Пуле переводчик не нужен - Борис Кудаев

Переводчик. Бомбей. Вест Энд

Ultima ratio regum (лат.).

Последний довод королей.

Моряки, обеспечивавшие перевооружение флота на новые ракетные катера, жили в отеле «Гайд-парк», неподалеку от Бомбейского военного порта. Так им было удобнее. Группа наземного обеспечения устроилась получше – тыловикам всегда везет. Их «Вест Энд отель» был почти в центре, недалеко от кинотеатра «Стрэнд» и торгового центра «Фонтан Флора». Моряки были недовольны своим отелем, а владелец отеля был недоволен моряками. Обычная история. Сначала все хотят попасть за границу и готовы жить в палатках, чтобы заработать за один год на покупку автомобиля или кооперативной квартиры. Но проходит время, люди привыкают к хорошим условиям, и вот они уже недовольны тем, что слишком близко ехать до работы, а до центра Бомбея – далеко, и что в ближайшем кинотеатре уже почти полгода три раза в день идет один и тот же фильм – «Золото Макенны». А хозяин отеля Марк Кастридис до приезда русских был на грани разорения и не мог и мечтать о постоянном контракте на размещение советских специалистов, который сравнительно щедро оплачивало военное командование Индии. Моряки упражняли свое остроумие на переводе фамилии господина Марка, требовали допустить их представителя на кухню ресторана, чтобы научить повара делать борщ, и категорически отказывались есть перетертые английские супы с неопределенным вкусом и очень громкими названиями. «Королева Анна» и «Герцог Йоркский» отличались только веточкой петрушки или мяты на поверхности мучнистой болтушки. Зато моряки отводили душу на салате из огурцов и помидоров, который в «Гайд-парке» подавался круглый год. Они добавляли туда репчатый лук и заправляли его неимоверным количеством салатного масла. Им было трудно выговаривать salad oil, и они заменили его термином из своей повседневной практики – солидол, благо звучит почти одинаково. Но теперь, когда благодаря русским отель выбрался из долговой ямы, хозяину стало казаться, что русские пустят его по миру неумеренным потреблением растительного масла.

Мои переговоры с господином Марком всегда начинались, протекали и заканчивались одинаково. Начинались со взаимных жалоб, протекали под вкусный индийский чай с молоком, который мистер Марк и прочие рестораторы Индии почему‑то называют русским, а заканчивались в номере старшего группы специалистов распитием бутылки контрабандного морского рома. Господин Марк на некоторое время переставал беспокоиться о ценах на растительное масло, а русские специалисты соглашались, что томатный итальянский суп «минестрони» очень напоминает борщ, вот только вместо капусты в нем плавают макароны. Процесс повторялся каждый месяц и считался уже военно-морской традицией.

Но салатно-суповая война с Марком Кастридисом была, увы, не главным занятием группы советских специалистов в Бомбее. Экипажи катеров уже выходили в море на боевое применение, а новая техническая позиция в Тромбее была готова хоть сегодня начать заправку ракет горючим и окислителем. Нужна была команда. И непростая. Заправить ракеты можно. При наличии специальных приспособлений, противогазов и сносной температуры хотя бы ночью – нет проблем, как говорил Леша Скалиуш. Но после заправки ракеты не могут стоять долго. Окислитель настолько агрессивен, что долгое его хранение в ракете невозможно. А чтобы слить его, не использовав по прямому назначению, нужен столь сложный технологический процесс, столь дорогостоящая техника, что легче эту ракету просто выстрелить в море. Отсюда очень простой и очень важный вывод: следи за технической позицией в Тромбее, и ты не можешь прозевать начало войны. Если заправляют две или четыре ракеты – будут учебно-боевые стрельбы. Если заправляют двадцать четыре ракеты – это война. Никакой другой объект военно-морского флота Индии не даст столь однозначного ответа. Авианосец «Викрант» вышел в море? Может, учения, а может – дипломатическая акция устрашения. Вышли в море по тревоге противолодочные корабли? Может, пакистанская или китайская подводная лодка подошла слишком близко к военно-морской базе! Вариантов множество. И только «INS Trombay» даст безошибочный ответ.

