Кукольная королева (СИ) - Сафонова Евгения

В общем, в данный момент Таша размышляла над тем, какое зеркало находится у неё в руках. То, что оно магическое, сомнению не подлежит; но какое именно? Двустороннее? Многостороннее? «Наблюдатель», шпионская безделушка, которая показывает происходящее в любой точке Долины?..

Таша пробежалась кончиками пальцев по холодному золоту крышки, по завиткам затейливой рунной гравировки. Открыла зеркальце, пытаясь поймать в отражении пламя свечи и бросить на стену зайчик, но поймался мрак тёмного угла — из неровно-серого почему-то отразившись непроглядным, липким, всепоглощающим…

…и будто уже видела этот мрак где-то — не наяву…

Подчиняясь резкому движению её пальцев, зеркальце захлопнулось с тихим щелчком.

Бросив его в ящик, Таша села на кровать, грея в ладонях кружку с парки. Покосилась в сторону окна.

…не дожидайтесь меня, сразу идите спать…

Залпом допив остатки парки, Таша опустила кружку на тумбочку — глиняное дно стукнуло о дерево чуть громче, чем следует. Крепче завязала полотенце, растянулась на кровати, прямо поверх шерстяного одеяла — и закрыла глаза: с твёрдым намерением немедленно заснуть.

Когда донёсшиеся снизу удары часов возвестили о наступлении пятого часа утра, Таша смотрела в потолок.

Всё ещё.

Она прикинулась спящей, когда часа два назад в комнату прокралась служанка. Нирулин сунула высохшую одежду в шкаф, и сразу после её ухода Таша надела платье, после чего в который раз безуспешно попыталась уснуть.

Но получалось только мучительно думать, куда же запропастился брошенный ею Арон.

Я не волнуюсь, думала она. Абсолютно. Он ведь не может идти быстро.

…и поэтому, уточнил голос разума, ты так сосредоточенно выщипываешь одеяло?

Ташины пальцы судорожно скатывали выдранную шерсть в комки.

…с другой стороны, почему она думает, что бросила его? Она ведь не ссаживала его с коня. И почему так переживает? Судя по тому, как дэй разобрался с эйрдалями — бояться стоит скорее за неведомых преследователей мальчишки, чем за него.

Но эйрдалей было двое. А если врагов оказалось слишком много?..

Таша яростно боднула лбом подушку.

…да с чего вообще она так за него волнуется? Кто он ей? Друг? Ха: они два дня как знакомы. И влюбиться в него она не могла… пусть даже нельзя отрицать, что он привлекательный мужчина с длинными ресницами. Ему ведь лет тридцать пять, не меньше — да он в отцы ей годится! А девушкам в шестнадцать положено мечтать о ком-то юном, пышнокудром, голубоглазом…

Отшвырнув очередной комочек шерсти, Таша перевернулась на живот.

…кто он? Как за два дня стал ей небезразличен, как за два коротких дня успел обернуться таким… близким? Почему она ждёт его, почему рядом с ним не чувствует себя одинокой, почему рядом с ним ей так спокойно и легко?..

Огонёк очередной свечи с шипением утонул в восковой лужице. Таша села, выскребла из подсвечника быстро застывающий воск и в третий раз за ночь открыла верхний ящик тумбочки.

Когда пальцы ощутили деревянную пустоту, сердце ёкнуло.

Нет, только не темнота…

Спотыкаясь, Таша подбежала к окну. Распахнула ставни, высунулась наружу, позволив дождю коснуться лица лёгкими кончиками холодных пальцев — и, выдохнув, оперлась ладонями на каменный подоконник. Вид пятен света на земле отрезвил её.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Какая к демонам разница, что я чувствую, подумалось ей. Он спас меня, я у него в долгу. А теперь…

Таша резко отвернулась от окна. Подбежав к шкафу, выдернула оттуда плащ.

Теперь я должна спасти его.

Напоследок оглянувшись на спящую сестру, Таша рванула дверь на себя.

И с разбегу ткнулась лбом в складки чёрной накидки — удостоившись внимательного, чуть вопросительного взгляда лучистых глаз.

— И почему вы до сих пор не спите? — мягко, но строго вопросил дэй.

Радость от осознания, что он пришёл, что он в порядке, мигом уступила место растерянности.

— А… я… по делам. — Таша отступила на шаг, прекрасно понимая, как жалки её попытки врать телепату. — Вы… всё в порядке?

— К сожалению, преследователи нашего найдёныша оказались защищены от телепатии лучше, чем я думал. Я не сумел сбить их со следа. Впрочем, меня они не заметили, а не найдя мальчика в лесу, отступили. В любом случае мы выиграли время.

— А почему вы… так долго?..

— К сожалению, по дороге моя рана недвусмысленно давала о себе знать. Видимо, сырость. Хотя в конечном счёте вы сами говорили, что прогуляться под дождём неплохо, тем более когда знаешь, что в конце пути тебя ожидает пища и кров — а если б я бежал, это уже не было бы прогулкой… Прибыв сюда, осведомился о вас, и мне ответили, что вы благополучно прибыли и сейчас спите в комнате наверху. Как выяснилось, мне посчастливилось натолкнуться на вашу служанку. Тогда я заглянул в таверну: конечно, поужинать можно было и в комнате, но я счёл невежливым будить вас звоном посуды. Посидел у камина, решив дождаться, пока высохнет моя одежда — по счастью, это заняло не слишком много времени. И вот я здесь.

— А. — Таша осмыслила сказанное. — Вот как.

Душу захлестнуло знакомое ощущение спокойствия, защищённости…

И злости.

…ты сходишь с ума, не находишь себе места от беспокойства, собираешься мчаться ему на выручку, как последняя дура — а он всё это время преспокойно рассиживает у камина?

— Дайте пройти, — процедила она сквозь зубы.

— Таша…

— Дайте пройти!

Дэй молча посторонился, Таша пулей вылетела в коридор — и побежала, куда глаза глядят.

Как выяснилось, в тот момент глядели они на лестницу; только вот уже на третьей ступеньке Таша поняла, что ничего внизу не забывала и никого видеть не хочет. Тогда, плюнув на всё — в переносном смысле, конечно, хотя и в прямом смутно хотелось, — она села у перил и обняла руками колени.

Чувствуя, как вспышка гнева стремительно меркнет, уступая место стыду за глупые тревоги, глупые намерения и не менее глупые обиды.

Сквозь частокол деревянных перил Таша смотрела на часы, укоризненно тикавшие бронзовым маятником.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И всё же…

Кто он мне?..

Шелестнула шёлком чёрная тень. Беззвучно постояла рядом. Опустилась на ту же ступеньку.

Некоторое время оба молчали.