Лунная девушка - Эдгар Берроуз

Я оказался в довольно интересном положении во дворце Ко-таа. Все думали, что я ничего не знаю о положении дел в Лаэте, и тем не менее, из разговоров с Мо-го и Наа-ее-лаа я узнал довольно много об интригах и политике в этом лунном городе. Я например, вообще не должен был знать о существовании Наа-ее-лаа. Даже Мо-го не знал, что я знал ее. Итак, я не мог задавать о ней вопросы, пока при мне не произнесут ее имя, хотя я страстно желал выяснить, удалось ли ей чудом вернуться в Лаэте или хоть – что нибудь о ее судьбе. Ко-таа много разговаривал со мной, задавая многочисленные вопросы о Земле и о моем путешествии на Луну. Я понимал, что он относится ко всему скептически, однако он достаточно умный человек, чтобы понять, что во Вселенной могут существовать вещи, неизвестные ему и недоступные его пониманию. Его глаза сказали ему, что я не из Ва-наа, а уши подтвердили это, потому что как бы я ни старался, мне никогда не удалось бы говорить на языке Ва-наа как аборигену.

Под конец нашей беседы Ко-таа провозгласил, что Мо-го тоже останется во дворце, и спросил меня, не буду ли я против, если мой спутник поселится со мной.

– Ничто не доставит мне больше удовольствия, Ко-таа, – ответил я, – чем все время находится вместе с моим другом паладаром Мо-го.

– Прекрасно! – воскликнул Ко-таа. – Вы оба, наверное устали. Тогда идите в свои апартаменты и отдыхайте. Я вскоре со двором отправлюсь во дворец ямадара. Вас заблаговременно оповестят об этом, чтобы вы могли приготовиться и сопровождать меня туда.

Дворяне Ко-таа проводили нас в наши комнаты, которые были расположены на втором этаже. Окна выходили на террасу, с которой видно было жерло вулкана.

Только тогда, когда я прилег на мягкую подстилку, которая должна была служить мне постелью, я понял, насколько я устал. Только я успел удобно растянуться и расслабиться, как тут же уснул. Я спал, видимо, долго, потому что встал полностью освеженный. Мо-го уже встал и купался в бане – мраморном сооружении, которое непрерывно наполнялось ледяной водой потоков, бежавших со снежных вершин, высившихся позади Лаэте. У них не было мыла, вместо этого использовались шерстяные перчатки, которыми натирались до покраснения. От такой бани буквально захватывало дух, однако, мы вознаграждались за это бодростью и здоровьем.

Кроме личных бань, устроенных в каждом доме, имелись еще общественные бани на террасах, в которых купались мужчины, женщины и дети. Все это напомнило мне рассказы о древних римлянах.

Бани, устроенные во дворце ямадара, как я узнал позже, поражали своей красотой и роскошью. Здесь, когда император развлекался, гости плавали и ныряли. Как я уяснил себе, это было что-то вроде национального спорта в Лаэте. Калькары значительно реже пользовались водой, а Ва-гасы вообще заходили в нее только по необходимости.

Я последовал примеру Мо-го и окунулся в бассейн. Моим первым ощущением было, что я превращаюсь в ледышку. Пока мы одевались, появился дворянин и принес послание от Ко-таа, призывающего нас к себе. В нем говорилось, что нам необходимо приготовиться к тому, чтобы сопровождать его во дворец Саргота, ямадара Лаэте.

12. Опасность возрастает

Дворец императора стоял на самой верхней террасе, кольцом охватывая кратер. Это было прекрасное здание. Снизу ко дворцу вели три дороги – три прекрасные лестницы, которые можно было закрыть тремя гигантскими воротами, которые были изваяны из цельных кусков мрамора и покрыты такой искусной резьбой, что издали напоминали тончайшие кружева. Каждые ворота охранялись отрядом в пятьдесят человек. На левой стороне груди в кольце они носили знак императора.

Церемония входа во дворец была обставлена величественно и впечатляюще. Как только мы подошли к лестнице, ведущей наверх, забили большие барабаны и запели трубы. К нам спустились титулованные придворные в роскошных одеяниях как бы для того, чтобы удостоверить полномочия Ко-таа и официально впустить его во дворец. После этого нас провели в ворота и оттуда на широкую террасу, которая была живописно возделана. Тут и там стояли статуи. Сразу же было видно, что это работа великих мастеров. В этих групповых скульптурах и статуях нашли отражения легенды Лаэте и ее история. Тут были в основном герои и легендарные личности прошлых веков, однако здесь же стояли статуи правителей Лаэте, включая и Саргота, ныне здравствующего императора. Войдя во дворец, мы попали в банкетный зал, где нас усадили за столы. Все это было чисто формально и, видимо, составляло часть древнего ритуала, поскольку гости едва прикоснулись к еде, да и было ее мало. Вся эта церемония длилась всего несколько минут по земному времени. После этого нас отвели просторными коридорами в тронный зал ямадара, который поражал своей красотой и огромными размерами. Украшен он был удивительно строго и просто, и тем самым подчеркивалось еще большее великолепие и торжественность. На круглом постаменте в дальнем конце зала стояло три трона. В центре сидел мужчина – я понял сразу же, что это Саргот – а по бокам его две женщины.

Ко-таа выступил вперед и поклонился. После того, как они обменялись с ним приветствиями, Ко-таа вернулся и подвел меня к трону. Саргот любезно обратился ко мне. Меня проинструктировали, что по дворцовому этикету я не должен смотреть на Саргота до тех пор, пока он со мной не заговорит. После этого меня представят императрице, и я смогу посмотреть и на нее; точно так же нужно вести и по отношению к тому, кто занимал третий трон.

Саргот любезно заговорил со мной, и я поднял глаза. Это был крупный мужчина, очевидно, с сильным характером. Я никогда не встречал человека с такой великолепной царственной осанкой, а его низкий хорошо поставленный голос как нельзя отлично соответствовал его царственной наружности. Он сам представил меня императрице, и я увидел женщину с такой же царственной осанкой и, хотя ей уже, очевидно, было за пятьдесят, все еще красивую. Глядя на нее, я понял, что Наа-ее-лаа удивительно похожа на мать.

И снова опустил я глаза, пока Саргот представлял меня женщине, сидевшей на третьем троне.

– Юю-ла, ямадар, – произнес он согласно ритуала, – подними свои глаза на дочь Лаэте, Наа-ее-лаа, ноновар.

Я, удивленный и сомневающийся, поднял глаза и встретился с глазами Наа-ее-лаа. Я чуть не вскрикнул от радости, увидев ее, и от счастья, что ей удалось вернуться к родителям и в свой родной город. Однако моя радость сменилась отчаяньем при виде ее холодного и враждебного лица. Я словно получил пощечину.

Наа-ее-лаа сделала вид, что не узнает меня, холодно выслушала меня и затем сразу же переключила свое внимание, рассматривая что-то за моей головой в противоположном конце тронного зала. Гордость моя была уязвлена, и я рассердился, но не собирался показывать ей того, насколько я оскорблен. Я всегда гордился умением контролировать себя, и теперь мне удалось спрятать свои эмоции и я повернулся к Сарготу, как если бы его дочь приняла меня настолько благосклонно, насколько я мог надеяться. Если ямадар и заметил что-нибудь необычное в нашем поведении, он не показал виду. Он снова милостиво обратился ко мне и сказал, что мы должны обязательно снова встретиться. Выйдя из тронного зала, Ко-таа сообщил мне, что после аудиенции Саргот примет меня в менее официальной обстановке. Он приказал мне остаться его гостем и отобедать с ним.