1 декабря 1971 года на Тромбее были заправлены и загружены в пусковые контейнеры 24 ракеты морского базирования. В ночь на 2 декабря дивизион ракетных катеров Западного флота Индии устремился на северо-запад. На мелководной банке на траверзе Митхапура их ждала посаженная на мель баржа с горючим. Дозаправившись ранним утром, катера продолжили свой путь и к вечеру 3 декабря появились на рейде военно-морской базы Карачи. Их появление не прошло незамеченным. Краса и гордость пакистанского военно-морского флота, линкор «Шах Джехан» величаво вышел навстречу крохотным по сравнению с ним катерам. Наверное, его многотысячный экипаж так и не понял, что случилось. Линкор был идеальной целью для ракет. Медлительный и громадный. Залп из шести пятисоткилограммовых зарядов переломил его пополам, и он погрузился в море, не успев передать на базу, что произошло. Ворвавшись в акваторию базы, катера расстреляли шесть других боевых кораблей, стоявших у стенки. Оставив только две ракеты на обратный путь, остальные ракеты пустили по порту. Они нашли свои цели. Одна повалила портальный кран, который лег поперек железнодорожных путей и портового шоссе, перекрыв дорогу пожарным. Другие две попали в громадные хранилища мазута и дизельного топлива. Удушливое облако, жирное от сажи, накрыло Карачи на несколько дней. Четвертая чуть не лишила Пакистан его элитной эскадрильи английских «Хантеров», попав в старый металлический ангар всего в полумиле от их стоянки на авиабазе «Хокс Бэй» («Бухта ястребов»).

Война на море была выиграна практически в одни сутки. Индия потеряла только один противолодочный корабль – «Кхукри». И тот был недалеко от восточного побережья Индии неожиданно торпедирован пакистанской подводной лодкой, закупленной в Китае и шедшей домой со стороны Тихого океана. В пустыне Тар развернулась настоящая танковая битва. Каждый вечер в Бомбее объявляли воздушную тревогу, два раза пакистанские истребители-бомбардировщики прорывались через заслон «Викранта», в отелях были развешаны специальные уведомления, что администрация не рекомендует постояльцам в связи с военным положением выходить на улицы в ночное время. Но… бог не выдаст, свинья не съест!

Война закончилась 17 декабря. За неделю надо вернуться в казармы. Воевать на Рождество – грех. Да и ради чего, собственно, воевать? Сухопутные войска перемололи свои старые танковые резервы в пустыне Тар, плавающие советские танки генерала Авроры, преодолев водные преграды рукавов Ганга, ворвались в Дакку и заставили пакистанское командование подписать капитуляцию, артиллерия потешила душу в горных боях в Кашмире, авиация попугала мирное население, выработала свои ресурсы и счастливо избежала крупных воздушных боев, ПВО вдоволь потренировалась в стрельбе зенитками и набрала достаточное количество доказательств необходимости закупок более совершенных ракетных комплексов. И США, и СССР, и Великобритания были обеспечены заказами на ближайшие пару лет – нужны новые корабли, танки, самолеты и ракеты. Какие бы политические цели ни решала война, она всегда успешно решает одну экономическую задачу – загружает новыми, выгодными заказами военную промышленность индустриально развитых стран. Para bellum…

Переводчик. Бомбей. «Милан Никетан»

A l’improviste… (фр.)

И неожиданно…

В результате войны 1971 года Бангладеш обрела независимость. Именно обрела. Бенгальцы выстрадали свою независимость, но отнюдь не завоевали ее. Независимость им поднесли на блюдечке дивизии генерала Авроры из Восточного командования сухопутных сил Индии и корабли адмирала Нанды, наглухо запершие пакистанские боевые корабли в Бенгальском заливе. Американцы подошли было к боевым порядкам индийского военно-морского флота с намерением вызволить пакистанские боевые корабли и перегруженные транспорты, на которых пакистанские войска пытались унести ноги из Дакки и Читтагонга, но здесь некстати сзади американской флотилии стали в боевой порядок советские корабли. И откуда они взялись? Рояль в кустах, да и только! Адмирал Горшков не раз говорил своему другу адмиралу Нанде, что дорога ложка к обеду. Ни один пакистанский корабль не ушел из Бенгальского залива. Некоторые сдались, некоторые почему‑то затонули. Каждая группировка попыталась отгородиться минными заграждениями от других. Мин накидали столько, что советским тральщикам хватило потом работы в Бенгальском заливе на целый год.

Но всем этим морским перипетиям предшествовали несколько странных совпадений. После погрузки ракет на катера, когда я уже сообщил по телефону условленной фразой в посольство генералу Беленко о том, что снаряжены и погружены все 24 ракеты, ко мне подошел заместитель командира дивизиона ракетных кораблей и, поинтересовавшись, как идут дела, начал разговор о зверствах пакистанцев в Бенгалии. Газеты были полны статей с леденящими кровь подробностями – обычная предвоенная обработка населения. Потом, как бы задумавшись над возможным ходом событий, он промолвил: