Метаморфозы. Культ чуда (СИ) - Светлана Алимова

Хэледис шла по улице под руку с радостно щебечущей Рилой и чувствовала, как в груди разрастается холодная, страшная Бездна, а сама она медленно сползает туда.

Славный, очаровательный олененок-Диллин все-таки был бандитом. Начинающим, неловким, но это ничего не меняло. Он прицепился к ним с конкретной целью, которую тщательно скрывал.

Рила остановилась поправить обувь, а Хэледис обернулась. Скользнула взглядом по парочке, обнимавшейся у дерева, и вздрогнула. Это были грабитель с ежиком и пропавшая брюнетка. Они отвернулись от нее, но конец этого движения она успела заметить.

Эти тоже не выпускали ее из виду.

За ней следил весь Иногаст? Или они были членами одной банды, подчиняющейся тому мужчине с волчьим взглядом? Да, это более вероятно. Их с Рилой хотят похитить и продать в бордель, а Диллин – наводчик. Но почему до сих пор не сделали этого? Наверное, ждут подходящего момента: когда они отправятся домой, похитители нападут на карету и все. Дура, ой дура, зачем она вообще привела Диллина к ним домой?

Он ведь спас ее.

Хэледис вспомнила тот день, и подозрения слегка ослабли. Диллин дрался за нее яростно, безудержно, и ему крепко досталось. Могли и убить. Это не было похоже на постановку. Все-таки у нее мозги от жары плавятся? Ну, не может он быть настолько плохим человеком! Они же друзья! Он – хороший, она это сердцем чувствовала!

А разум говорил иное. Хорошие люди не скрывали своих намерений, не врали и не следили за друзьями.

Диллин лгал, а она поверила негодяю.

– Хэл, проснись, мы пришли, – Рила дернула ее за рукав.

– А? Да.

День в общине Хэледис запомнила плохо, поглощенная своими мыслями. Там и правда все были радостно-доброжелательные, угощали ее вином и необычной едой, а Рилу чуть ли не носили на руках. Это было привычно, Рила всегда привлекала множество поклонников своей яркой внешностью и деятельным характером. Им предложили присоединиться к общим развлечениям: созданию забавных бумажных игрушек и цветов, украшений из крупного, грубого бисера, готовке, плетению замысловатых причесок, рассказыванию смешных историй по кругу. Понятно, почему Риле здесь так нравилось: община напоминала храм Создателей, только здесь еще и угощали, обнимали друг друга и принимали каждого новичка, проявляя к нему искреннее участие. В других обстоятельствах Хэледис пришла бы в полный восторг, но сегодня была в смятении. Отец-настоятель это заметил и подсел к ней, стараясь приободрить и разговорить. Худой, с неопрятной бородой до пояса, он расспрашивал Хэледис о ее жизни, вере и печалях, обещая поддержку и понимание.

– Единый Бог знает все твои вопросы, дитя, – звучно вещал он, – а я, как проводник его воли, помогу тебе найти ответы.

– Как он справляется со всем в одиночку? – вяло спросила Хэледис. – Людей ведь очень много. По каким требованиям он выбирает тех, кого примет в свои Чертоги?

– Он все всегда знает. От его всевидящих очей не укроется ни один грех. Верь в него, и Единый Бог дарует тебе свою любовь и вечное блаженство в его объятиях. Тебе не нужно будет бороться за внимание и доказывать, что ты достойна Чертогов. Он уже любит тебя и примет любой.

Хэледис передернуло. Речи жреца напомнили ей сплетни о ее «чувствах» с Сэргаром Аринайским. Снова кто-то решал, кого она должна любить, а ее мнение никого не волновало. Брак с постылым принцем, лживое обожание Диллина, теперь вот любовь от ненужного ей чужого бога. Далась им всем эта любовь! Неужели нельзя жить без нее? Зачем они душат ею, не давая дышать, зачем навязываются? Почему не оставят ее в покое?

Она болезненно остро вспомнила Джелона. Его радость и гордость за свои исследования, иномирную «ветку», снятую с ее головы, сонное поутру лицо и тепло тела, к которому можно было прильнуть и от души расцеловать.

Почему он погиб? Почему именно он?!

А Ярша почему ушла и сгинула в иных мирах? Она обещала всегда быть рядом, защищать, беречь и никогда не предавать их дружбу. Хэледис хотела обнимать ее, а не чужих людей. Ярша бы знала, что делать, когда вокруг одна ложь, она бы заставила Диллина рассказать правду, не позволила морочить ей голову. С ней было хорошо, надежно и спокойно, как ни с кем другим.

