И на всех одна звезда - Виктория Абзалова

Это уже наглость! — твердила как заклинание Рузанна, входя в дом госпожи Симиллы с твердым намерением выяснить до конца, что за игры здесь ведутся. Она накручивала себя все больше, строя предположения одно абсурднее другого, и уже приготовила вызов оперативной бригады, однако действительность как всегда вышибла почву из-под ног, отбросив ее в зыбкое состояние неуверенности.

— Леди Рузанна! — мирно заваривающий в кухне чай, мастер Фейт не то что не удивился и не встревожился, а казалось, даже обрадовался, — Хорошо, что вы наконец вернулись! Как, нашли Азара?

— Да! — с вызовом отозвалась жаждущая боя магесса, — Костер горел очень долго!

— Такой скотине и костра мало! — согласно кивнул мужчина, доставая чашку для нее.

Пораженная Рузанна не нашлась что сказать. Выглядел он все-таки усталым и озабоченным, но опять-таки явно не ее появлением. Как-будто его беспокоило нечто гораздо более важное, чем леди Совета и ее мнение на его счет, а так же вытекающие из него последствия. Молодая женщина откровенно взъярилась и уже было открыла рот для того, чтобы расставить все по своим местам, как в просторную кухню вошли двое: болезненно худой, хрупкий юноша с ярко-васильковыми глазами и беспорядочно остриженными золотистыми волосами, неуверенно и сосредоточенно продвигался вперед, одной рукой опираясь на стену. С другой стороны его поддерживал черноволосый парень с разноцветными глазами. Правый — карий, левый — зеленый…

При виде волшебницы Сивилл споткнулся и замер. Диниэр чувствовал, как у него задрожали руки, но сам не понимал, как относится к появлению Светлой: бросаться к ней с мольбой о помощи, либо тоже уже начинать бояться. Он ведь теперь к ним не относится…

— В сад? — мастер Фейт один оставался невозмутим, как всегда в несколько слов расставляя акценты, — Молодцы. Динэ полезно.

Он поддержал эльфенка, ободряюще улыбнулся Сивиллу, провожая их к скамейке, рядом с которой госпожа Симилла и Ингер занимались цветами. Сраженная Рузанна встретила его в дверях.

— Это… он?!! — лишь смогла спросить она, — И это ведь… эльф!!

— А разве вы об этом не знали, когда шли ко мне?

Рузанна снова начала закипать от почти не завуалированного намека, но все же сделала усилие и взяла себя в руки. Конечно, она знала, что Фейт против ожиданий не только не добил найденного ими узника, но буквально вытащил его с того света, и все-таки — черный лорд, бескорыстно спасающий эльфа… это что-то из области бредовых фантазий!

— Более того, Диниэр прошел посвящение Стража, — так же спокойно сообщил Дамон, одаривая волшебницу слегка насмешливой улыбкой уголками губ, — Вы помните кто это?

— Я знаю, кто такие были Стражи! — Рузанна позволила себе оборвать его. Король Лето не соизволил известить Совет о возрождении ордена, но сейчас ее занимала не межрасовая политика, — Это что, демонстрация раскаяния и духовного перерождения?!

Она небрежно махнула в сторону эльфенка: толи тот вцепился в Сивилла, толи магеныш в него, но сидели они рядышком, дружно стреляя глазами в сторону старших магов.

— Как вам будет угодно, — Дамон не повысил тона.

Неповторимо черные глаза стали холоднее космоса, и Рузанна впервые испугалась по-настоящему. Словно что-то или кто-то иной проступили сквозь знакомые черты.

— Вот ваше истинное лицо! — саркастически бросила она, — Вы ведь готовы меня убить сейчас!

— Я не собираюсь нарушать перемирие, — веско означил маг, по-прежнему стоя на пороге, и словно преграждая путь к тем, кто был у него за спиной.

— Перемирие Дамира… Ваш выученик?!

— Да, 'выученик'! — как плюнул, — Чем и горжусь!

Прежде, чем волшебнице все же удалось вывести его из равновесия, в противостояние вмешалась подбежавшая Ингер.

— Папка, ты обещал, что если будет жарко, то мы пойдем купаться! — потребовала она, пролезая между взрослыми, — Ой, здравствуйте!

Превращение было мгновенным, и когда Дамон обратился к дочери, это был уже тот самый человек, который произвел на Рузанну такое сильное впечатление во время похода. Нечто, смотревшее на нее чудовищными, запредельно холодными глазами, скрылось в их глубине.

— Разве?

— Обещал — обещал! Не увиливай!

— Детка, боюсь, сегодня не получится… Мне надо поговорить с леди, а Динэ еще рано…

— Пап, ты сам говорил, что обещанья нужно выполнять! И сегодня такой замечательный день… — Ингер уже оказалась у него на руках, — Леди Руз пойдет с нами, а Динэ мы поможем!

Дамон с тревогой отметил, что девочка все еще выглядит бледненькой после происшествия с эльфенком, да и тому часок на солнечном пляже будет только кстати, — и сдался.

— Будет тебе купание!

— Ура-а-а! — завопила Ингер, дрыгая ногами, а едва ее поставили на землю, умчалась с новостью к одинаково настороженным Сивиллу и Диниэру.

Как могут добраться до уединенного уютного пляжа четверо волшебников и эльф? Разумеется по тонким путям! Сборы были недолгими, но шумными и хлопотными. Обрадованная, что можно пока не прятаться, Ингер отправилась в паре с Сивиллом, и неизвестно кто из них кого страховал, — опыта у девочки было всяко больше. Дамон позаботился об эльфенке, тут же восполнив еще чрезмерные для того затраты сил. К тому же эльфам подобные чары давались трудно. С демонстративной пренебрежительной усмешкой, как бы спрашивающей 'что за спектакль вы намерены разыграть на этот раз?' Рузанна последовала за ними.

Заводь оказалась тихой и очень живописной. Ингер немедленно раскидала башмаки, чулки, и иные лишние предметы одежды, оставшись только в короткой рубашке с панталончиками, и с визгом бросилась в воду. Дамон некоторое время наблюдал за ней, потом начал собирать ее вещи.

— Ингер, не хулигань! Я все вижу! — крикнул мужчина, грозя дочери пальцем, и сел на валун в нескольких шагах от удобно устроившегося в теньке Диниэра. Тот откровенно жмурился от удовольствия, подставляя лицо ветерку, зато Сивилл старался как можно меньше привлекать к себе внимания и от него не отходил даже на шаг.

Рузанна недоверчиво наблюдала за всей этой идиллией. О ней как-будто забыли! Этот человек обладал громадной убийственной мощью и только что ей угрожал, а сейчас он, казалось, полностью расслабился, небрежно откинувшись и покусывая травинку с видом примерного семьянина, наслаждающегося чудесным днем в кругу близких. Ей стало неловко: при взгляде на резвящуюся дочь черные омуты переставали быть таковыми и невольно приобретали свойственное всем счастливым родителям выражение смущенной гордости.

Когда Ингер наплавалась, Дамон поймал подбежавшую девочку: