Полдень, XXI век (март 2012) - Коллектив авторов

Он захлебнулся словами, он не хотел останавливаться, но пришлось, он почему-то думал, что, если будет говорить непрерывно, то воспоминание окажется не таким… каким? Ей казалось, что она ощущает не мысли его, а запах мыслей, тягучий терпкий запах, немного противный, хочется сплюнуть… Странное ощущение, но оно время от времени приходило к ней во время сеансов. С некоторых пор. Раньше такого не было.

– Вы хотели рассказать свой сон.

Что-то он сказал совсем недавно, очень важное, она должна вспомнить. О Катрин, которую Леонсия знала по рассказам Питера? Он был влюблен в жену друга, она часто возникала в его погружениях, но в прегрессиях почти никогда, и Леонсия для себя решила, что то ли с другом, то ли с его женой случится в будущем что-то не совсем хорошее. До конкретного разговора об этом они во время сеансов так и не добрались. В апреле, когда она сказала, чтобы он больше не приходил…

Стоп.

Он сказал только что…

– Я не хочу вспоминать сон. – Капризный голос, как у ребенка. Это хорошо, он хочет рассказать, но хочет, чтобы его заставили. Не это главное. Он только что сказал…

– Этот суд… Та же комната, что много раз…

Голос монотонный, без эмоций. Привычная для него реакция – он вспомнил прежние сеансы, вспомнил себя, лежавшего на кушетке, вспомнил, как закрывал глаза и слышал: «А теперь, Питер, вы вспоминаете… Вы не спите, вы погружаетесь в воспоминания… свои воспоминания о будущем… Будущее – это несбывшееся… Вы его помните, сейчас вам кажется, что перед вами возникает картина…»

Он привык к этим словам, он их не то чтобы выучил наизусть, они проникли в его подкорку, как грунтовые воды, заполняющие подземные пустоты. Она могла не произносить этих слов, когда он ложился и закрывал глаза. Он сам проговаривал их мысленно и уходил в себя, в того, которого еще не существовало в реальности.

– Судья… не могу расслышать ее имени, секретарь произносит его каждый раз перед тем, как она входит в комнату, я слышу, я очень четко слышу имя, но не могу… так неприятно…

Она коротко вздохнула и сильнее прижала ухо к двери. Если он зациклится на имени, как уже не раз бывало…

– Мне сказали, чтобы я встал, потому что будет зачитан приговор.

Вот оно что. В прегрессиях они не дошли до этого момента. Она прервала сеансы, ставшие слишком опасными для его психики. Дошли до оглашения вердикта присяжных, и он очень взволновался, пульс его участился до ста пятидесяти ударов, пальцы скрутила конвульсия, продолжать было нельзя, и она сказала: «Хватит!» Она и сама испугалась. И приняла решение – прекратить. Материала было собрано достаточно, а рисковать психическим здоровьем пациента она не имела права.

Значит, ему приснилось, как зачитали приговор? Можно себе представить… Присяжные вынесли вердикт: «Виновен в убийстве первой степени». В предумышленном убийстве с заранее обдуманным намерением. Какой приговор могла вынести судья в штате, где не отменена смертная казнь?

Бедный Питер. Если бы тогда, в апреле, удалось вытащить из его бессознательного, из памяти будущего – кого он убьет и почему…

Странно, что никто прежде не обращал на это внимания. С другой стороны – ничего странного, когда важнейшими проблемами человеческой психики и восприятия реальности занимаются дилетанты. Кто работал с тем же Кейси? Профессиональные психологи и психиатры? Нет, «специалисты», так же, как сам Кейси, зацикленные на сверхидее, подверженные сильному психологическому давлению со стороны целителя и пророка. Все, какие возможно, правила проведения экспериментов были нарушены, и сейчас было трудно понять: нарушены по неведению экспериментаторов или правильной методике противодействовал сам Кейси.

А остальные зафиксированные случаи прегрессий или, как говорят на «простом» языке, ясновидения? Доктор психологии из Калифорнийского университета Элен Вамбах погружала в транс профессионального экстрасенса Чета Сноу и предлагала ему рассказать, каким он видит будущее лет через десять-пятнадцать. Сноу увидел, как тонет Япония, уходит под воду Калифорния… Катастрофы одна за другой. Рассказ Сноу поразительно детален, но контрольного эксперимента никто не провел, и потому результат нельзя было считать удовлетворительным.

Она написала статью в «Вестник психологии», и рецензент, в принципе, согласился с ее позицией: да, так называемые прегрессии проводились без соблюдения правильных критериев тестирования. Иными словами, все это лженаука, даже если не было прямых подтасовок. Но она-то не такой вывод имела в виду! Чтобы статья увидела свет, пришлось исправить заключение, и беззубость опубликованного материала не принесла ей морального удовлетворения.

Началась депрессия. Разлад с Карлом был предсказуем: разные характеры, одно время им обоим казалось, что смогут притереться друг к другу, она хотела завести второго ребенка, Данни выросла, у нее появился молодой человек, а Гунтер хотел сына… Вовремя одумалась, представила, как будет растить второго ребенка без отца. Не видела она в Карле главу семейства и не ошиблась. Застала его как-то… вспоминать она не хотела и не вспоминала. Разошлись, и слава богу.

Странно, что именно в тот день, когда она указала Карлу на дверь, к ней на прием пришел человек, ставший первым реальным доказательством ее идеи. Только тогда, когда он ушел, она поняла, что это была победа. Разговор продолжался вдвое больше времени, чем обычный сеанс, потому что, погрузив пациента в измененное состояние сознания, она стала задавать ему вопросы, отличавшиеся от обычных. Что вы ели вчера на завтрак, как провели прошлые выходные, что думаете о президенте

Буше-младшем? Он говорил, а она сравнивала с его же ответами на эти вопросы, которые задавала, записывая о нем предварительные сведения, – хотела убедиться в его памяти и психологической вменяемости. Убедилась. В состоянии погружения он прекрасно помнил именно то прошлое, о каком рассказывал ранее. Можно было переходить к следующему этапу, и она задала вопрос, чувствуя, что ступает на тонкий слой льда, который может проломиться в любой момент:

«Сейчас вы видите себя в сентябре нынешнего года. Начало осени. Вы вспоминаете… вспоминаете самое яркое событие этого месяца. Вы помните его так же отчетливо, как то, что вы мне сейчас рассказали о том, как покупали Мэри цветы, и она поцеловала вас, когда вы сделали ей предложение».

«Да-да. – Голос пациента стал звучать глуше, будто что-то произошло с его голосовыми связками, она это отметила и вспомнила: читала у других авторов о таком же феномене, когда реципиент находился в фазе прегрессии. – Сентябрь… В Калифорнии горят леса, очень сильные пожары, трое погибших, в Габоне страшная засуха, умирают от голода дети…»