Хэледис никогда не стать такой, как Ярша.

За что Сердечная Возлюбленная лишила ее людей, которых она любила трепетно и горячо, а теперь подсовывала непонятно кого? Диллину нельзя было доверять, от отца-настоятеля хотелось отодвинуться, а родная и близкая Рила смеялась в толпе поклонников, сквозь которую было не пробиться.

Хэледис хотелось заплакать. А лучше оказаться в тихом храме Чтеца Мудрости, рассказать все Мирану, выпить чаю и выслушать его советы. Ему она верила, а в этой чужой стране все было обманом.

Она едва дотерпела до конца вечера. Рила тащила ее домой так, словно у нее крылья за спиной выросли, а Хэледис боялась поднять взгляд от земли, чтобы не наткнуться на знакомые лица в толпе.

Ночью ей стало плохо. Ее выворачивало наизнанку, тошнило желчью и било в ознобе. Начался жар. Перепуганная Рила где-то отыскала лекаря Тихой Госпожи, и тот дал Хэледис отвратительный настой, после которого ей неожиданно полегчало. К утру лекарь собрался уходить и сухо посоветовал:

– Заканчивайте принимать «зеленую росу», дорогуша, не то отправитесь к Госпоже очень скоро. Не при вашем телосложении злоупотреблять подобными веществами.

– Какую еще росу? – еле выдавила Хэледис.

– Сами знаете какую.

– Я вас не понимаю. Что со мной было?

Лекарь помолчал.

– Тогда меняйте круг друзей. «Зеленая роса» – это экстракт цавелуса обыкновенного. В малых дозах он делает людей счастливыми и податливыми. В больших убивает. У вас сильная передозировка, полагаю, из-за малого веса. Где вы пили часа за три до того, как вам стало плохо?

– Я не помню.

– Вспоминайте и больше туда не ходите. Когда женщинам такое подливают, это делают с дурными намерениями.

Хэледис провалилась в тяжелый, зыбкий сон. Ей снились родители, но не Тео с Амалией, а кровные, опять ругающие за непослушание. Снился Диллин, чье милое лицо раскалывалось, открывая облик Блуждающей Твари. Потом возник Сэргар Аринайский с горящими глазами и петлей в руках, желающий повесить ее самолично, а под конец приснился Джелон, который бродил по фиолетовому миру и звал ее, умоляя открыть для него Врата. Хэледис проснулась с криками и разбудила Рилу и Диллина, прикорнувшего на кухне.

– Вам плохо, госпожа Хэл? Дать еще лекарства? Воды? – он выглядел ужасно встревоженным.

– Что ты тут забыл? – устало спросила Хэледис.

– Я волновался за вас.

– Диллин – настоящий герой, – сообщила Рила, – мы столкнулись около дома, и он тут же побежал за лекарем для тебя. Так и не ушел с того времени.

Голова у Хэледис была тяжелая, словно набитая сеном, но очередную подозрительную деталь она все же заметила.

– Ночью у нашего дома бродил? Зачем?

Диллин прикусил губу.

– Я возвращался от друзей.

– У тебя нет друзей кроме меня, маленький лжец. Из всей Тамарии ты общался со мной одной, зато каждый день. Такой дружелюбный, такой заботливый, что жить без меня не можешь. Ни единого дня.

– Хэл, ты спятила? Зачем ты такое говоришь? – возмутилась Рила.

Диллин промолчал. Разумный ход, когда врать выходит из рук вон плохо.

Хэледис с трудом собрала мысли в голове, отыскав главную.

– Это неважно. Не ходи больше в ту общину, Рила. Лекарь сказал, меня опоили какой-то дрянью.

– Я слышала. Причем здесь мои друзья? Они хорошие люди, никто не стал бы тебе ничего подливать.

– Последний раз я ела и пила там, до того – дома. Либо это сделала ты, либо «зеленую росу» в еду добавляют они. Новым друзьям вообще нельзя верить, особенно услужливым и милым. Да, Диллин? Почему ты еще не ограбил нас и не исчез?

– Я не грабитель, – Диллин стиснул зубы.

– Значит, работорговец. Дорого нынче дают за аринайских рабынь?

– Как вам такое в голову пришло?! – он задохнулся от возмущения. – За что вы со мной так, госпожа Хэл?!