал осыпается гравий. Не теряя времени, я прыгаю на Быкова. Вонзаю когти ему в массивную спину. Некротика обжигает и меня, но Дар Пустоты мне в помощь.
Вокруг вырастают новые скалы, как будто сам ландшафт приходит в движение, подчиняясь агонии Грандмастера. Он из последних сил пытается стряхнуть меня, его массивное тело извивается, но я впился в него, как клещ. Каждое его движение становится все более отчаянным, но мои когти держат крепко, проникая все глубже. Пси-волны добавляют хаоса, вспыхивая и разрывая воздух вокруг нас.
Быков орет, белый свет некротики жрет его, я кромсаю каменный панцирь, гранитные обрезки летят во все стороны. Ор становится громче. Быков падает, будто гора. Мои когти продолжают путь до мягкого нутра в этой толще камня, пробиваясь сквозь жесткую оболочку.
* * *
— Мамочки! — восклицает Лена, но ее никто не слышит. Все звуки утонули в полном ужаса и боли бычьем реве. — Что там Даня с ним делает?
Графини Вещие-Филиновы уставились на эпицентр нагромождений скал. Оттуда только что повеяло ужасом и смертью, а потом начались эти беспрестанные крики. Едва Морозовы прибыли на подмогу, битва с гвардейцами Бирюзовых практически сразу закончилась, но идти туда смотреть никому из жен не хотелось. Зачем? Даня ведь побеждает. Это и так понятно, раз кричит не он.
— Как удачно, — гулко роняет князь Морозов Юрий, тоже повернувшийся на звуки ора.
— О чем ты, зять? — переспрашивает княжеский шурин Евгений Борзов.
— О том, что мы выбрали сторону победителя.
* * *
— А сам виноват! — выдыхаю я, закончив наконец разделывать литой панцирь. — Сбросил бы доспех, сдался бы, и так долго не мучался бы.
Только кому я это рассказываю? Быков минуты две уже как вырубился, и каменный доспех сразу же распался. Ну и Жора быстро обновил запасы энергии за счет накопителя Грандмастера. Моя работа — скачивание памяти — тоже прошла быстро. Личность Быкова не стал трогать. На кой она мне? Накопитель все равно не забрать. Прокачаем Дар Стоеросову, увеличу свой накопитель, и мы сами станем Грандмастерами Камня.
Но оставлять Быкова так тоже нельзя. Как же без подарков! Оставлю-ка пару глубоких нарушений в когнитивных способностях. Ну и память слегка подчищу. Именно слегка, а не как в случае с Аароном Стяжковым. Носорог останется дееспособным, но уже не сможет воротить скалами, да и вообще весь арсенал его сократится до среднего каменщика. Всё же Быковы — сильный род, а потому не стоит сжигать все мосты с ними через смерть их главы.
Выбираюсь из-за скал и оглядываю результаты боя. Все мои живы и даже почти никто не ранен, а ссадины рептилоидов умница Камила уже подлечила. Так! Не понял! Где Бирюзов⁈ Неужели удрал⁈ Кто-то сейчас по рогам получи… А фух, да вот же Федот Игоревич. Вместе с сыновьями связанный сидит под опекой гвардейцев Морозовых. Кстати, надо поприветствовать князя.
— Юрий Михайлович, рад видеть вас в добром здравии! — с улыбкой подхожу к нежданному союзнику. Смотрит он на меня с таким удивлением, что я даже перепугался, что забыл снять рога. Но нет, склерозом не страдаю.
— Данила, удивил, — басит князь. — Одолеть Быкова? Хм, это большой повод собой гордиться.
— Мне Жанна Валерьевна серьезно помогла, — оглядываюсь в сторону баронессы. Она как раз подходит к нам.
— Не прибедняйся, спаситель, — Горнорудова обрубает на корню мою версию. И словно не видит, что я ей подмигиваю. Или специально делает вид? Ох, ну и коварная же женщина. Это всё она за Настю мстит! — Я его даже не ранила. Даже не задела, — с удовольствием произносит. — Это целиком твоя заслуга.
— Как скажете, баронесса, — перевожу тему. — Юрий Михайлович, я забираю всех Бирюзовых.
— А вот тут, Данила, извини, — вдруг упирается Морозов. — Федот Игоревич с сыновьями сами мне сдались. Они добровольно сложили оружие, а в обмен я пообещал оставить их в живых.
— Вот как? — приподнимаю бровь. — Что ж, у меня тоже нет в планах их убивать.
— Еще раз извини, Данила, но ты в силу своей юности пылок и горяч, — князь рубит с плеча правду-матку, как ему кажется. — А я не хочу, чтобы данное мной слово зависело от юношеской вспыльчивости. Вдруг ты не сдержишься и сожжешь боярину мозги?
— Какой любопытный спор, — с ироничной улыбкой замечает Жанна, хитро посмотрев на меня. — Что же ты ответишь на это, спаситель? Как мне известно, Бирюзов угрожал твоей семье. Нельзя прощать подобное.
Мы с Морозовым пересекаемся взглядами. Князь упертый, как лось, и готов стоять на своем. А мне не с руки оставлять Бирюзовых у другого рода. Во-первых, неизвестно каких еще преференций боярин умудрится себе выбить в «гостях у Морозова». Во-вторых, да хрена с два я упущу своего врага.
— Жанна Валерьевна, конечно, же нельзя, — улыбаюсь. — Я уверен, что и князь это тоже понимает. С высоты его большого опыта такие вещи видны как на ладони. А что касается боярина — так отдадим его на попечение Охранки, да и всё! Зачем нам ломать головы, Юрий Михайлович?
