Нелли. Тайна серых теней - Елена Лев

Крысы расположились на откосе у раскидистого куста и ужинали. Нума увлеченно ел жука, тщательно разбирая содержимое панциря и смакуя так, будто это была огромная креветка. Цицерон и Корнелий щадили Нелли и грызли белые корешки. Аврора молча играла с жирной зеленой гусеницей. Та извивалась, стараясь отбиться от нахальной сухой соломинки, не позволявшей ей удалиться в густую траву.

– Где застряла? – поинтересовался Цицерон, глядя на Нелли с подозрением.

– Да так… Небо разглядывала.

Нелли с опаской посмотрела в пахнущий сыростью и застойной водой зев туннеля.

– Надеюсь, нам не туда? – со слабой надеждой спросила она.

– Неужели боишься? Воительница Нелл! Запас прочности иссяк? Сейчас из обморока выводить будем? – вдруг взвился Цицерон.

– Ты чего? – удивилась Нелли.

– Ничего! Истерики и слез, надеюсь, не будет? – Глаза Цицерона искрили злыми огоньками.

– Гусениц переел? – завелась и Нелли. Она недоуменно посмотрела на Корнелия. Он отвел взгляд.

– А ты мне не мать, чтобы волноваться о том, чем я питаюсь!

Можно было остановиться, но Нелли вошла в боевой раж.

– Как не волноваться! – тоном брезгливой леди, случайно зашедшей в дешевый магазинчик, начала Нелли. – Вы, крысы, такие любители специального питания! Нажретесь чего-нибудь и начинаете кидаться. Ах, меня это так пугает! От чего бесишься?

– Кто? Я?! – Цицерон резко встал на задние лапы, и Нелли поняла, что ей сейчас не поздоровится.

Краем глаза она видела, что Аврора тоже поднялась, но Корнелий властным движением посадил ее обратно. Цицерон стал медленно приближаться. Однако Нелли не чувствовала страха: от Цицерона шла волна не злости, а обиды. Нелли лихорадочно пыталась сообразить, в чем она провинилась. Все-таки приняла бойцовскую стойку и сосредоточилась на носу Цицерона. Она знала, просто была уверена, что нос – его самое слабое место.

Дорогу перегородила широкая спина Нумы.

– Ведете себя как малые крысята, – осуждающе выпалил он. – Может, лучше сначала все выяснить?

– Что выяснить? – заинтересовалась Нелли, раздраженная тем, что ей закрыли обзор. Она привстала, пытаясь заглянуть через плечо Нумы. Присела, ожидая увидеть хоть что-нибудь из-за его локтя. По ту сторону толстяка что-то происходило, но ей были видны только задние лапы Цицерона. Поняв, что она опять что-то пропускает, Нелли в прыжке обошла гиганта и оказалась в середине компании. – Какие претензии? – заорала она.

– Никаких! – неожиданно спокойно сказал Цицерон. Его морда снова выражала благодушие. Нелли обернулась к Корнелию. Следопыт недоуменно поднял брови: «Все в порядке!» Она резко повернулась к Нуме и уткнулась носом в пучок белых корешков.

– На, поешь, – сказал Нума, широко улыбаясь. – Дорога дальняя.

Нелли бросила взгляд на Аврору – презрительное выражение ее мордочки не изменилось. Нелли вздохнула с облегчением: хоть с этой все ясно!

Аврора, зло ухмыляясь, медленно положила гусеницу в пасть и так же медленно сжала зубы. Гусеница смачно лопнула, и сквозь передние резцы пасти Авроры выступили капли зеленой жижи. Подавив комок в горле, Нелли, тоже демонстративно, сунула в рот корешки и разжевала. Они были одновременно сладкими и горьковатыми на вкус. Травянистая и сочная масса плотно легла в животе. «Все равно, что умять кочан капусты», – подумала Нелли.

Цепляясь за округлые стены, крысы спустились в вибрирующий от проезжавших наверху автомобилей туннель. Стараясь не свалиться в воду, гуськом двинулись вглубь. Нелли, будучи когда-то человеком, бывала в таких сооружениях, рассыпанных по городу и окрестностям: пряталась от погони после неудачной драки, так быстро пересекала опасную автомагистраль или пережидала сильный дождь. Но она никогда не подумала бы, что заросшие мхом и высокой осокой ирригационные трубы могут быть дорогой в крысиный мир.

В гладких и осклизлых стенах оказался проход, образованный неаккуратной укладкой колец. Крысы некоторое время почти протискивались в узком пространстве, но вскоре выбрались в обширную (по крысиным меркам) пещеру с подземным озером.

Во все стороны веером расходились боковые ответвления, из которых в мутное озеро сочились тоненькие ручейки.

– Лабиринт Максы, – пояснил Цицерон.

– Он далеко простирается? – спросила Нелли. – И кто такой Макса?

– Крысиный род, ведущий свое происхождение от Максимилиана, технита, – с гордостью в голосе ответил Цицерон. – Он разработал этот лабиринт, здесь обитают его потомки.

– Этому конца не будет! – расстроилась Нелли. – Только я приноровлюсь к каким-то границам крысиного мира, вы отодвигаете их дальше.

– Познание – путь по пересеченной местности. Глядь, а за поворотом или пригорком открывается новая дорога. И так каждый день!

– А вы знаете, что Земля круглая? – мрачно спросила Нелли. – У нее нет ни начала, ни конца!

– Не может быть! – усмехнулся Цицерон. – Так вот почему люди говорят, что все возвращается «на круги своя». Может, у тебя сейчас как раз момент возвращения?

– Ой, не начинай! Все эти цикличности, круги, спирали. Фламины тоже мне впаивали свою теорию о бесконечных переходах из одного состояния в другое.

Нелли смотрела на озеро, но краем глаза видела, как многозначительно переглянулись Цицерон с Корнелием.

– В школе я ненавидела философию и обществознание. В Рыбном переулке царит такая «философия», что смотреть страшно. И как человек может не знать общество, в котором живет? Я уверена: если кому и надо изучать обществознание, так это инопланетянам. Чтобы знать, куда бежать и где прятаться.

Нелли заглянула в воду. В мутноватом рябом зеркале ее отражение казалось разорванным на тысячи кусочков.

– Не думала, что, находясь в крысиной шкуре, буду активно участвовать в философских дебатах.

– Разве это плохо? – осторожно вставил Цицерон. – Я, например, очень люблю поспорить. Это освежает мозги.

– Ну и поговори вон с Авророй! – грубо оборвала Нелли.

Нума подошел к ней и положил на плечо лапу:

– Не обращай внимания на брата. Нам сейчас главное – уйти от фламинов. Думаю, тебе меньше всего хотелось бы спорить с ними.

– А куда уйти? – вздохнула Нелли. – И как?

С другой стороны Нелли разглядывать озеро пристроился Корнелий.

– Лабиринт Максы лежит под всем городом, – начал объяснять он. – Здесь узловая станция. Отсюда можно попасть в нужное место, причем быстро. Есть особая протока, – следопыт махнул лапой в сторону группы ответвлений, – которая приведет нас в нужный домен. По крайней мере значительно сократит дорогу. Доберемся до места и раскроем тебе все… тайны, какими владеем. А ты уж сама делай выбор.

– Чего же мы ждем?

– Попутной волны.

– Долго ждать?

– Наверху скоро пойдет дождь. Этим мы и воспользуемся.

– А ты уверен, что дождь пойдет?

– Не заметила, что мох на стенах туннеля стал сырым и сочным? Так всегда бывает перед дождем.

Нелли стала придирчиво осматривать пещеру. Надо бы заранее найти безопасное место, чтобы потом не метаться в панике. «Стоит уменьшиться – и какие фантастические места можно увидеть», – думала она, разглядывая первозданный хаос каменных залежей.

Растворяя и унося породу, вода когда-то расширила трещину в скале, размыла ее до пещеры и превратила в торжественный зал с озером. По периметру воды расположились окаменелые ванночки, как бассейны на скалах дорогого курорта. Белые натеки причудливым узором покрывали стены. Из ответвлений-проходов, кроме воды, сочились тягучие запахи. Нелли принюхалась. Из черневшего справа отверстия отчетливо несло рыбой. Значит, скорее всего, он ведет к рыбному пакгаузу. А оттуда до Неллиного дома рукой подать. Из щели слева пахло смесью машинного масла и водорослей. Понятно – ремонтные доки. А из отверстия рядом тонко тянуло медикаментами. Это явно дорога к госпиталю или к больнице Монастыря Трех Дев.

– Стоп! А на чем мы поплывем? – всполошилась Нелли, когда поток воды стал увеличиваться.

– На этом! – с гордостью сказал Корнелий.

Нелли раскрыла рот. На волнах вода вынесла из протоки поразительное плавательное средство и подогнала его к берегу.

– Нáвис Сальвуса! – обрадовался Корнелий. – Нам повезло!

Две большие пластиковые бутылки были крепко-накрепко соединены нейлоновой сетью. Между ними торчал шест из широкой деревянной планки, который одновременно служил и мачтой, и килем. По бокам основных баллонов, в тугой оплетке кожаных ремешков болтались бутылки поменьше. Пластиковая кухонная лопатка выполняла роль руля. Всю конструкцию, от макушки шеста до бутылок и обратно, оплетали веревочки, бечевочки и ленточки. На палубе к шесту «хороводом» крепились жестяные банки из-под кофе – места для пассажиров и багажа, а около руля имелось сетчатое ведерко для ложек и вилок, служившее капитанской рубкой.

Из ведерка высунулась разбойничьего вида малорослая крыса в черной бандане и закричала: