Фидель. Футбол. Фолкленды: латиноамериканский дневник - Сергей Брилёв

Итак, как мы теперь выясняем, знаки на перуанских самолётах, которые перегнали в Аргентину, были уже не перуанскими, а аргентинскими. И прилетели самолёты не в Сан-Хулиан, как гласила «былина», а в Тандиль. Для того, чтобы отбросить уже и всю «былину», остаётся процитировать ещё одно, последнее откровение генерала Кроветто: самолёты были не советскими «Сухими», а французскими «Миражами».

Иными словами, советское оружие до Аргентины так и не дошло. Это — всё-таки миф. Но мы уже выяснили, что никакой не миф — снабжение аргентинцев советскими разведданными. Этого, что ли, мало? А ещё больше интриги ко всему сказанному добавляет обстоятельство, на которое читатель наверняка уже обратил внимание. В Аргентине в тот момент правила не просто военная хунта, а самый антикоммунистический её гибрид. Что же заставило так ему помогать коммунистическую Москву? И ещё один парадокс. У демократической Британии в той войне — тоже ещё тот союзник. Кровавая диктатура Пиночета! И для того, чтобы понять причины дружбы СССР с Аргентиной, мы не обойдёмся без того, чтобы выявить и другие экзотические альянсы, которые сложились по ходу «первой антарктической».

...Аргентинский десант на Мальвины состоялся в ночь с четверга на пятницу, с 1 на 2 апреля 1982 года. У столицы архипелага, Порта-Стэнли (который «освободители» переименуют в Пуэрто-Архетино, то есть «Аргентинский Порт») появляются «коммандос» морской пехоты и спецназовцы-водолазы с подлодки «Санта-Фе». Их вовремя засечёт британская береговая охрана. Но что она могла сделать? У британского губернатора Фолклендов Рекса Ханта «под ружьём» было не более сотни человек (это включая и резервистов, и профессиональных морпехов). Морпехи даже пытались оказать кое-какое сопротивление и даже уложили пару аргентинцев. Но с утра у архипелага появились и основные аргентинские силы, в том числе авианосец «25 мая» (построенный в 1945 году — ирония судьбы! — для британского королевского флота). После этого любое дальнейшее сопротивление было прямым путём не к геройству, а к бойне. Ханту только и оставалось облачиться в парадную губернаторскую форму и на своём украшенном колониальным флагом «кебе» уехать в аэропорт, откуда аргентинцы переправляют его в Монтевидео[44].

Итак, по состоянию на полдень 3 апреля 1982 года Аргентина радикально расширяет свою заявку и на Антарктиду. Каких-то семьдесят четыре дня аргентинское солнце действительно озаряло куда больший сектор на Белом континенте: бело-голубое с золотым солнцем аргентинское знамя вновь развевалось и над Мальвинами, и над Южной Георгией, и над Южными Сандвичами.

Получалось, что расчёт аргентинцев оправдался. Третий мир одержал победу над великой ядерной державой. Британия — действительно «умирающий лев». Британия, действительно пыльный склад бесполезной имперской рухляди, который не зря при предыдущем правительстве лейбористов брала взаймы у Международного валютного фонда. Похоже, что ничем не лучше было и новое правительство консерваторов: в Лондоне в отставку подают министры иностранных дел и обороны. У них, как оказалось, не было никакого плана ни обороны колонии, ни мгновенного ответного удара.

И всё-таки аргентинцы просчитались. Во-первых, они забыли, что Британия — деморализованная, но истая демократия. Это в Буэнос-Айресе правящая хунта устроила себе уютный «междусобойчик», а в Лондоне с правительства было кому спросить — парламенту. Вот в палате общин в Вестминстере и сказали, что посмотрят, из какого же на самом деле материала сделана «железная леди». В этом и состояла вторая ошибка аргентинцев: они недооценили Тэтчер, которая сразу же поняла, что не ответив, разрушит репутацию и страны, и партии. А значит, рискует проиграть следующие всеобщие выборы.

«Империя наносит ответный удар». С таким заголовком вышел американский «Ньюсуик», когда британская армада пошла-таки к Фолклендам. А такое решение Тэтчер приняла уже вечером 2 апреля. Тэтчер сделала эту войну главной национальной идеей.

С самого начала этот конфликт обещал стать необычным. И стал. Про сугубо военные дела мы ещё поговорим, но сейчас — о том, что Тэтчер провела тогда и первую глобальную «информационную войну», которая, что называется, вошла в анналы. При этом подниматься «железной леди» пришлось с нуля: настолько много «пораженцев» оказалось в её кабинете поначалу.

