Хозяин Мрака (СИ) - Нетт Евгений

— “Если ты — не Он, то откуда у тебя его Слуга?”. — В один миг сняв барьеры, симбионт взмыл в небо, зависнув на одном уровне с перерождённым. — “И структура защиты твоего разума… она слишком похожа на то, что используем мы”.

— “На моём личном кладбище, предназначенном для симбионтов, твой труп будет далеко не первым, Давор”. — Элин выждал половину секунды, чтобы симбионт осмыслил услышанное и растерялся, после чего перешёл в решительное наступление. Перерождённый завладел инициативой, но его оппонент был слишком стар для того, чтобы так просто поддаться на провокацию. Образовавшаяся от столкновения двух техник ударная волна подняла ужасный ветер, поваливший уцелевшие деревья и заодно окончательно убедив Кацелиана в том, что рядом с Китежем разворачивается отнюдь не обычный бой.

Симбионт использовал техники, и делал это столь умело, что мог бы поспорить в этом с опытнейшими анимусами великого города!

Тем временем небо над Китежем расколола ярчайшая изумрудная вспышка, и симбионт, принявший очередной удар перерождённого на барьер, вынужденно отступил на несколько сотен метров, заметно удалившись от едва не пострадавших городских стен. Элин активно прощупывал защиту своего оппонента, параллельно пытаясь отыскать его сородичей… но пока всё складывалось так, будто Давор из-за какого-то смешного совпадения прибыл сюда в одиночку.

Самодеятельность, или лорды симбионтов не посчитали угрозу достаточно весомой?

В мановение ока обладающий огромной физической силой симбионт сократил дистанцию, вгрызшись вымахавшими до двух метров в длину когтями в оперативно сформированные барьеры перерождённого. Те не смогли выдержать удара без вреда для себя, но Давор по меньшей мере увяз в чужой аниме, так и не дотянувшись до своей цели. Элин же, позволив симбионту как следует увязнуть в барьерах, захлопнул ловушку, зажав его меж четырёх плоскостей, каждая из которых представляла собой в том числе и структуру простейшей ударной техники.

Из четырёх синхронных взрывов до симбионта дотянулся лишь один, но и этого хватило для того, чтобы не ожидавший такой ловушки демон лишился одной из своих уродливых ног. Вниз хлынула бутафорская чёрная кровь, а Элин, стремясь развить успех, оказался прямо над головой Давора, который, в свою очередь, уже направил вверх поток обжигающе-огненной анимы. И тут бы перерождённому просто уклониться, но использованная симбионтом техника оказалась не столь проста.

В какой-то момент поток разрушительной энергии изогнулся — и ринулся к Элину, словно направляемый рукой опытного кучера кнут.

И если эффект от первого удара анимус смог свести на нет, позволив тому соскользнуть по плоскости барьера, то уже вторая атака симбионта достигла куда большего эффекта, буквально вернув Элина на грешную землю. Лишь оказавшись посреди покорёженного леса, перерождённый смог безопасно свернуть комплекс монолитных барьеров, вернув себе нормальный обзор. А посмотреть ему было на что, так как Давор, улучив момент, не стал продолжать атаку, вместо этого что-то с собой сотворив.

Ранее более-менее походящий на человека, симбионт обзавёлся неадекватно длинным хвостом и второй парой верхних конечностей. Правда, это не шло ни в какое сравнение с тем, каким метаморфозам подверглась его Т-образная голова. Ранее монолитная и лишённая всего того, что обычно должно быть у каждой уважающей себя головы, она раскрылась подобно цветочному бутону, выпустив наружу два уродливых длинных отростка, каждый из которых венчала усыпанная мелкими глазами пасть.

— “С разминкой закончили. Эрида, проследи за тем, чтобы я не заигрался с Тьмой”.

— “Сделаю”. — Как никогда серьёзная, змейка отвечала за сохранение рассудка носителя, параллельно с тем наблюдая за окружением на случай появления новых врагов. Демонических зверей у стен взяли на себя стражи, но дуэт не исключал того, что где-то неподалёку могли находиться другие симбионты.

