МЕТРО. Предыстория - Drew and Ishtar
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Рядовой Глазов!
— Глазов, ты мотовоз водить умеешь?
— Так точно!
— Тогда иди сюда… И брось ты эти военные обращения… В одной жоппе сидим…
Боец повозился в темноте, негромко матюгнулся — и мотовоз дернулся и пополз по тоннелю. Впрочем, проехать удалось недалеко — еще метров через сто он неожиданно завалился на бок, прочертил с жутким скрежетом бортом несколько метров по стенке тоннеля и остановился. В глаза Логинова ударил яркий свет — и хриплый голос скомандовал:
— Эй, уёпки, быстро вылезайте нах. И лицом на землю!
6.
Закончив с осмотром места происшествия, Хантер вышел на станцию «Красные ворота». Что-то на ней изменилось — и это настораживало. Впрочем, прежде чем Хантер успел понять, что тут не так, в лицо ему уперся зрачок калашникова.
— Это же спецназовская сука! В расход его нах! — тараща залитые алкоголем глаза заорал небритый мужик, сжимавший в мускулистых руках автомат. На голове у него был черный берет с нашитой красной лентой.
— Сидоров, отставить! Обыскать его — и в обезъянник! — уверенный тон командира заставил небритого немного остыть. Сильные руки быстро обшмонали и разоружили Хантера, попутно ловко стянув с него ботинки с высоким берцем и кожаный плащ.
— Ребята, вы чего? Я вообще-то тут убийства расследую. Вы меня к начальнику проводите…
— Проводим, проводим… Он тоже в обезьяннике — трибунала ждет, — гоготнул небритый Сидоров, — И ты подождешь… сука.
Кто— то подтолкнул Хантера стволом в спину, и его проводили в тесную каморку, стены которой были окрашены в казенный зеленый цвет и поместили в зарешеченную ее половину, где уже находилось человек восемь, включая начальника станции.
Хантер примостился на краешке жесткой скамейки рядом с начальником, прислонился спиной к стене и шепотом поинтересовался:
— Егор Михайлович, что тут у вас такое?
— Переворот… Красные — они и раньше пропагандой занимались, а сегодня…
— Понятно. По идее, Комитет уже в курсе — и нас скоро вытащат.
— Я бы на твоем месте на Комитет особо не рассчитывал… — начальник не стал продолжать мысль, но Хантер его прекрасно понял. Он вытянул ноги, закрыл глаза и прислонил затылок к прохладной шершавой стене. Способности засыпать в любой обстановке он выработал еще во время службы в Корпусе морской пехоты США, и этот навык всегда помогал ему расслабиться и на время отключиться от проблем, которые он все равно не мог решить в данный момент.
7.
Москвин имел все основания быть довольным собой — его повстанцы заняли все три запланированные станции, а диверсанты — изолировали намеченную для следующей фазы операции «Комсомольскую», разобрав рельсы в нескольких перегонах и обрубив силовые кабели, питавшие освещение на некоторых станциях и в тоннелях. Пока все шло по плану — разведчики докладывали о том, что поднятые по тревоге Северный и Южный охранные батальоны так и не начали выдвижение, пока — как и надеялся Москвин — занял позиции только спецназ Мельнкиова. Только что сообщили, что в раскинутые сети попалась крупная рыба: сам заместитель Логинов и — это было выше всякого вероятия — Хантер, друг и правая рука полковника Мельникова.
При получившемся раскладе, даже несмотря на потенциальное превосходство Комитета, было о чем торговаться — а торг предстоял нешуточный, на кону стояли несколько станций. Конечно, Москвин не надеялся заполучить «Лубянку», но вот «Красные ворота» и «Комсомольскую» он выторговать рассчитывал, если повезет — то и «Чистые пруды».
— А впрочем, «Чистые пруды» мы поимеем чуть позже — через год или два. Главное — «Комсомольская», это даст нам свободу перемещений — хотя бы вдоль линии — вслух размышлял Москвин, отпивая из изящного бокала белое вино. Поставив бокал на стол, он нажал кнопку селектора.
— Дежурный, соедините меня с «Лубянкой»!
— Готово, товарищ Москвин.
— Спасибо. Алло, «Лубянка»? Есть соприкосновение с подразделениями спецназа? Да? Отлично! Нет, огонь не открывать без приказа. Нет, ни при каких обстоятельствах! На провокации не поддаваться!
Москвин положил трубку. Загудел зуммер телефона.
— Мотовозы на позициях. Мы готовы к штурму «Комсомольской».
— Начинайте!
— Есть!
«Мерзкая все-таки вещь эта революционная целесообразность», — думал Москвин, кладя трубку, — «Ненавижу кровопролитие — но ради достижения высоких целей…»
«Кому ты врешь насчет высоких целей — уже и самому себе?» — раздался внутренний голос — «Своих, русских, кровь проливать будешь?»
