Легенда о Спящем (СИ) - Кара-Басов Максим

Я дожевал крайний кусочек хлеба:

— Сознайтесь, Вы приложили к этому свою руку.

Трубадур покачал головой:

— Всё складывается таким образом, что до старого начальника Мясухи и до Вас никому нет дела. Ни малейшего интереса! Вы слышали, что произошло на Покровской Горке? Сейчас все княжества озабоченны лишь тем, как закончить эту неприятную историю без войны.

— И как, получается?

— Пока не очень… Князь Орловский захвачен в плен и, по слухам, до сих пор не пришёл в сознание. Наследник нашего княжества требует крови клана Бероевых, а ведь это один из трёх самых влиятельных кланов у Медведей! К ним присоединятся и Враны, хотя ситуацию несколько смягчило спасение вами княжны Анастасии. Теперь, несмотря на гибель целой когорты во главе с воеводой Черновым-Кобылиным, есть возможность договориться без войны.

— И что же, договорятся?

— Не уверен. У Медведей свои интересы. Там сейчас борятся за власть Бероевы, Корзуны и Полянские. Вы знаете историю их княжества? Там с самого начала было своеобразное троевластие, и титул передавался по очереди каждые несколько лет представителю одного из кланов. Пока Иван Великий, Медведев, тогда набольший воевода, в конце концов не узурпировал власть. Началась внутренняя смута, она закончилась почти полным уничтожением Корзунов и аннексией опустевшего Кабаньего княжества. Так Медведев и стал Великим Князем, укрепив свой трон. Но, гримаса судьбы — прекрасный воин, он оказался бездетным. В результате, триумвират договорился с тираном о том, что с его смертью править они станут по-старому. Но вот кто станет первым на очереди?

Жрец отпил из своего стакана и продолжил:

— Грызня вокруг престола идёт постоянно. Бероевы смогли подняться выше остальных, и тогда Полянские объединились с Корзунами. Иван Великий совсем плох, и почти ничего уже не видит. Ослеп от старости. Вот наследнички-то и подняли голову. А теперь, после исполнения заветной мечты всех медведей — выхода к Ближней Мути, клан Бероевых приобрёл очень большой вес. Только одно останавливает сейчас их от последнего шага к престолу — угроза полноценной войны. Хоть Медведи с Кабанами сильны как никогда, одновременной войны с тремя орловскими княжествами им не потянуть.

— И что теперь будет?

— А теперь будут переговоры. Скорее всего здесь, в Крысятнике. Бероевы настаивают на том, чтобы захваченные ими земли остались за Медведями. Полянские — категорически против такого требования, но желают выкупа за князя. Выкупа ежегодной долей в добыче Зерна.

— Умно!

— А то! Этим палец в рот не клади… А вот Корзуны, напротив, за войну!

— Неожиданно.

Трубадур хмыкнул:

— Напротив. Есть шанс, что молодой Бероев наконец-то себе шею свернёт. А вся слава достанется Корзунам и Полянским. И тогда можно будет уже не о выкупе говорить, а о полноценной войне. Более того, князья ведь не только Великие, потому что несколькими княжествами сразу правят. Они все друг другу родственники. Бероевы породнились с веткой Гребенщиковых, Корзуны с князьями Оленевскими, Полянские с Лисициными. Вот и сейчас видишь, Врановские дочку за наследника Орловского-Лесного отдают. Как там до войны говорили: «Паны дерутся, а лбы у холопов трещат».

— Весело!

Жрец щёлкнул пальцами, обернувшись к стойке:

— Лизавета, мне и моему молодому другу большой кувшин с пивом и и копчённого окунька!

Повариха обернулась со скоростью света, несмотря на свои габариты. Она поставила немного запотевший от холода кувшин на стол, поменяла подносы на новый, на котором возлежала в зелени ароматная рыбина. Трубадур подмигнул мне:

— Лучшая закуска на свете. Угощайтесь!

Пока мы расправлялись с безумно вкусным окунем, народ покинул забегаловку и Лизавета убрала с входной двери табличку «Только для постояльцев». Сразу же в двери вошла толпа каких-то торговцев, что шумно потребовали для себя медовухи. Жрец проводил их взглядом, затем заговорщицки наклонился через стол и сказал очень тихо:

— Тебе привет от Проповедника. Он интересуется, как наши дела.

