Сказаниада - Петр Ингвин

И зачем Георгий перед сном о викингах думал? Птички, понимаешь. Накаркал. А теперь, судя по всему, и дочирикался.

Взаимосвязь мыслей о викингах и их появлением наяву заставила вспомнить гипотезу, что вампир не перенес Георгия и Елену в некий готовый мир, а создал для них собственный, расширявшийся по мере надобности. Недавно было сложно вообразить, что некое всемогущее существо, представившееся вампиром, отправит живых людей в другой мир, чтобы выполнить их желание. Так не бывает. Но. Хотели сказку? Получите. Все атрибуты и соответствующие герои налицо, от бабы Яги до Кощея, от маркиза Карабаса до Котяни в сапогах, от драконов до Троянской… пардон, Двоянской войны, приключившейся из-за кражи Елены Прекрасной. Один только Олин пик с его одноименными богами чего стоит. Все строго по условиям литературного конкурса, для которого Георгий просил у вампира роман: «Любые произведения, основанные на сказках, легендах и мифах народов мира».

Где может существовать мир, в котором собраны сказочные персонажи? Во-первых, конечно же, в голове Георгия (версию с умственным помешательством со счетов скидывать рано, как и версию сна). Но интуиция уверяла, что столь последовательные события должны происходить в реальности, а не в помутненном сознании. Отсюда возникало «во-вторых»: окружающий мир создан недавно, специально для Георгия и Елены по их просьбе. Мир создан с готовым прошлым: каждый его житель помнил свою жизнь и мог рассказать о детстве, о предках до давних времен и о событиях, происходивших (будто бы) сотни и тысячи лет назад.

Любопытная теория. Глупая до невозможности, оттого похожая на правду. Пока не появилось других мыслей по поводу переноса «в мир иной», Георгий придерживался этой идеи, а главный вывод, который из нее следовал: назвался груздем, полезай в кузов. Иными словами, окружающий мир – отныне это родной дом, другого в ближайшее время не будет, а что случится в отдаленной перспективе – вилами на воде писано. Надо жить и выживать здесь. И счастье свое строить здесь.

А на несчастье других его не построишь.

– Что вы сделаете с ними? – Георгий указал мечом на лодку с людьми.

– Это невольники. Они сбежали, их нужно вернуть и наказать. Любой честный человек обязан помочь закону и справедливости.

– Закон и справедливость – не всегда одно и то же. Позвольте, я поговорю с беглецами. – Он повернулся в другую сторону. – Вы сбежали?

Ответил самый старый, с мятой седой бородой:

– Мы рискнули и проиграли. От судьбы не уйдешь, но лучше погибнуть, чем жить в неволе. Мы не вернемся. Если они подойдут, мы прыгнем за борт, пучина морская лучше плена. Здесь, – он развел руками от горизонта до горизонта, – уже родная земля, мы счастливы умереть на родине.

Драккар медленно нагонял лодку, проплывая мимо Георгия. При желании его лодку могли разбить, просто уронив на нее весла.

Чтобы обратиться к викингам, пришлось задрать голову:

– Сейчас тот случай, когда справедливость и закон не совпадают. Предлагаю сделку. Я выкуплю этих невольников. – Не опуская щита, Георгий отсчитал из подкладки примерно четверть имевшихся денег, всыпал в мешочек, крепко стянул на нем тесьму и перебросил на палубу драккара.

Сигурд взвесил мешочек в ладони и небрежно отправил обратно. Переводчик объяснил:

– Здесь мало, хватит на половину невольников.

Георгий немного ориентировался в ценах, жизнь в шайке Соловья научила многому. За морем могли быть другие цены, но викинги, несомненно блефовали, стоимость раба не могла отличаться настолько. Золота Георгия должно было хватить на всех многократно. Он потому и дал с большим запасом, чтобы не торговаться и сразу перебить любую, даже самую дикую цену. Но сейчас Георгий не в том положении, чтобы ставить условия. Как пел любимый бард, «Жираф большой, ему видней».

– Если денег больше нет, остальных заберем, – продолжил переводчик. – В качестве доброй воли разрешаем тебе или им самим определить, кто вернется с нами.

Сволочи. Еще и перессорить хотят. Георгий снова полез в подкладку и удвоил вес мешка. На выкуп ушла вся его доля. Остаток трогать нельзя, это деньги Лады для дочки.

На этот раз Сигурд кивнул и тихо произнес что-то. Переводчик объявил:

– Невольники твои, забирай. Но без лодки. Лодка стоит еще столько же.

– Корыто без весел и мачты не может столько стоить! За такую сумму можно купить корабль, и не один!

– Купи. Но сначала найди в море другого продавца. Впрочем, это не наше дело; цена лодки названа, соглашаться или нет – решать тебе.

Можно забрать всех к себе… и потонуть от первой же волны.

Бывшие невольники замерли. Мужчины опустили лица. У женщин потекли слезы. А дети…

Полные надежды детские глаза глядели на Георгия в ожидании чуда.

Лада потянула его за рукав:

– Отдай.

– У меня осталась только плата богам за Ульку.

– Я не смогу купить счастье своего ребенка жизнями других.

Георгий вытряс из подкладки все, что было. Мешочек перелетел через борт и звякнул о деревянную палубу. Сигурд сказал еще несколько слов.

– Остался нерешенным последний вопрос, – сообщил переводчик. – Во сколько вы оцените собственные жизни?

На борту драккара натянули луки. Сигурд в любом случае свинья, даже если не Свинья, которая пишется с большой буквы. Но судя по поступкам, тоже с большой буквы, то есть самая что ни на есть свинская свинья из всех свиней, свинее не бывает. На язык просились слова и похуже. Георгий стоял, прикрываясь щитом, сзади поднялась и прижалась к его спине Лада.

– Витязь с супругой не могут стоить меньше дюжины рабов, не так ли? – добавил переводчик.

Ладу приняли за супругу. Георгий не стал разубеждать, не те время и место.

Повисло молчание, тяжелое, как атмосферный столб со всей его массой, если представить, что он из бетона. Между лодкой и кораблем плескалась серая вода, Георгий глядел в глаза Сигурда, тот с кривой усмешкой смотрел на него.

Кто купил чужие жизни, тот за свою должен отдать все, что осталось. Как опытный торговец, Сигурд понял по глазам Георгия, что денег больше нет. Скорее всего, многоходовку с повышением цены разыграли, чтобы выманить последнее. Сейчас предводитель решал, стоит ли овчинка дальнейшей выделки – нужно ли рисковать жизнями своих людей за парочку новых рабов?

С лодки к викингам обратился седобородый невольник:

– Толмач, напомни Сигурду, что Олин пик рядом, а вал Галы далеко. Вы в чужих водах, здесь властвуют наши боги. Вы можете захватить нас силой, но наши молитвы будут услышаны. – Он указал куда-то в сторону, и там, на краю видимости, Георгий вдруг различил уходившую в облака темную гору.

Олин пик!

Толмач быстро перевел.