Перебиты, поломаны крылья - Владимир Колычев

– Это как?

– А так! Когда орел видит жертву, что он делает? Размахивает крыльями и летит к ней. Так и ты. Как только Музыкант закукарекает, ты должен взмахнуть руками. Он закукарекал, ты взмахнул, он закукарекал, ты взмахнул. Но на него не смотришь, ты выше этого. Ты просто летишь на святой с ним бой! Понял!

– Понял…

Вадик пнул Музыканта ногой в бок.

– Кукареку!

Надо было видеть, с какой важностью Тенгиз взмахнул руками-крыльями. Гордая посадка головы, воинственное выражение лица… Тут же выяснилось, что Вадик устроил испытание не только для него. Это было испытание для всей камеры и для самого Ильи. Хотелось хохотать, надрывая животики, а приходилось изображать серьезность. И только отвернувшись к стене и уткнувшись лицом в подушку, можно было дать волю своим чувствам.

Музыкант кукарекал до тех пор, пока пьяный от водки и куража Вадик не завалился спать. Тенгиз же так и остался на унитазе с гордо разведенными в стороны руками…

– Что вы там в камере устроили? – не без иронии спросил Андрей.

Илью ничуть не удивила его осведомленность.

– Да так, самозванец один объявился, экзамен на вора в законе сдавал.

– Сдал?

– Почти до самого утра летал, пока с унитаза не свалился… Не сдал. А он что, в самом деле в законе?

– В общем-то, да. Родственники короновали, то ли посмеяться хотели, то ли еще что… Сам понимаешь, его корона гроша ломаного не стоит. Поэтому к вам его определили. В другой камере и убить могли… А у вас камера спокойная. Не жалуешься?

– Нет, хорошо все.

– Музыканта не обижают?

– Это ты к чему? – насторожился Илья.

– А к тому, что его ваш Профессор избил.

– Он же за это наказан?

– Наказан. Но ведь интересно же, за что он его избил?

– Не знаю, – пожал плечами Илья. – Не мое это дело…

– Все ты знаешь. Ты же дружишь с Кириллом.

– Да какая ж это дружба? Так, знаем друг друга…

– А кто бутылку водки для него вчера купил?

– Ты и это знаешь? – не очень удивился Илья.

Андрей промолчал, всем своим видом показывая, что давно уже пора было привыкнуть к его всевидящему оку.

– Ну, так за что Профессор Музыканта избил?

В этот раз Илья отпираться не стал. Скорее всего, Андрей и без него все знает. Если так, то этими выяснениями он пытается проверить его на вшивость. А ссориться с ним нельзя, от него очень многое в тюрьме зависит. Стоит ему только захотеть, и уже через пару часов Илья может стать мальчиком для битья в какой-нибудь переполненной камере.

– За проституцию.

– То есть?

– Музыкант интим за деньги предлагал. А Профессору это не понравилось. Он вообще проституток не любит. Я бы сказал, ненавидит. Сельдец его проституткой обозвал, так он его чуть не убил. И до этого еще было…

– Что было?

– Это еще на «сборке», про проституток разговор зашел. Он сказал, что проститутки – это зло. И взгляд у него такой злой стал, что у меня мурашки по коже… Ненавидит он проституток.

– Почему?

– Девушка у него была, в институте у него училась. Спала с ним. И не только с ним. Днем в институте, ночью на панели. А когда институт закончила, деньги с него требовать стала. В общем, его на восемь лет осудили. Как он после этого к проституткам относиться будет?..

– Плохо, – в глубоком раздумье кивнул Андрей. – Очень плохо он должен к ним относиться… Убивать…

– Никого он не убивал, – мотнул головой Илья.

– Что?! – встрепенулся Андрей. – Я сказал, что он кого-то убил?

– Нет. Но предположил…

– Да, предположил… Ладно, закрыли тему. Не для этого я тебя позвал. Вопрос хочу тебе задать по твоему делу.

– Мама не велит на вопросы отвечать, – усмехнулся Илья. – А еще пуще – адвокат.

– Это ты следователя своего адвокатом пугай. А меня не надо, – нахмурился Андрей.

– Да это я так, в шутку, – опомнился Илья.

– Тогда давай дальше шути, только не очень. Меня интересует, как Эльвира Окулова к своему мужу относилась? Хорошо или плохо?

– Я бы не сказал, что хорошо. Если сбежать от него хотела со мной, как думаешь, как она к нему относилась?

– Боялась его?

– Да так, было что-то.

– Он ее бил?

– Не знаю… Она говорила, что нет. Говорила, что ударить не ударит, но под замок посадить может. Или в Нижний Новгород отправить…

– В Нижнем Новгороде моря нет, – погруженный в свои мысли, сказал Андрей.

– Какое море, о чем ты?

– Что – море? Я говорил про море… Нет там никакого моря. В том-то и дело, что нет… Значит, он ее не бил?

