Стальная бабочка, острые крылья - Иван Константинов

Возможно, Мириам просто не заметила, как быстро летит время. С утра произошло столько всего, что наступление вечера стало для нее очередной неожиданностью, превращением города в нечто новое и незнакомое.

Навстречу сумеркам открывались окна, роняя на улицу полосы электрического света, зажигались таблички у входов в магазины, цепочки огней отмечали арки над улицами и башни, поднимающиеся над городом. Даже ветряные генераторы мерцали редкими огоньками, сливающимися от движения в тонкие разноцветные полоски, танцующие по кругу высоко в воздухе.

Чем ближе к вершине вели их улицы Хокса, тем знакомее казались они Мириам. Прошлогодняя ярмарка несколько раз занесла ее сюда, но так и не позволила взглянуть на город как следует. В памяти девушки осталась только танцующая и веселящаяся толпа, но не дома, окружающие ее. Когда самая широкая улица наконец-то вывела их на площадь с круглой сценой посередине, Мириам не смогла удержаться от радостного возгласа. Это место трудно было не узнать. Совсем недавно Мириам смотрела сюда через прицел винтовки Кейна, недоумевая, чем же занимаются все эти люди. Теперь они с Би шли по этой самой белой мостовой, утрамбованной до каменной твердости, среди других горожан.

Мириам обернулась, читая вывески на зданиях, выходящих на площадь. В городе это уже входило у нее в привычку. Большинство названий, как обычно, показались ей глупыми и бессмысленными. Кроме уже виденной раньше «Сладкой белки» на площади располагались «Белая кошка», «Кудесница», «Танцующая ящерица» и «Гелиотроп». Это непонятное название девушка прочитала два раза подряд и едва удержалась от того, чтобы не спросить Би о его значении.

Би тоже осматривалась вокруг с явным любопытством, совсем не смущаясь ответных взглядов прохожих. Только сейчас Мириам заметила, что большинство людей на площади одето очень чисто и аккуратно, словно на праздник. Белые платья девушек, казалось, светились сами по себе, как и их многочисленные сережки, ожерелья и браслеты. Мужчины в основном носили черные брюки, светлые рубашки с блестящими пуговицами и пояса для оружия с металлическими пряжками. На верандах перед несколькими заведениями она заметила яркие пятна. Это были девицы в разноцветных платьях, напоминавшие ту особу, что утром показала им дорогу. Почти против воли Мириам опустила взгляд на свои пыльные джинсы и короткую белую майку под распахнутой серой курткой.

– Хочешь мороженого? – неожиданно спросила Би.

Мириам удивленно на нее посмотрела. Прайм не улыбалась, но казалось, что все окружающее ее забавляет.

– Мороженого? – переспросила Мириам. – Это такое сладкое, да?

– Ты никогда его не пробовала?

– Нет, я только слышала. Оно, наверное, очень дорогое?

– Давай узнаем. – Би двинулась по площади уверенной походкой, хорошо знакомой Мириам по их утренним блужданиям и очень странно выглядящей на площади, среди мирно гуляющих пар.

Девушка заметила нескольких гвардейцев, наблюдающих за ними издалека. Возможно, их было больше, но ей пришлось ускорить шаг, догоняя Би, и она потеряла служителей закона из виду.

– А куда мы идем?

– В «Гелиотроп». Это должен быть именно ресторан.

– А почему именно туда?

– Потому что все остальное – бордели.

Би почти взбежала по невысокой лесенке, ведущей на веранду перед «Гелиотропом». Мириам, идущей за ней, показалось, что та нарочно остановилась там, у входа, на несколько секунд, давая всем посетителям ресторана себя рассмотреть. Ее пыльный плащ и черная броня выглядели в этом месте еще более чужеродно, чем одежда Мириам, но это, похоже, забавляло воительницу. Оглядев веранду, она без тени сомнения направилась к столику, пустующему в дальнем углу и освещенному лишь небольшой желтой лампой, свисающей со стены. Несколько пар, танцующих под тихую музыку в самом центре веранды, поспешно расступились. Мириам, идущая следом за Би, почувствовала укол зависти, рассматривая золотые браслеты, тонкие серьги и красиво уложенные волосы женщин. В ответных взглядах она прочла только недоумение, смешанное с плохо скрываемым презрением, и это заставило ее еще больше ускорить шаг.

Би выдвинула стул, стоящий у стены, и сбросила плащ. Мириам последовала ее примеру, стянув куртку и положив ее на свободный стул.

– Мне пойти что-нибудь заказать?

– Нет. – Би немного отодвинула стол в сторону и уселась так, чтобы видеть весь зал. – К нам подойдут.

– Правда? – Мириам села, чувствуя косые взгляды посетителей на своих обнаженных плечах и шее.

– Правда. Подождем.

Ждать пришлось недолго. Мириам, рассматривающая заведение, едва успела пересчитать цветные фонарики, висящие на обшитых деревом стенах веранды, – их оказалось двенадцать, и раскраска ни разу не повторялась, – как к их столику почти подбежал немолодой уже мужчина с серебристой сединой на висках, одетый, как и большинство присутствующих, в черное и белое. В руках у него была тоненькая черная дощечка со следами записей.

– Простите, – сказал он быстро, глядя куда-то в стену между Би и Мириам. – Но этот столик…

– Вы не официант, – прервала его Би.

– Собственно, я не…

– Мы хотели мороженое и кофе.

– Но я… этот столик…

– Мы его займем. А какое мороженое у вас есть?

– Но вы…

– Мы сами решим вопрос насчет столика. Мириам, ты будешь кофе?

– Я не знаю.

– Тогда два кофе, двойной и с молоком. Так что насчет мороженого?

– Есть ванильное, виноградное, клубничное и с яблоком. – Человек с дощечкой, видимо, смирился с упрямством Би. – К нему хороши джемы…

– Не нужно. Для начала клубничное и ванильное.

Человек черкнул несколько строчек на своей дощечке и отошел.

– А что такое «клубничное»? – спросила Мириам.

– Ты попробуешь. Это такая ягода, она, кажется, не растет нигде, кроме как в крепостях.

– Правда? Но оно, наверное, ужасно дорогое. И кофе… Я только слышала об этом. Мы иногда пили чай, по праздникам, а кофе… про него мне рассказывала мама, и все. Я даже не знаю, что с ним делать.

– Пить. – Би осматривала зал, ее пальцы рассеянно поглаживали рукоять игольника на бедре. – Интересно, чей столик мы заняли?

– Мы… сели за чужой столик?

– Да, иначе к нам не подбежал бы хозяин заведения.

– Хозяин? – Мириам задумалась. – Но это нормально, что он выходит к гостям.

– Не везде. – Би кивнула на девушку с маленьким металлическим подносом, приближающуюся к их столику.

На подносе дымились две небольшие керамические чашечки и блестела пара стеклянных вазочек покрупнее, с чем-то цветным. На веранде играла негромкая музыка, и Мириам показалось, что девушка двигается в ее ритме, словно танцуя между столиками.

– Это мороженое? – спросила Мириам, когда девушка, сноровисто расставив перед ними чашки и вазочки, удалилась такой же танцующей походкой.

– Да. – Би взяла чашку с кофе и вдохнула запах. – Надо же, пахнет почти как настоящий.

– Оно холодное? – Мириам осторожно потрогала мороженое ложечкой.

– Наверняка.

Мороженое оказалось кисло-сладким, с незнакомым привкусом, заставившим Мириам одну за другой проглотить несколько ложек и обнаружить, что ее язык больше ничего не чувствует.

Она бросила быстрый взгляд на Би, пьющую кофе маленькими глоточками, и потянулась к своей чашке. Незнакомый напиток оказался сладким и очень горячим. Мириам так и не поняла, есть ли там молоко, но вкус был довольно приятным, и она принялась пить, заедая кофе мороженым и стараясь подражать аккуратным движениям Би.

Она не заметила момента, когда в зале вдруг установилась тишина, оборвались разговоры за соседними столиками, притих шум в зале, и даже шаги танцующих как-то заглохли. Девушка подняла голову от вазочки с мороженым и увидела, как Би все так же аккуратно положила ложечку в чашку и опустила руку на пояс.

У входа на веранду стояли четверо мужчин. Самый старший из них – высокий, седой, с узким ястребиным лицом, – смотрел, казалось, прямо на Мириам. От этого взгляда, тяжелого, оценивающего, по ее коже мгновенно побежали мурашки. Мужчина медленно кивнул кому-то в глубине заведения и не спеша пошел к их столику. Остальные трое следовали за ним в некотором отдалении. У самого молодого, одетого в длинный пиджак, расшитый серебром, Мириам заметила кобуру с большим пистолетом, двое других были вооружены игольниками.

Мужчина остановился рядом с их столиком. Теперь он смотрел на Би, которая пила кофе, все так же не снимая руку с кобуры.

– Разрешите? – спросил он тоном, в котором Мириам услышала скорее приказ, чем вопрос.

– Сочту за честь, – ответила Би так же резко и поставила чашку.

Мужчина уселся на свободный стул, трое других расположились за соседним столиком, у стены, и оглядели весь зал. Музыка, стихшая было при их появлении, зазвучала громче. Мириам смотрела в лицо седого мужчины и видела, как двигались уголки его губ под серебристыми усами. Он словно сдерживал слова, готовые сорваться с языка.