Боевая добродетель. Секреты боевых искусств Китая - Алексей Маслов

Говорили, что лидеры общества могли вызвать дождь при помощи заклинаний, изменить направление ветра, знать о том, что происходит за тысячи верст и даже перенестись в это место лишь одним движением ресниц. Особо изощренное мастерство эти люди якобы применяли по отношению к ненавистным иностранцам — без труда предсказывали их намерения, а иногда делали их просто недвижимыми на время. В народе ходили слухи, что на стороне ихэтуаней сражаются не только обычны бойцы, но целые отряды невидимого небесного воинства, в поединках же эти люди используют летающие мечи и разят магическим огнем.

Рядовые ихэтуани также считались людьми, «посвященными в волшебное искусство». Правда, волшебство приходило к ним лишь временами, когда они благодаря особым ритуалам впадали в экстатическое состояние и были «охвачены духами». Именно в такие моменты мечи не ранили их, они бесстрашно шли на пушки и ружья иностранцев и, кажется, действительно порой избегали пуль. Народ верил, что ихэтуани могли поджигать взглядом дома и другие постройки, наклеив на стену бумагу со священным иероглифом.

Иногда вместо того, чтобы принимать бой с превосходящими силами противника, «сотни тысяч ихэтуаней просто исчезали в ночи».

Ихэтуани в 1900–1901 гг.

Ихэтуани использовали немало психотропных средств, изготовленных по даосской рецептуре, курили опиум. И все же основным видом подготовки считались занятия кулачным искусством, превратившиеся в сложный мистический ритуал. Не случайно одно из «самоназваний» ихэтуаней было «Священный (чудесный) кулак во имя справедливости и гармонии» (ихэ шэньцюань).

Особую роль играли мистические ритуалы в сектах «Красных фонарей», состоявших из женщин среднего возраста. Иногда их называли «магическими феями», так как, по поверьям, некоторые из них обладали большей магической энергией, нежели мужчины-ихэтуани. Все они в обязательном порядке проходили предварительную подготовку, длившуюся от сорока восьми дней до пяти месяцев. Лишь одно описание тех навыков, которыми должны были обладать эти женщины, показывает сложность их тренировки.

Они начинали с изучения заклинаний, затем направлялись на реку, где испытывали свое умение ходить по воде. Успешно прошедшие этот этап тренировок должны были почувствовать, что их вес значительно уменьшился и более того — что они способны летать. Лидер этих «супер-женщин», Хуанянь Шэньму, якобы обладала умением на расстоянии выкручивать винты на пушках иностранцев.

Правда, большинство мужчин-ихэтуаней считали женщин «грязными созданиями», способными ослабить мужскую силу — ян у бойцов, по неосторожности разрушить силу их заклинаний и уменьшить магическую энергию. Когда восставшим не удалось взять штурмом одну из часовен в Пекине, причиной позорного провала была объявлена некая женщина, которая показалась на башне в момент атаки. В результате несчастная была сожжена. В другой раз бойцы не сумели поджечь «магическим огнем» большой район Пекина, и «виновницей» вновь оказалась женщина, вылившая ночью на заднем дворе своего дома помои. В Тяньцзине ихэтуаням не удалось «заблокировать» ружья иностранцев, в результате чего погибло немало повстанцев. Они объяснили это тем, что предварительно на ружьях посидели женщины. Вообще, негативным влиянием женщин объяснялись многие неудачи восставших, а иногда они просто уверенно сообщали, что «время еще не пришло» [402].

Не вызывает сомнений то, что ряд тренировочных методов ушу действительно позволяет человеку развить удивительные способности. И все же вряд ли многие ихэтуани владели таким мастерством — скорее, они были подчинены общей вере в свою неуязвимость, дарованную свыше через занятия ушу. Например, методы закалки тела шаолиньских монахов рассчитаны на семь-десять лет ежедневной тренировки, а у ихэтуаней столько времени на подготовку не было, к тому же в их отряды вливалось немало пришлых людей, вообще не знакомых с серьезными методиками психорегуляции.