8.
Логинова и рядового Глазова «спеленали», засунули в какие-то ящики и, погрузив на тележки, повезли по темным тоннелям. Судя по послышавшимся голосам, они пересекли какую-то станцию — «Новослободскую»? — в неразборчивом гуле постоянно слышалось одно слово — «темнота». Покачало — ступеньки? Спуск с платформы… Снова тележка…От мерной тряски Логинова укачало и он отключился.
Очнулся он от струи свежего воздуха и, открыв глаза, увидел над собой белый потолок. Потом над Логиновым наклонился человек в черном берете и с неопрятной щетиной на лице.
— Поднимайся, сука! Твои дружки ждут тебя!
Логинова вытащили из ящика и, протащив волоком по короткому коридору, бросили в «обезьянник». Через несколько секунд туда же водворили и Глазова. Щелкнул замок. Логинов огляделся. Было несколько знакомых лиц — начальник «Красных ворот», его зам по безопасности и еще один — наголо бритый здоровяк, безмятежно дремавший на лавке. Логинов почти сразу вспомнил, кто это — спецназовец, помощник Мельникова, по имени Хантер.
Словно почувствовав на себе чужой взгляд, Хантер приоткрыл глаза. Без особого удивления в голосе он произнес:
— Валерий Петрович, какими судьбами?
Сев на корточки рядом с Хантером, Логинов в двух словах обрисовал ситуацию.
— Понято. Выбираться надо, пожалуй. Ты разомнись пока… а я кой-чего изображу.
Хантер скорчил страхолюдную гримасу и крикнул:
— Эй, дневальный, мля! Выведи-ка меня поср*ть!
— Не положено!
— Прихватило сильно, млять! Ща наложу тебе прямо здесь, будет тебе положено.
— Твоюмать, пристрелю нах, если наср*шь!
— Пристрелишь — под трибунал пойдешь!
— Хой с тобой, только не вздумай дурить!
Дневальный встал и повернул ключ в замке. Дальнейшее заняло доли секунды — Хантер пружиной распрямился, сделал неуловимое движение, и охранник беззвучно скользнул на пол. Автомат и разгрузка непостижимым образом оказались на Хантере, а ПМ он кинул Логинову.
— Давай за мной. И ты, боец, не отставай.
Мягким скользящим шагом босой Хантер выскользнул на платформу, неслышно соскочил на пути — и три фигуры растаяли в зеве тоннеля.
9.
Полковник Мельников мерил шагами платформу станции «Охотный ряд», за ним тенью следовал Ульман. Гражданское население со станции было выведено, палатки убраны, вместо них на платформе были устроены укрепления из мешков с песком, на путях стояли бронированные мотовозы, светящие в тоннели мощными прожекторами, соединенными с пулеметами. Помимо пулеметов, мотовозы несли и огнеметы, крохотные язычки запальников которых играли у тупорылых стволов. С противником, преступившим основу основ неписанного кодекса и позволившего себе разрушать инфраструктуру метро, выводя из строя кабели и пути, с таким противником церемониться не следовало. Таково было мнение Комитета, а свое Мельников предпочитал пока что держать при себе.
Подошел армейский лейтенант — немолодой дядька, видимо, произведенный в офицеры из прапорщиков, козырнул.
— Товарищ полковник, разрешите обратиться?
— Слушаю внмательно.
— Только что звонили с «Комсомольской» — там красные начали их штурмовать, сразу с двух сторон, по радиусу. Есть потери с обеих сторон, противник смял наружные посты. Подкрепления не прибыли, в тоннеле со стороны «Проспекта Мира» слышна перестрелка…
— «Кузнецкий Мост»?
— Там тихо, но подкреплений тоже нет. Если красные ударят…
— Не ударят. Им нужен не «Кузнецкий Мост»,. И даже «Лубянка» им не нужна… Главная цель — «Комсомольская». В идеале — обе «Комсомольских».
Мельников развернулся на каблуках.
— Ульман! Выдвигай технику и ребят в сторону «Лубянки» — и от «Тверской» на «Мост» выводи. Но первыми огонь не открывать!
— Есть!
Мотовозы с десантом на броне вползли в тоннели, за ними пошла пехота. Дежурившая в тоннеле застава растащила заграждения и спецназовская техника приблизилась к передовым заставам «красных».
— В тоннеле слышен шум моторов! — молодой парень-разведчик с красной повязкой на рукаве перескочил через мешки с песком и вытянулся перед командиром. Шум моторов уже отчетливо доносился и здесь, командир доложил по полевому телефону — и получил подтверждение запрета на открытие огня.
— Да нас же сомнут нах!