— “Так он — гидра…?”. — Две головы, концентрирующаяся в пастях анима, суммарно три пары лап и длинный хвост — в общем и целом симбионт действительно стал походить на одного редкого, и оттого особенно противного демонического зверя.

Вообще все твари, в чьих предках затесались дракониды, доставляли людям особенно много проблем, но гидра вдобавок к чертам дальних родственников обладала и парочкой уникальных, как, например, чрезвычайно высокая проводимость каналов в шеях и головах. Эта особенность позволяла гидре атаковать без подготовки, вкладывая в удар просто неимоверное количество силы.

Добавить сюда тот факт, что Давор не просто давил анимой, а придавал той структуру техник, и получится не самая радостная картина.

Пока Элин подготавливал техники и решал, как дальше вести бой, Давор совладал с превращением, накопил аниму в левой голове — и, причудливо изогнув шею, выплеснул поток силы огромной мощи, так и не заметив пустой структуры перед самым своим носом, которая напиталась силой перерождённого ровно в момент соприкосновения с анимой симбионта.

Раздавшийся взрыв и последовавший за ним яростный вой Элин воспринял как невероятно приятную мелодию, ласкающую его искушённый слух. Какими бы долгожителями ни были симбионты, какими бы силами ни обладали, но без практики в реальных сражениях они были уязвимы для разного рода хитростей, одну из которых и применил Элин.

Впрочем, уже второй луч силы таким образом остановить не удалось, и перерождённый вновь пропустил чужую технику по касательной, проследив за тем, как чудовищной силы взрыв превратил огромный кусок леса в выгоревшую пустошь. Но не успела улечься поднятая в воздух пыль, а Давор уже сменил как угол атаки, так и используемую технику. Вместо одного подвижного луча из правой пасти вырвалось множество снарядов, каждый из которых следовал уникальной, одному ему ведомой траекторией. А сразу после того, как последний пучок энергии умчался к перерождённому, симбионт бросился вперёд, посчитав момент вполне подходящим для того, чтобы навязать физически немощному человеку ближний бой.

Элин же, наблюдая за неумолимо приближающимися к нему алыми сгустками анимы, лишь коснулся посохом земли, разом подняв как степень слияния с Эридой, так и концентрацию Тьмы вокруг себя. Глаза перерождённого вспыхнули изумрудным светом, а зрачки вытянулись на манер змеиных. В то же время по его коже пробежала серебристая волна, оставившая после себя плотный слой чешуи, защищающей тело на манер пластинчатой брони.

Финальной же частью трансформации стал материализовавшийся под левой рукой Элина гримуар, от которого во все стороны ринулись десятки толстых изумрудных нитей, причудливо изгибающихся и перекрещивающихся друг с другом. Это на первый взгляд бессмысленное действо сформировало вокруг перерождённого своеобразную паутину, преодолеть которую техникам симбионта оказалось не под силу. Снаряды вязли в цепких сетях — и стремительно теряли форму, в конечном итоге распадаясь на совершенно безвредную нейтральную аниму.

Давор приблизился лишь тогда, когда с его техниками было практически покончено: лишь пара пучков силы кружилась в воздухе, ожидая подходящего для атаки момента. Потому-то Элину ничего не помешало броситься симбионту навстречу, подготавливая одну структуру за другой. Давор видел всё это, но отыграть назад уже не мог, так как отступление напрочь порушило бы его план атаки.

А так у него ещё оставалась надежда на то, что анимусу подавление всех снарядов далось немалой ценой, и в лобовом столкновении он будет много слабее задействовавшего всю свою силу симбионта, всю жизнь провёдшего в сражениях.

Первый же обмен ударами, — когти и простейшие, но перегруженные анимой техники с одной стороны, и изящное кружево рун с другой, — пошатнул уверенность Давора в собственном превосходстве. Этот человек не только не боялся его воистину разрушительных ударов, но и, казалось, стремился ещё сильнее сократить дистанцию. Последнее играло против симбионта, так как что его шеи, что увенчанные гигантскими когтями лапы лучше всего показывали себя тогда, когда он бил на предельном для себя расстоянии.