Миров двух между... - Виталий Пищенко

Я смотрел на его картофелеобразный нос и медленно закипал, досадуя на меланхолическую непреклонность этого эскулапа.

– Мы наделены особыми полномочиями, – сухо проговорил Дэйв.

Врач сочувственно закивал:

– Я, как представитель медицины, насколько вам известно, тоже…

– Свяжитесь с ОБИП, – сдерживая раздражение, посоветовал я.

Бесцветные брови эскулапа сошлись на переносице.

– С Отделом по борьбе с искоренением преступности, – пояснил Дэйв.

Пожав плечами, врач протянул руку к пульту, отыскал на нем одну из пяти красных клавиш и утопил ее. Мы нетерпеливо заерзали в креслах, но в этот момент экран погас. Очевидно, главврач счел ненужным наше присутствие при его беседе с шефом.

Вскоре экран снова вспыхнул. Физиономия эскулапа утратила выражение меланхолии, он сердито смотрел на нас. Дэйв незаметно подмигнул мне, дескать, видал, как ему шеф всыпал?!

– Я могу дать вам возможность поговорить только с одним из сотрудников охраны, Йожефом Сабовчиком. Он пострадал меньше других.

Дэйв уже открыл было рот, чтоб возмутиться, но я, опередив его, поспешно согласился:

– Спасибо, доктор.

– Сейчас подключат к видеотелефону его палату.

Тут я сам не стерпел:

– Нет, так дело не пойдет! Нам нужен личный контакт. Надеюсь, руководство Отдела достаточно красноречиво описало наши полномочия?

Последняя фраза была сказана мной с такой интонацией, что эскулап, недовольно зыркнув глазами, металлическим голосом, словно пользуясь синтезатором речи, произнес:

– Хорошо. Поднимайтесь на двадцать седьмой этаж. Палата двадцать семь дробь шестнадцать.

Миловидная сестра проводила нас до дверей палаты.

– … Как самочувствие Сабовчика?

Девушка не успела ответить, как дверь уехала в сторону, и мы увидели, что Сабовчик чувствует себя вполне сносно. Он задумчиво стоял посреди гостиной на одной руке, ногами жонглируя футбольным мячом. Юноша так увлекся, что пришел в себя, лишь узрев в полуметре от собственного носа стройные ноги медсестры. Он прыжком поставил себя на ноги, захлопал глазами, под одним из которых была внушительная опухоль.

– Не беспокойтесь, Йожеф, – улыбнулась девушка. – Доктор разрешил вам заниматься, чем угодно. Только прошу вас при малейших признаках усталости сообщить мне… А сейчас с вами хотели побеседовать сотрудники группы «Перехват». Познакомьтесь, пожалуйста, – она посмотрела на меня, начальник группы Асен Геров, – она перевела взгляд на Дэйва, – и его заместитель Каллаган.

Сабовчик уставился на нас с откровенным любопытством, к которому примешивался восторг:

– Правда?!

– Что? – не понял я.

– Правда, что вы начальник «Перехвата»?

– Так получилось, – развел я руками.

– Всю жизнь мечтал хотя бы одного сотрудника «Перехвата» увидеть! воскликнул Сабовчик, глядя то на меня, то на Дэйва. – А тут сразу двое!

Я покосился на заместителя, который не сводил глаз с медсестры, и поблагодарил девушку:

– Спасибо, я думаю, у нас не возникнет трудностей при общении с вашим пациентом.

Медсестра кивнула и оставила нас наедине с Сабовчиком.

Парень смущенно предложил нам сесть, а сам остался стоять, переминаясь с ноги на ногу.

– Устраивайся, – мотнул головой в сторону кресла Дэйв и язвительно добавил: – Больной ведь.

Йожеф залился краской, но последовал совету, виновато буркнув:

– Какой я больной? Заперли сюда, говорят, надо пройти курс психологического лечения. А что мне лечиться? Синяк вон только.

Дэйв добродушно похлопал его по колену:

– Не переживай. Врачи лучше нас знают, что надо, что не надо.

– Йожеф, расскажи, что там у вас произошло, – попросил я.

Сабовчик отвел глаза:

– Откуда мы знали, что они чокнутые?

– Почему чокнутые?

– А разве нормальный полезет в зараженную местность? Ведь там еще только ведутся работы по обеззараживанию. За последние пятьдесят лет, говорят, никто туда и не пробовал проникать.

Дэйв вынул из кармана портативный опознаватель:

– Если чье-либо лицо покажется тебе знакомым, скажешь.

На миниатюрном экране через равные промежутки времени стали появляться портреты самых разных людей: сначала крупным планом, потом в полный рост, затем эти люди начинали двигаться, разговаривать, сердиться, смеяться. Когда на экране возник Айкен, Сабовчик торопливо произнес:

– Он!

– Нажми-ка на эту кнопочку, – предложил Дэйв.

Сабовчик ткнул пальцем, и в левом верхнем углу экрана выплыла красная точка. Потом снова замелькали незнакомые лица. Йожеф безошибочно опознал всех четырех отшельников.

– Теперь давайте по порядку о происшедших событиях, – сказал я.

Йожеф наморщил курносый нос, раздумчиво почесал затылок.

– Мы только что заступили на смену. Начальник караула поехал проверять посты, а мы сели поиграть в шахматы. Вы не подумайте, это у нас разрешается!.. Собственно, играли двое: Ли Зен и Гуго Стадлер, а остальное болели – кто за Ли, кто за Гуго. Слышим, в карауле запищало, значит, какой-то объект на подходе. Игру-то прекратили, но особо не насторожились. Мало ли, может, какой шальной турист завернул к нам? Потом уже визуально стали наблюдать за ботом, попытались выйти с ним на связь – бесполезно, решили, что проверяющие нагрянули. Привели в порядок форму, заняли каждый свою позицию. Подлетает этот самый бот. Гуго – он за старшего остался, как полагается, вышел из караулки, хотел выяснить, что к чему. Из бота вылез тот, которого я третьим по счету опознал.

– После опознания на экране была его фамилия, – напомнил я.

Сабовчик закивал:

– Извините, я помню – Веркрюисс. Ну вот, стали они о чем-то с Гуго разговаривать. Вижу, Гуго горячится, ничего доказать этому Веркрюиссу не может, решил прийти ему на подмогу. Конечно же, у меня никаких подозрений не возникло. Подошел. А он убеждает Гуго, что их бот не подвержен воздействию радиации, и просит пропустить через полигон. Вежливо так. Тем временем все наши ребята подошли, давай наперебой уговаривать Веркрюисса, чтобы они обогнули полигон западнее. А им, видно, только этого и надо было. В общем, я только боковым зрением уловил, как бот, мгновенно набрав скорость, несется на нас. Да! Я еще заметил странную реакцию Веркрюисса он вдруг упал на землю. Другие ребята тоже почуяли недоброе, успели отпрыгнуть, а Гуго замешкался, и бот шибанул его в плечо. Пока мы в себя приходили, выскочил этот – Айкен. Я бросился к нему, но ничего не успел сделать, как он послал меня в нокаут. Вначале под глаз дал, потом в солнечное сплетение…

От обиды на глаза Сабовчика навернулись слезы, и договорил он уже совсем упавшим голосом:

– Очнулся, бластера нет, все наши кто где… Больше всех досталось Гуго, он только в госпитале пришел в сознание, и Ли, ему этот злодей из бластера вскользь руку опалил, теперь, наверное, трансплантацию кожи будут делать…

– М-да, – проронил я.

Сабовчик воскликнул:

– Вы не думайте! Я уже предложил свою кожу!

– Почему никто из вас не применил бластер, ведь инструкция обязывает сделать это в случае экстренных обстоятельств? – без интонации спросил Дэйв.

– По живым людям?! – искренне возмутился Йожеф.

– Теперь у этих «живых людей» шесть бластеров, – подытожил я.

Видимо, врачи снабдили тело Сабовчика датчиками, потому что в дверях появилась медсестра. Ее лицо было строго.

– Простите, я вынуждена прервать вашу беседу, она отрицательно сказывается на состоянии нервной системы больного.

– Какой я больной?! – вспыхнул Йожеф, но тут же поник под мягким, но настойчивым взглядом карих глаз медсестры.

Главное мы узнали – на пост совершили нападение Веркрюисс и его сообщники. Поэтому не стали больше тревожить ни нервную систему Йожефа, ни его коллег и, поспешно оставив госпиталь, оседлали бот.

Взмыв в небо, мы связались в шефом. Но Владимир Семенович ничем не мог нас порадовать. Беглецы как в воду канули.

– Асен, поговори с Борручагой, он ждет тебя на Сейшелах, – сказал шеф, потом обратился к Каллагану: – Дэйв, закинь его на острова, а сам возвращайся в Неваду, возглавишь операцию по захвату.

– Но, Владимир Семенович, – попытался возразить я.

Шеф язвительно оборвал меня:

– Хочешь сказать, что твой заместитель не справится?..

Этого я не только не хотел сказать, но и не думал ничего подобного. Поэтому согласился с шефом:

– Задача ясна.

– Ну вот и славно.

Дэйв торопился вернуться в Неваду и гнал бот на предельной скорости. Приземлив его рядом с домом профессора Батгуула, он коротко распрощался со мной, захлопнул колпак, и бот ушел вверх. Навстречу мне вышел высокий брюнет в рубашке навыпуск и коротких шортах.

– Привет, Карл, – сказал я. – Как успехи?

Карл молча развел руками. Я полюбопытствовал, чем занимается другой член моей группы – Алексей.

– Продолжает допрашивать отшельников, – ответил Карл. – А я вот сижу здесь без дела, если не считать десятка партий в настольный теннис с Борручагой.