Хо - Raptor

— Час.

— Что?

— Я дам тебе только час. Не более. Потом Ольга будет принудительно выведена из транса.

— Благодарю тебя, мудрая Хранительница.

Медленно отступая назад, сияющая фигура вскоре растворилась в мутной кровавой завесе. Расплывшись в довольной улыбке, Хо вновь повернулось к своей жертве, присело, склонившись над ней, и приложило ладонь ко лбу Сергея. Тот дёрнулся точно от разряда тока, и, громко кашлянув, отхаркнул кровавый сгусток.

— Живи, — прошипел сумеречник, — тебе рано умирать. Весьма странный убийца, который из всех совершённых убийств не смог простить себе только одного крошечного котёнка. Загадка природы. Ты не представляешь, как тебе повезло.

— Не надо, умоляю, — прохрипел Сергей.

Он был не в силах даже кричать, когда острые зубы Хо вонзились в его живот. Упиваясь своей победой, сумеречный охотник принялся заживо пожирать свою измученную добычу. Их дёргающиеся силуэты заволокло багровой дымкой, в которой вихрем кружились красные кровяные тельца, вперемешку со студенистыми амёбами.

Евгений очнулся от своего тяжёлого сна, с шумом глотая спёртый воздух каюты. Ему не хватало кислорода. Ворочаясь на смятой, пропитанной потом простыне, он горько плакал, в полной мере осознавая свою фатальную беспомощность. Остатки его последнего видения быстро растворялись в сознании, как капелька чернил в стакане воды. Но он чётко запомнил, что в своём разговоре таинственные существа упоминали Ольгу. И тот факт, что одним из этих существ было Хо, однозначно свидетельствовал, что благополучие его подруги вот-вот окажется под угрозой, опасной как никогда.

— Я должен предупредить её. Я должен остановить их! — Повторял он в полубреду. — Господи, спаси, сохрани и помилуй…

ГЛАВА XXIII

Геннадий Осипов шёл по коридору красной палубы в сторону радиорубки, когда вдруг услышал странный шум, доносившийся из каюты старпома. Приоткрыв дверь, он в недоумении воскликнул:

— Это, ты?

Посреди каюты, на полу лежал раскрытый чемодан, в который поспешно собирал вещи его друг Фёдор. Услышав голос Гены, он остановился, и перевёл на него свой сосредоточенный взгляд.

— Привет. Ты куда собрался? — с удивлённой улыбкой спросил Осипов.

— Куда подальше, — старпом продолжил укладывать свои вещи. — И тебе, кстати, советую сделать то же самое. Пока не стало слишком поздно.

— А что здесь происходит, ты знаешь? — Гена вошёл в каюту, заперев за собой дверь.

— Теперь знаю, — мрачно ответил Фёдор. — Поэтому и сваливаю отсюда. Да где же маслёнка? Куда я её подевал?

— Может ты, всё-таки, расскажешь мне о происходящем? Я действительно не в курсе.

— Это плохо, что ты не в курсе. Поэтому оно вас и жрёт, так же, как жрало нас. Маслёнка, где же моя маслёнка? Ты случайно её не видел?

— Погоди, я не совсем тебя понимаю, Федь, кто нас жрёт?

— Как кто? Хо, конечно же. Днём оно спит, а ночью — выходит на охоту.

— Хо? А какое оно?

— Страшное, как сам страх. Знаешь поговорку «у страха глаза велики»? Вот, это про него. У Хо действительно глаза велики. О-очень велики. Слушай, да куда же маслёнка подевалась?!

— Зачем тебе маслёнка-то?

— Надо! Необходимо заправить баллон. Это важно. Я должен успеть. Да где же она, ну, ё-моё?!

— Нет, с тобой явно что-то не в порядке. Но я всё равно рад, что ты живой.

— Да какого чёрта? Разве это жизнь? — свернув тельняшку, Фёдор уложил её в чемодан. — И если ты не пошевелишься, то сильно пожалеешь.

— Что я должен делать?

— Думай, думай, Генка, ты же всегда был башковитым. Пораскинь мозгами. Вы лишились пятерых. На очереди, либо ты, либо она. Как думаешь, на кого падёт жребий?

— Постой, погоди, как это пятерых? Сергей всё ещё с нами.

— Ошибаешься, — усмехнулся старпом. — Он уже с нами.

И тут Осипов увидел Сергея, сидящего на койке, прижавшись спиной к стене. Того сильно лихорадило, а изо рта шёл пар, как на морозе.

— Серёга? — бросился к нему Геннадий. — Только не это! Нет, не надо, прошу тебя!

— Поздно, Ген, — выдохнул тот вместе с паром. — Оно оказалось сильнее. Опасайтесь Даркена Хо. Уберегите себя от ада.

— Чем я могу тебе помочь?!

— Ты готов спуститься за ним в преисподнюю? — упаковав чемодан, Фёдор подошёл к нему, и положил руку на плечо. — Лучше не надо. Тем более, что это не твоё бремя. Ну, давай прощаться? Эх, маслёнку-то я так и не нашёл. Плохо.

— Подожди, куда же ты?

Гена обернулся к другу, но того уже и след простыл.

— Что же это творится такое?! Серёга, может тебе одеяло дать, ты дрожишь весь. Тебе холодно?

— Мне больно. Боль раздирает меня изнутри. Всё горит. Я долго не выдержу. Нет сил терпеть эти мучения. Закрой мои глаза, Даркен Хо! Закрой мои глаза!

Изо рта Сергея повалил дым, язык воспламенился, и дыхание стало сопровождаться огненными всполохами. Его глаза загорелись, закипели, и, лопнув, вытекли, с шипением запекаясь на раскалённых щеках. Из пустых глазниц вырвалось два огненных факела. Огонь охватил кровать, затем перекинулся на стол, и вот уже заполыхала вся каюта.

Отступая назад, Геннадий с ужасом смотрел, как обгорающий остов его друга, в самом центре этой инфернальной Геенны, выгибается, и протягивает горящие руки к потолку, точно моля кого-то о пощаде. Нога Осипова задела какую-то бутыль, стоявшую на полу. Та упала, покатившись прямо в огонь. — «Да ведь это же маслёнка, которую искал Федька!» — в последнюю секунду осознал капитан. Выливающееся масло громко зашипело, бутылка как-то странно раздулась, словно воздушный шарик, и вдруг лопнула, породив чудовищной силы взрыв, от которого Гена тут же проснулся.

Полежав какое-то время, таращась в потолок, капитан понемногу пришёл в себя после более чем странного сновидения. Протерев заспанные глаза, и широко зевнув, он выбрался из-под одеяла. Затем, Геннадий, кряхтя, поднялся со своей лежанки, и первым делом посмотрел на Сергея. Тот лежал на своей койке, глядя пустым взглядом куда-то в сторону. Он абсолютно не обращал внимания на перемещения Осипова, что уже было подозрительным.

— Ты как, дружище? — шёпотом спросил у него Гена.

Тот не ответил. Даже глазом не повёл.

— Эй, — капитан легонько толкнул его в плечо. — Ты меня слышишь?

— Слышу, слышу, — тихо произнёс Сергей.

— Ф-фух, ты так не пугай. Это не смешно.

Немного успокоившись, Осипов принялся убирать своё ложе. Его возня разбудила Ольгу.

— Сколько времени? — первым делом спросила она.

— Без пятнадцати девять, — капитан бегло взглянул на часы, лежавшие на столике. — Сегодня мы что-то разоспались. Я планировал встать гораздо раньше. Проснулся в пять, думаю, ещё часок покимарю, и буду подниматься. И тут меня враз как будто бы отключило. Полный отруб. Даже сон какой-то дурацкий увидел. Бывает же такое.