Собственно, поначалу вопрос стоял не о том, чтобы войну выиграть, а о том, чтобы её не проиграть. «Империя наносит ответный удар» — заголовок насколько льстящий (это ведь калька с голливудского блокбастера «Звёздные войны»), настолько и ироничный. Поначалу Тэтчер пришлось не самой верстать повестку дня, а реагировать на то, что уже произошло без её ведома. Взять день аргентинского десанта. Вроде бы и вовремя, с утра, с правительственным заявлением в палате общин выступает заместитель министра иностранных дел сэр Хамфри Аткинс. Признаёт, что острова заняты. Но даёт понять, что правительство в курсе всего: ссылается даже на некий разговор с британским губернатором островов Хантом. Но таковы уж «недостатки» открытой либеральной демократии, что очень скоро пресса выясняет, что никакой связи с губернатором и с островами вообще у правительства нет. И оппозиционеры-лейбористы, и рядовые члены парламента от правящих консерваторов возмущены. Би-би-си остаётся в таких условиях ссылаться на аргентинские источники. Естественно, это, в свою очередь, вызвало недовольство уже и Тэтчер, которая и без того считала Би-би-си «пятой колонной», состоящей из опасных мечтателей-либералов[45].

Но таковы уж принципы «жанра», что, даже и проштрафившись сама, власть всё равно ищет «крайнего». Вот и в Британии правительство тори свою вину не признало, а стало искать повода уколоть Би-би-си. И такой случай представился в конце мая, когда на Фолклендах шла уже наземная операция. Корпорация выдала в эфир комментарий высокопоставленного правительственного чиновника о том, что 2-й десантный батальон уже выдвинулся для атаки на Дарвин и Гуз-Грин. Аргентинцы, которые, естественно, мониторили передачи Всемирной службы Би-би-си, получили возможность вовремя направить в ту зону Мальвинских островов подкрепления. Впрочем, этот случай был уже последним, когда в британские власти рикошетом через прессу попала своя же осторожность. Упомянутая ранее лекция для морпехов США к безусловным успехам британского Министерства обороны именно относит то, что со временем оно вернуло себе контроль за информационным потоком и «убедило журналистов в том, что экспедиционные силы планировали осуществить один из трёх сценариев», ни один из которых на самом деле к реальным планам британского командования отношения не имел.

Прессу и аргентинцев заставили поверить, что либо будет лобовой контрудар по Порт-Стэнли, либо британцы продолжат аргентинцев «щипать», либо будет просто усиление блокады. А готовилась высадка десанта в других частях архипелага: в Сан- Карлосе. С одной стороны, британцы использовали ту же тактику обмана, которую союзники применили при подготовке высадки в Нормандии во Вторую мировую (когда немцы ждали британцев и американцев совсем в других местах). С другой стороны, инструмент обмана был совершенно новым: не фальшивые «подмётные письма», а вполне даже открытые средства массовой информации.

Так по ходу той войны возникло то, что в Америке уже в 1982 году назвали «фолклендской моделью» (на «гражданке» этот термин первыми использовали авторы очень познавательной книжки о работе журналистов в зоне конфликтов «Под огнём», которую подготовили в Университете американской Аризоны). Смысл «фолклендской модели» при работе с прессой в том, что, например, тележурналисты не могут пожаловаться на недостаток картинки. Нет, картинки — вал. Но это только те съёмки, которые придумала армейская пресс-служба. То есть журналисту остаётся своим талантом облечь в увлекательную форму не то, что он раздобыл, а то, чем его снабдили. Плюс цензура, конечно. Доходило до смешного. Например, журналисты не могли говорить в эфире о количестве «самолётовылетов» и потерях. Тогда была изобретена хрестоматийная ныне в англосаксонской журналистике фраза: «Я пересчитал их всех, когда они улетали, и пересчитал их всех, когда они вернулись». Изобрёл эту фразу тогда начинающий репортёр, а ныне известный телеведущий Би-би-си Брайан Ханрахан. Но это ещё не решало всех проблем. Так, цензуре подвергся титр «Прошло военную цензуру», которым телевидение Би-би-си сопровождало репортажи, снятые на борту кораблей «армады».

Кстати, именно споры о титре по этой «фолклендской» схеме сопровождали и мою работу с британской и американской армией уже в Кувейте осенью 1998 года.

Строптивый Саддам Хусейн тогда в очередной раз выгнал из Ирака инспекторов ООН, и было понятно, что американские и британские ВВС нанесут по Ираку «удар возмездия». Я тогда работал в Лондоне. Звоню в британское министерство обороны. Прошусь в Кувейт, откуда британским «Торнадо» и предстояло взлететь в сторону Багдада. Мне говорят: «Пожалуйста, приезжайте. Только до Кувейта добираться будете сами. Но если доберётесь, мы на месте окажем всяческое содействие». Наутро каким-то чудесным образом буквально за 15 минут получаю кувейтскую визу. И уже вечером, через Эмираты, вместе с Дмитрием Бритиковым добираемся до Эль- Кувейта. Оставляем на борту только что купленную в Эмиратах бутылку виски (стюардессы вовремя сообщают, что за алкоголь в Кувейте, оказывается, отрубают руку), но зато действительно оказываемся на месте событий. Откуда сегодня и завтра продолжится операция против Саддама. Приходим в британский армейский пресс-центр. Нам говорят: «Ребята, подождите. Сейчас американцы придут. Они и будут заниматься пресс- операцией». Прекрасно. Приходят американцы. Назначают время «операции»: в том смысле, во сколько намечен организованный отъезд к границе с Ираком целой централизованной пресс-кавалькады.