Я хлопнул ладонью по колену:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Так вы тоже из них? Я не пойму… Ведь жрецы Тотемов присягают своим идолам? Как вы можете быть и тем, и другим?

— Тссс… Не надо громко. Здесь много лишних ушей… Знаешь, что это? — жрец раскрыл ладонь и на её поверхности проявился символ глаза, с двумя перекрещенными дубинами снизу. Я служу не просто Церкви, а Инквизиции. На нас эти клятвы не действуют. Но ты не бойся. Мы тебе не враги. Даже совсем наоборот.

Трубадур подлил пива и продолжил:

— Кстати, ты не знал, что все мы — Свидетели Последних Дней, так или иначе происходим из разных кланов и народов этого несчастного пепелища? Мы все становимся бесплодными, приняв клятву служить нашей Церкви. Это, знаешь ли очень удобно. Мы живём среди них, — «жрец» провел рукой, показав на заполненную толпой улицу, — как свои. Мы можем принимать любые обеты — ведь право крови позволяет нам быть своими среди чужих. Иногда, как в случае с… Ладно, неважно. Я хотел поговорить о другом. Среди Свидетелей Последних Дней нет единства по поводу тебя. Проповедник и его люди теряют влияние. Они, увы, слишком сильно поверили в бредни Дока, и буквально понимают Легенду о Спящих.

— А Вы разве не с ними?

Жрец покачал головой:

— Нет. Скажу честно — последние три раза, когда сбывалась Легенда, это заканчивалось катастрофой. Нет, мы конечно же благодарны за то, что первый Спящий привёл в наш мир Повелителей — самую радикальную возможность возродить этот умирающий мир… Увы, эти ренегаты-аристо оказались сильнее. Да и среди нас, служителей культа, не было единства по этому вопросу. Одни, как Проповедник и его учитель, заняли позицию полного доверия Спящим. Другие, как мой учитель, предупреждали о последствиях такой слепой веры. Боже ж ты мой, как можно было доверять этому молодому сосунку! — стукнул об стол он опустевшим стаканом.

Немного успокоившись, Трубадур налил ещё немного и спокойно продолжил:

— Впрочем, меня тогда и на свете ещё не было. Может быть, всё было совсем иначе. Слушай, давай на ты?

Я подался вперёд:

— А как звали первого спящего?

— А никто не помнит. Ему дали прозвище: Громозека. Он сам попросил, кстати.

Я опять хлопнул рукой по колену:

— Лёшка Говоров! Точно! Это его позывной!

— Ты с ним знаком?

— Ещё бы. Мы же вместе были среди тех, кого… Положили спать в «хрустальные гробы».

Трубадур откинулся назад, внимательно рассмотрел моё лицо:

— Не врёшь… Значит, это всё правда. Только почему ты, если ты Спящий, несёшь на себе свойства Повелителя? Как такое возможно? Ведь ты не попал под те бомбы? Да и выглядишь молодо. Так не должно быть!

Он помрачнел, потёр руками лицо. Я схватил его за рукав:

— А где они все, Спящие? Они живы?

Трубадур поднял лицо:

— Никто не знает. Все Спящие ушли из Святоча, каждый после исполнения своей части Легенды. Мы даже подозревали, что Док каким-то образом прячет их. Время же было такое… Одно накатывалось за другим. Ужас за ужасом. Только схлынула Война Повелителей — как началась Коммунальная война. Закончилась она — что-то напало на Святоч, погибло почти всё, что наши учителя-основатели собирали по крупицам. И снова пришлось отстраивать монастырь, искать выживших, бороться за влияние над Пустошами… И вот, вроде бы всё наладилось снова — как эта конопатая дурочка, картавая…

— Светка! Точно! — я выкрикнул так громко, что на нас обернулись пьянствующие торговцы.

— Успокойся ты, тише, — улыбнулся напоказ жрец, обернулся и позвал: — Лизавета! Ещё твоего окунька нам! Видишь, моему другу он пришёлся ко вкусу!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я потрясенно замолчал. Вот куда делись мои друзья! Может быть, они ещё живы!

— Нужно немедленно их найти!

— Кого, Спящих? — перешёл опять на шёпот Трубадур, — Боюсь, это невозможно. Ты сам посуди, сколько лет прошло. Меня ещё не было на свете, когда проснулся Первый Спящий, Громозека. Я помню только последнюю, эту, как её…