Живой товар - Андрей Хазарин

— Какой огород?

— Здешний, местный! Сейчас я вас там упрячу. Но там надо создать видимость прополки.

— Можно.

Я набрала ещё один номер. Мама почти сразу сняла трубку.

— Алло, мам, это я! Как вы там?

— Асенька, как хорошо, что ты позвонила! Завтра обязательно на участок ехать надо, а у папы радикулит.

— А Алька что же?

— Твой ненаглядный братец вместе с очередной… — мама помедлила, прежде чем выбрать подходящий термин, — …дурой укатил вчера в Крым солнышка им, видите ли, захотелось!

Когда мама в таком тоне говорит обо мне или Олеге, лучше всего её переключать на какую-то другую, более безопасную тему.

— Хорошо, мам, я поеду, только сейчас с подружкой созвонюсь.

— Асенька, а как же вы там сами будете?

— Не волнуйся. Подружка что-нибудь придумает.

— Ну ладно. Ты за ключами вечером заедешь?

— Нет. Меня сегодня рано отпустили. Через час могу быть у тебя.

— Хорошо, доченька, приезжай. Только купи папе по дороге «Випросал».

— Ладно. Целую. До встречи.

Я положила трубку.

— Ну вот, Ира, мы с вами едем собирать колорадского жука.

Она улыбнулась чуть грустно:

— А я уж про такое напрочь забыла…

— Я сейчас поеду к своим родителям. Они на Петровском поле живут. Примерно в час уложусь. На обратную дорогу тоже час. Ну и там — ценные указания выслушать. В общем, за три часа постараюсь управиться. Сейчас час дня. Значит, буду у вас где-то между половиной четвертого и четырьмя. Соберитесь — зубная щетка, джинсы, удобные тапочки, в общем, все для дачи… да, купальник не забудьте — и ждите меня. Не волнуйтесь.

Ира усмехнулась:

— Я уже ни о чем не волнуюсь. Приезжайте, буду ждать.

И я поскакала к своим. Через весь город за час… Плакала моя неполученная премия — придется машину брать. Но ведь это деньги имени Манохина! Туда им и дорога. Я вышла к кромке тротуара и решительно подняла руку.

Капитан Петренко, стоя навытяжку перед командиром, доложил, что задание выполнено: девушку встретили и доставили домой в целости и сохранности. Правда, по дороге произошло нападение неизвестных лиц, предположительно грабителей. Состоялся силовой и огневой контакт, нападение отбито без потерь с нашей стороны.

Подполковник приподнял бровь:

— Ну-ка сядь, с деталями расскажи.

Выслушал, пожевал губами.

— Так. Иди-ка напиши подробный рапорт на мое имя и ещё рапорт на имя начальника УВД области полковника милиции Перепелицы М. А. от моего имени как сопроводиловку, отдай Марине перепечатать в трех экземплярах и пусть занесет мне на подпись.

Петренко удивленно взглянул на командира — зачем так высоко рапортовать?

Тот понял, усмехнулся:

— А пусть нам с тобой очки за активность засчитает, а Гармашу с его гаишниками задницу начистит за бардак на дорогах. Распустили шпану…

Рапорт ушел в областное УВД с вечерней почтой в семнадцать часов.

Глава 23

Публикация

Инна Васильевна пошла с утра на работу с удовольствием. Там можно было и выговориться, и отдохнуть от этой дурной встречи.

Она до сих пор никак не могла прийти в себя — ей показалось, что приехала не её любимая дочечка, а совершенно посторонний человек. Чужая, холодная, совсем взрослая женщина. Даже из другого круга.

А здесь, в магазине, все было родным и привычным: и девочки за прилавками, и её рабочее место — аптечный киоск в углу. Сюда она устроилась работать недавно, продавать лекарства оказалось для неё делом и приятным, и в какой-то мере привычным.

Время близилось к перерыву, за стенами магазина было уже жарко и душно. Но внутри ещё жила прохлада, напоенная разными аппетитными запахами… Девочки-продавщицы варили суп на весь коллектив — перерыв часто превращался в часовой клуб с детальным пересказом действий каждого героя в десяти сериалах, которые показывали вчера вечером. Понятное дело, никто из них не бегал в перерыв по магазинам за продуктами. И зачем, если все тут же под рукой.

Часы показали без пяти тринадцать — и Жанночка-кассирша закрыла входную дверь на тяжелый засов.

Когда был съеден неизменный суп и пересказаны все важные сплетни, пришла заведующая. Она только успела приехать из торга — и теперь, прихлебывая первое, рассказывала об утреннем совещании. По дороге Раиса Гордеевна успела ещё и газеты прихватить, и пока начальница насыщалась, подчиненные знакомились со свежей прессой.

Инна Васильевна, хоть и не принадлежала к штату магазина, уже стала в коллективе своей — суп варили и на неё тоже. Она же угощала всех своим печеньем и вместе со всеми сплетничала в перерыв.

Она успела первой ухватить скандальную газету «Зебра», не гнушавшуюся самыми нелепыми и непроверенными слухами. Но эту самую «Зебру» разметали всегда с газетных лотков вперед всех прочих: её небольшой тираж появлялся в пятницу рано утром, и к обеду редко где можно было найти свежий номер.

Инна Васильевна лениво просматривала первую страницу, когда её внимание привлек заголовок: «Побег из борделя». Какие-то буквы были кроваво-красными, какие-то черными. Мамочка принялась читать — сперва спокойно, а потом все с большим интересом.

Все правильно! Все, как она и рассказывала племяннику Клавдии Гавриловны! Только почему ж он названия фирмы не указал? Неужто побоялся? А, небось растянуть удовольствие хочет, самое смачное на конец приберегает… Да, вот внизу и написано: «Редакция начинает собственное журналистское расследование». Так их! Я вам всем покажу!..

Несколько минут Инна Васильевна наслаждалась картинами мести, возникающими перед её мысленным взором… Но потом чуточку пришла в себя. Надо позвонить Клавдии Гавриловне, поблагодарить.

Мамочка грузновато поднялась со стула:

— Раисочка Гордеевна, миленькая, можно, я из вашего кабинета позвоню? Буквально минуточку…

— Пожалуйста, — завша пожала плечами.

Клавдия Гавриловна отозвалась почти сразу, как будто сидела и ждала звонка.

Инна Васильевна начала благодарить её, собеседница в этот раз была куда приветливее. Выслушала всю тираду, спросила, нет ли вестей от Ирочки. Искренне порадовалась, что девочка уже приехала. Даже поздравила. Распрощались дамы, очень довольные друг другом.

Теперь Инна Васильевна была чуть спокойнее. До конца работы ещё далеко — есть время придумать, как общаться с такой переменившейся дочкой.

Я еле успел продрать глаза, когда позвонила тетя Клава. Правда, до трех ночи я все-таки успел поработать: сделал неплохой очерк для «Саймона» и здоровенный кусок рекламного сценария для «Чарли». Но ведь и проснулся я в час дня!

Хорошо, когда никто на мозги не капает. Нет, я свою Янку очень люблю. Но иногда она бывает такой… Особенно, когда надо уборку делать или что-то ещё по дому!

Я прихлебывал кефир и одновременно слушал теткин командирский голос. Вот что значит офицерская жена! Когда дядя Володя вышел в отставку, он стал очень тихим, очень спокойным и очень неуверенным в себе пенсионером. А тетя Клава приобрела голос, поскольку теперь говорила за двоих.

О том, что вышла моя статья в «Зебре», я узнал ещё вчера от главного, который велел в три приехать за авторскими экземплярами. А вот откуда тетя узнала о приезде дочечки этой ненаглядной? А, ну да, мамочка сообщила…

Последовала команда — немедленно собираться и ехать к Ире, брать интервью. Я попробовал возразить, но тетя осведомилась:

— А как ты собираешься продолжение писать? Из пальца высосешь?

Страшно неохота, но права ведь… И я, закруглив разговор, пошел бриться и приводить себя в приличный вид.

Через полчаса вышел из дому, купил на лотке последний экземпляр «Зебры» со своей статьей и поехал к Гончаровым. От прошлой встречи с мамашкой, от стряпни её тошнотворной меня два дня мутило. И теперь, приближаясь к дому, я подумал, какой кулинарный шедевр вышибет из меня дух на этот раз.

Позвонил в дверь. Раздался неизменный в наши дни вопрос:

— Кто там?

О, голос приятный, чуть хрипловатый. Профессиональный.

— Я к Инне Васильевне.

— Она на работе. А вы кто?

— Знакомый. Привез ей сувенирчик.

А самого прямо воротит от этого разговора. Но тетка права: продолжение действительно писать надо…

Щелкнул замок и меня наконец соизволили впустить в квартиру.

А Ирочка-то и впрямь красавица! А фигура! Вот только росточком высоковата. На мой, правда, вкус. Я больше люблю маленьких женщин.

— Какой сувенирчик?

А в голосе-то никакой любезности.

— Да вот тут я с ней беседовал. Статью написал, авторский экземпляр привез. Могу автограф оставить…

Слова «авторский экземпляр» почему-то на профанов действуют не убиенно.

— Оставьте… Пошли в кухню. Кофе хотите?