Доверие к магической силе ихэтуаней со стороны императорских командующих порой заканчивалось плачевно. Как-то в июле 1900 г. генерал Ма Юйкун договорился с руководством ихэтуаней о том, что они будут в течение шести часов блокировать своей магической силой пушки иностранцев. В результате столь смелого эксперимента все войска генерала были выведены из строя — ихэтуани ничего не смогли поделать против огнестрельного оружия [402]. И все же обмануть командиров императорских войск, которые сами прекрасно разбирались в ушу, было значительно труднее, чем простонародье. Чтобы развеять заблуждения ихэтуаней, они устраивали показательные испытания рядовым восставшим. Поразительный факт — многие ихэтуани были настолько уверены в своем мастерстве, что сами просили об этом! Они требовали выстрелить в них из ружья, одновременно ударить несколькими мечами или вонзить копье в горло.

Губернатор провинции Шаньдун Юань Шикай (будущий президент Китая) и начальник уезда Дунчан Хун Юнчоу провели одно такое «показательное» испытание и по китайской бюрократической традиции написали подробный отчет, назвав умение несчастного фанатика «неэффективным». Кровавые тесты стали проходить повсеместно. Они обычно устраивались в местах наибольшего скопления восставших, в Тяньцзине и Пекине, и каждый раз демонстрировали полное отсутствие «магической неуязвимости» бойцов. В другой раз один из лидеров ихэтуаней попробовал оживить убитого бойца, и когда это ему не удалось, солдаты просто-напросто оплевали его.

Маньчжурский двор, осознав разрушительную силу ихэтуаней, армии западных стран начали активные боевые действия против отважных, но плохо вооруженных ихэтуаней. Наступил кризис. Основные отряды ихэтуаней оказались разгромлены. В ряде провинций бойцы уходили в горы, прятались в лесах. Но приобретенный опыт позволял им даже в таком незавидном положении продолжать борьбу. Однако система регулярных тренировок развалилась и боевое мастерство ихэтуаней, и без того невысокое, практически исчезало. В октябре 1900 г. стотысячная русская армия заняла основные города северо-востока Китая, до тех пор находившиеся под контролем восставших, которые сражались разрозненными группами по две-три тысячи человек и несли огромные потери.

В январе 1901 г. оставшиеся бойцы трех крупнейших группировок на Севере Китая решили объединиться, создав «Армию чести и справедливости» (Чжунъи цзюнь). В нее вступило более 200 тысяч человек. Командиром ее стал некий Ван Хэда, мастер ушу, «годами под тридцать, строен телом, с вытянутым лицом». Помогал ему его старый друг Дун И по прозвищу Старый Даос — Дун Лаодао. К цинскому правительству они относились весьма лояльно, а все свои беды относили на счет иностранцев, поэтому и провозгласили основной задачей Армии борьбу с русскими войсками. Первоначально их действия оказались весьма эффективны, хотя они и не выходили за рамки мелких, в основном ночных, вылазок.

Но и здесь решающую роль сыграл главный недостаток ихэтуаней. Индивидуальное мастерство, мужество, аффективное состояние больших групп людей не могли заменить современного оружия и четкой организации, разработанных планов действий. После многочисленных боев в провинциях Ляонин, Хэйлунцзян и других северных территориях «Армия чести и справедливости» уже к концу зимы 1901 г., просуществовав лишь пару месяцев, была рассеяна. И всс же лидеры разбитой армии не пали духом. Мастера Ван Хэда и Дун И вновь бросили клич по народным школам ушу и продолжили борьбу, став во главе крупнейшего стиля того времени «Кулак шести соответствий» (люхэцюань), выросшего из народной школы ушу в крупную группировку, ведущую активные боевые действия.

И как в старых легендах, когда на помощь императорам приходили небесные феи, на помощь мастерам ушу пришла немолодая, но весьма активная женщина, известная как госпожа Ян. Она принадлежала к мистической даосской школе «Золотой киноварной пилюли» (цзиньдань), берущей свой исток от древних алхимиков. Не ограничиваясь поисками средств бессмертия и многочасовыми сеансами медитации, госпожа Ян приняла активное участие в движении против «иностранщины», развернувшемся в Китае в 1891 г., а когда оно было разгромлено, стала во главе тайного общества и параллельно школы ушу люхэцюань. Эту женщину почтительно называли «учитель Закона», или «учитель Дхармы» (фаши), как именовали буддийских наставников. Сектанты-бойцы школы упражнялись в основном во владении длинным шестом и в приемах кулачного искусства. К услугам секты и обратился Ван Хэда как к своей последней надежде. В ней насчитывалось около трех тысяч бойцов. Одевались они как ихэтуани, подчеркивая тем самым общность идей «справедливости и гармонии», достигаемых через кулачное искусств, и повязывали головы красными платками, что служило отличительным знаком [240].