– Говорю же, не знаю. Она сначала говорила, что муж пылинки с нее сдувает, а потом говорила, что боится его. Сказала, что ждет он ее дома, в окно смотрит. Я спрашиваю, тебе не достанется, она ответила, что ничего, переживет… И еще она сама попросила, чтобы я не подвозил ее к дому, в двух кварталах вышла…

– Значит, все-таки боялась.

– Выходит, что так… А что такое?

– Да так, есть кое-какие соображения, – с загадочным видом улыбнулся Андрей.

У Ильи отлегло на сердце. Что, если этот парень нашел ключ к загадке, которая отправила его на тюремные нары? Что, если этот ключ откроет ему дверь на свободу?

Глава пятнадцатая

Андрей отдавал себе отчет, что его присутствие в доме Антона Борисовича вовсе необязательно. Более того, Миша Перегудов и Володя Сахаров, как могли, отговаривали его, но все же он настоял на своем и вместе с ними на оперативной машине выехал на место.

– Не нравится мне все это, – сказал Перегудов. – Прокурор волком смотрел, когда постановление выписывал.

– Но ведь выписал же, – с какой-то нервозностью в голосе сказал Сахаров.

– Да, но этот Окулов его друг.

– Дружба дружбой, а камеры врозь, – совсем невесело сострил Володя и со скованной какой-то бодростью глянул на Андрея.

– Если что, прокурор отвертится, Початого подставит, – продолжал зудеть Миша.

– И поделом, – вставил свое слово Андрей.

Не так-то просто было качнуть весы правосудия в сторону Окулова. Но все же Андрей добился своего. Передал Перегудову анализ планктона, рассказал ему об аквариуме с морской водой, который видел в квартире Антона Борисовича, изложил свою версию. Аквариум довольно низкий, хорошо уравновешен, стенки толстые, а это значило, что в состоянии аффекта Окулов мог сунуть свою жену головой в воду и утопить. А потом, чтобы избежать обвинения в убийстве, упаковал труп в багажник машины, вывез его на мост и сбросил в реку. Версия Перегудову не очень понравилась, но, памятуя, что именно он вел предварительное следствие по этому делу, отправился прямиком к прокурору. О чем сейчас, если судить по его пессимистическому виду, очень сожалел. Но время вспять не повернешь, и раз уж постановление на обыск на руках, то надо ехать к адресату и брать пробу воды из аквариума.

Время для визита выбрали позднее, после восьми вечера, чтобы застать Окулова дома. Расчет оказался верным, Антон Борисович лично вышел навстречу незваным и явно нежелательным гостям. Но, как это ни странно, на губах у него заметна была приветливая улыбка. Хотя в ней и чувствовалась фальшь.

Он поздоровался со всеми, но особо выделил Андрея.

– Товарищ капитан, как хорошо, что здесь, а то я и сам собирался завтра к вам ехать.

– Зачем? – удивился Андрей.

– Вы даже не представляете, как я разочаровался в своем сыне. Я-то думал, что вы действительно избили его, а оказалось, что он солгал. И все для того, чтобы отомстить вам за… – Антон Борисович многозначительно посмотрел на его спутников, как бы сожалея о том, что не может назвать имя той, из-за которой разгорелся сыр-бор. – Думаю, вы меня поняли.

– Я тоже думаю, что понял, – поджав губы, иронично приподнял брови Андрей.

– Мне кажется, вы мне не верите. Поймите, я как отец должен был защитить своего сына.

– Ваш поступок заслуживает одобрения, но дело в том, что мы приехали к вам по другому поводу.

– Вот, ознакомьтесь! – с неловкостью человека, вынужденного противиться самому себе, Миша Перегудов предъявил Окулову постановление на обыск.

– А, собственно, в чем дело! – возмутился тот.

– Антон Борисович, экспертиза установила, что ваша супруга захлебнулась морской водой.

– Да, но откуда у нас в Рубеже морская вода?

– У вас в аквариуме.

– У меня?! В аквариуме?! – удивился Окулов. – С чего вы взяли?

– Я сказал, – объяснил Андрей. – Помните, мы с вами разговаривали о ваших рыбках, вы сказали, что они морские и, соответственно, жить могут только в морской воде.

– Не помню! – Антон Борисович категорично мотнул головой. – И вода у меня в аквариуме пресная. Если не верите, можете в этом убедиться.

Сомкнув губы в тонкую презрительную линию, он показал рукой на парадное крыльцо. И снова Андрей оказался в его доме, и снова увидел аквариум с нависшей над ним оленьей головой. Вода, рыбки, вроде бы все как должно быть. Но нет, внимательный взгляд нашел дисгармонию в этом «живом уголке». Сначала Андрей обнаружил одну золотую рыбку, которая плыла как-то странно, полубоком, ее розоватое брюшко тянулось кверху, а она отчаянно махала плавниками, пытаясь удержаться в естественном для себя положении. И еще одна рыбка барахталась на самой поверхности, но не так успешно, уже кверху брюхом.