Молчание золотых песков - Джон Макдональд

— Дура-баба, — сказал Руп. — Все морячки такие. Арти! Арти!

— Да! Ты меня? — не отрывая глаз от девушек, ответил Арти.

— Тебя, тебя. Подними на борт лестницу и на этот раз постарайся уложить ее правильно.

— Лестницу?

— Арти!

— Да слышу я! Конечно. Сейчас сделаю.

Руп включил дизельный двигатель, поставил его на полные обороты и, сверившись по карте, задал Арти курс.

Мы с Рупом спустили в каюту.

— Черт возьми, Трев, что с тобой произошло?

— Долго рассказывать.

— Чего-чего, а времени у нас навалом.

Глава 20

Руп одолжил мне денег, чтобы я смог добраться домой, а Арти — одежду: рубашку и брюки цвета хаки, которые, как ни странно, оказались мне впору. В Кингстауне на улице Сент-Винсент я купил себе соломенные сандалии, а затем увлекательно провел время на таможне и в помещении иммиграционной службы в Сан-Хуане. Предполагается, что вылетающие самолетом пассажиры должны иметь при себе документы, багаж, бумажник и зубную щетку. У меня же ничего такого не было.

Меня хотели лишить гражданства, на что я заявил представителям местной власти, что яхта, на которой я вышел в море, затонула, а установить мою личность они могут, позвонив моим знакомым. Услышав магическое имя, которое я назвал первым, чиновники сразу стали ко мне внимательны и только что не улыбались. Было воскресенье, второе мая. Я набрал по памяти номер своего знакомого. Трубку сняла его жена, а потом передала ее мужу. Он переговорил с чиновником иммиграционной службу, а когда они закончили разговор, тот пожал мне руку, назвал сэром и сказал, что никаких проблем с вылетом в США у меня не будет.

Перед тем как сесть в самолет, я снова попытался созвониться с Мейером. На этот раз он оказался на своей яхте. Услышав мой голос, Мейер залепетал дрожащим голосом: «Слава Богу. Слава Богу». Я сказал ему, что мне нужно и что он должен сделать, и попросил его не волноваться.

Погода стояла отличная — самое время лететь над Багамами и любоваться поразительной красоты ландшафтом. Мне хотелось обдумать произошедшие со мной события, но делать этого я не стал — не был уверен, что это у меня получится. Поэтому я решил во всем положиться на Мейера.

Сойдя с самолета, я прошел по первому этажу здания аэропорта и вышел на автостоянку. Мейер ждал меня возле синего «форда», который он, следуя моим инструкциям, взял напрокат. «Форд», да еще темного цвета, — очень неприметная машина. Я попросил Мейера сесть за руль, поскольку сильно сомневался в своих водительских способностях.

Мейер вел «форд», а я говорил. Мы выбрали семейный мотель, стоявший недалеко от скоростной магистрали номер 1, ведущей в Лодердейл. Мейер снял для меня номер, кондиционер в котором работал словно отбойный молоток. Свой рассказ я закончил уже в мотеле.

Я распаковал вещи, которые Мейер забрал с «Флеша», открыв каюту запасным ключом. Он даже догадался захватить с собой бутылку джина, за что я ему был крайне благодарен.

Мейер достал из морозильной камеры лед, разложил его по стаканам и налил в них джина. Стаканы были одноразового пользования, но мутные — ими пользовались по меньшей мере пятеро постояльцев мотеля.

Я сел на кровать и стал потягивать прозрачный спиртной напиток с привкусом можжевельника. Мейер молча расхаживал по комнате, потом остановился и сказал:

— Одно мне не совсем ясно. Ты действительно все описал Ленни Сибелиусу и просил его распечатать второй конверт, если не объявишься до конца мая?

— Да. Но я назвал Лайзе дату десятое мая, а письмо Ленни написал уже после нашего разговора. Естественно, я не сказал ей, кому оно адресовано.

— Она тебе поверила?

— Даже не сомневаюсь. А потом Лайза все рассказала Полу, и конечно же он ей поверил, как она мне. Но к тому времени, как Лайза узнала про письмо, Пол в отношении нас зашел уже слишком далеко, чтобы иметь с нами дело. Следующей его задачей было заставить меня заговорить. И он мог бы это сделать. Мейер, ты знаешь, какой я упрямый, но Пол подверг бы меня таким пыткам, что я бы их не выдержал и раскололся. Я боюсь Диссо. Кстати, что ты о нем узнал?

— Начинал скромно. Очень смышленый и надежный работник. Высокообразованный. Вернулся в свою деревню и работал три года на человека, который ему помог. Затем в одной из компаний Уотербери. Пол Диссо произвел на Уотербери хорошее впечатление, и тот взял его к себе в головную контору, которая находится в Квебеке. Диссо тридцать шесть лет, холост, консервативен, набожный католик. Он не пьет и не курит. Вероятно, сумел скопить некий капиталец. Видный мужчина. Следит за собой. Отличный горнолыжник, превосходно играет в теннис.

Мейер вновь заходил по комнате, а я приложился к стакану. Из тарахтящего кондиционера тонкой струйкой потекла вода.

Наконец Мейер остановился передо мной и тоном лектора произнес:

— Может быстро понять, что является причиной, а что следствием. Трезвый ум — перед тем как рискнуть, все взвесит. Он наверняка понимает, что тот, кому ты послал письмо, человек компетентный. И так уж неуязвим разработанный им план? Надежно ли он защищен? Нет. Чтобы доказать его вину, следствию даже Гарри Бролл не потребуется. Если станет ясно, что Бролл получил ссуду обманным путем, то как это отразится на предложении акций «Сигейт»? Уотербери может запретить выпуск акций, а Дженсен, Бейкер и прочие будут рекомендовать покупателям аннулировать свои заявки. И все это произойдет, если твое письмо действительно существует. Пол Диссо уже ничто не сможет изменить. Ты понял, к чему я клоню?

— Думаю, да.

— Без продажи акций населению «Сигейт» начнет лихорадить. Что бы я сделал, оказавшись на месте Диссо?

— Забрал бы у Гарри триста тысяч?

— Конечно. Но мосты ни в коем случае сжигать бы не стал. Убил бы Гарри, поскольку он единственный из оставшихся в живых свидетель, взял на работе отпуск, уехал туда, где достать меня невозможно, и залег на дно. Если твоего письма не существует, если оно чистейшей воды блеф, вернулся бы после того, как срок истек, и продолжил начатое.

— А теперь послушай меня. Если Диссо уже скрылся, то я получаю от Сибелиуса свое письмо и мы ждем появления Пола. Если же он никуда не уехал и пока еще не избавился от Бролла, мы увозим Гарри в безопасное место и долго беседуем с ним о Мэри и Лайзе.

— Диссо, уезжая, не станет хлопать дверью. На всякий случай он оставит ее приоткрытой. Навешает Уотербери на уши лапшу и только потом скроется.

— А мы можем переговорить с Уотербери с глазу на глаз?

— Тревис!

— Что ты на меня так удивленно смотришь?

— Представь себе ситуацию: Гарри мы не находим, Пол никуда не уезжает, пакет акций, предназначенный для Бролла, все еще у «Сигейт». Как же тебе тогда удастся доказать Уотербери, что Диссо преступник? Даже труп Мэри, который может быть обнаружен и опознан, еще не доказательство его вины. Так что разговором с Уотербери мы ничего не добьемся. Он даже вряд ли уволит Пола.

— Мейер, у Пола длинные и сильные ноги.

— Тревис, не старайся убедить меня, что ты идиот.

— А еще длинные черные ресницы и яркие губы.

— Перестань!

— Возможно, мне хочется с ним потанцевать. Даже на ушко ему пошептать. Но я не хочу, чтобы Пол снова вышел на меня. Сам знаешь, человек он предельно осторожный. Он прекрасно понимает, что если я не утонул, то обязательно вернусь в Штаты. Поэтому я и просил тебя сделать так, чтобы тебя на моей яхте никто не увидел. Я что, поступил как перестраховщик?

— Нет.

— Мейер, не дай ему возможности выйти на тебя. Мы должны отсюда уехать. И я предлагаю тебе совершить потрясающий круиз.

— Круиз! Круиз?

— Это будет ни на что не похоже. Но о нем расскажу позже.

— Да уж, пожалуйста. А вот сообщений о гибели Мэри Бролл с Гренады пока еще не поступало.

— Ничего удивительного. Судя по всему, труп Лайзы еще не обнаружен. А в гостинице ее отсутствие никого не насторожит: проживание, как и питание, у нее оплачено вперед. Пока труп Лайзы не найден, администрация гостиницы будет считать, что Мэри Бролл отсутствует временно. Ее могли пригласить в гости на какую-нибудь яхту, взять в поездку по острову, а если у нее появился еще и любовник, то она может появиться в гостинице аж через неделю. Гренада — такой остров, на котором есть где расслабиться.

— В прошлую среду я звонил мистеру Уиллоу. Он сказал, что в понедельник получил от миссис Бролл телеграмму, в тот же день позвонил ее мужу, а во вторник перевел ссуду на его личный счет. Я знал, что эта новость тебя заинтересует, и попытался до тебя дозвониться. Звоню в среду — тебя нет. Звоню в четверг, пятницу, субботу — результат тот же. Можешь себе представить, как я обрадовался, услышав твой голос.

— Пол послал телеграмму от ее имени. Уверен, что при этом у него даже сердце не екнуло, — сказал я и, посмотрев на свое левое запястье, тут же перевел взгляд на наручные часы Мейера. — Итак, сегодня воскресенье, время — пять после полудня. Единственное, что мы сейчас сможем сделать, — это заняться поисками Гарри.