Вор под кроватью - Лоуренс Блок

— Сидела там как дура и гадала — что же случилось? Помню, разговаривала с каким-то типом в кафе, но ничего о нём не помню. Только что проснулась утром с тяжёлой головой.

— Так, может быть, ты всё-таки не приводила его домой?

Барбара покачала головой:

— Я тоже хотела бы так думать, но, к сожалению… Вчера вечером я вошла к себе и сразу же увидела, что здесь кто-то орудовал. Причём вёл он себя довольно нагло — все ящики пересмотрел, всё перетрогал.

— Даже жутко становится, как представишь.

— Правда? Тебе тоже? Мои украшения были сложены по-другому, но он почти ничего не взял. Хочешь знать, что он забрал?

— Что?

— Только не считай, что я сошла с ума. Он украл мою электробритву!

— Не может быть! Но в таком случае это не ты, а он сумасшедший. Кому нужна…

— Очень странно, согласна. Но я всё обыскала… Я всегда кладу её на полочку в ванной. Такая маленькая бритва, дешёвенькая, вылеплена по форме женской руки. Ну, скажи мне, кому она могла понадобиться?

Я взял её маленькую ручку в свою.

— Тот, кто забрал её, вряд ли рассчитывал снова прийти к тебе домой.

— Понимаю. Но всё-таки — зачем? Может, у его подружки нет бритвы?

— Фу, противно даже слушать.

— Если бы он был фетишистом, то взял бы что-нибудь более интимное, как ты думаешь?

— Не знаю, я-то не фетишист!

— Он явно копался в моём бумажнике, но денег тоже не взял. Наоборот, мне показалось, что утром у меня стало больше денег, чем было вечером. Так этот незнакомец — не простой грабитель. Скажи, а твою квартиру когда-нибудь обворовывали?

Несколько раз, но я не стал рассказывать про последний случай, а вместо этого сочинил историю.

— Пару лет назад, — начал я, — ко мне домой залез вор. По пожарной лестнице. Он хотел вытащить телевизор, но тот оказался слишком тяжёлым — так и оставил его на подоконнике. А забрал портативный приёмник, плеер, который я только что купил, вместе с диском… — Смешно, как ложь внезапно отделяется от тебя и начинает жить собственной жизнью! Я с трудом обуздал воображение и продолжал: — Ещё он забрал деньги, всё, что у меня были. Но что самое противное, он украл моё школьное кольцо — дело не в цене, оно совсем недорогое, просто эту утрату возместить я никак не мог.

— Как странно!

— Что в этом странного?

— Странно то, что я тоже не могу найти своё школьное кольцо.

— Не может быть! Ты же не думаешь, что это был тот же самый вор?

Мы оба рассмеялись, а потом она выразила сомнение в том, что именно вор похитил её кольцо. Оно могло и раньше пропасть. «Потому что он не взял ни серёжек, ни часов, ни дорогущего браслета; я этот браслет никогда не ношу, но золото с него прямо-таки капает. А школьное кольцо даже не золотое, вместо камня там — стекляшка».

— Похоже на то, что украли у меня. Зачем оно ему? За него же больше десяти баксов не дадут.

— А какого оно было цвета? Может быть, ему нравилось, как оно гармонирует с твоей хорошенькой розовой электробритвой? — Я перевернулся на бок и положил руку на её горячее бедро. — Барбара, твой джин с тоником уже выветрился? Ты ведь не забудешь меня до утра?

— Ты что? Как я могу забыть?

— Но всё-таки, может быть, повторим, чтобы я не сомневался?

— О, — прошептала она, прижимаясь ко мне, — какая чудесная мысль!

Пока я одевался, Барбара лежала, закрыв глаза. Она распустила волосы, и они рассыпались по подушке точно так же, как и в первый раз, но сегодня у меня не было причин отводить от неё взгляд. Как и тогда, она лежала на смятых простынях обнажённая, и я с удовольствием ещё раз оглядел её всю, до самых кончиков розовых пальчиков.

Я уже пошёл к двери, и тут Барбара вдруг спросила:

— А как ты узнал, что она была розовой?

Я даже не понял, о чём речь. Барбара сама была такой соблазнительно розовой, особенно… Ладно, не буду углубляться в детали.

— Моя бритва, — пояснила она. — Та, что украл вор. Откуда ты знаешь, что бритва розовая?

Вот блин!

— Ты сказала, что она розовая.

— Я сказала такое?

— Наверное.

— Но я никогда бы не стала описывать её как розовую. Вообще-то она цвета фуксии. Так было написано на коробке, я бы так её и описала.

— Может, ты так и сказала, а я запомнил, что она розовая.

— Может, но я этого не говорила.

— Правда? — Я улыбнулся. — Ты уверена, что не забыла этого? Не знаю, почему я решил, что она розовая. Наверное, мне кажется, что всякие женские штучки всегда розовые. Скажи, бритвы бывают другого цвета?

— Конечно.

— А я думал, только розового. А что? Какая разница в том, какого она цвета?

— Никакой, — сказала Барбара сонным голосом. — Просто спросила…

Глава 26

Проблема «Какое счастье, наконец-то пятница!» заключается в том, что за этим неизменно следует «Вот чёрт, чем же заняться в выходные?». Свободное время имеет ценность, только когда у тебя есть интересное дело, которому ты можешь его посвятить. В хорошую погоду, конечно, убивать время проще и приятнее — можно даже на пляж сходить, поваляться на песочке и поглазеть по сторонам, тогда, скорее всего, и не заметишь, как тебе скучно. Но что делать, когда на улице дождь?

Дождь начался часа в два ночи, как раз когда я выходил из такси на Вест-Энд-авеню. У дверей дежурил Эдгар — он встретил меня тёплой улыбкой и зонтиком. Усы отрасти ещё не успели. Эдгар сообщил, что ко мне никто не заходил, и я был счастлив слышать это.

Я отправился спать, а когда проснулся, дождь уже вовсю барабанил по стеклу. Я лениво включил телевизор. Девица в новостях извиняющимся тоном сказала, что погода наладится только к понедельнику. Спортивный обозреватель выдал что-то насчёт «подмокшего энтузиазма игроков», ведущий глухо застонал, и я выключил телевизор.

Хотя время было уже обеденное, я вышел позавтракать. С аппетитом съев омлет, выпил чашку кофе и просмотрел «Таймс». Новости навеяли на меня ещё большую тоску. Я заглянул в киноафишу и не нашёл ни одного фильма, который хотелось бы посмотреть. Газету я оставил на столе.

Телефонный звонок был слышен с лестницы. Это звонила Кэр с отчётом, что ночь прошла спокойно.

— Никто ко мне не вломился, — отрапортовала она, — но я на всякий случай проверила, на месте ли мешки. Не просто отодвинула фанеру, а сунула руку в кошачий наполнитель.

— Странно, что ты не вытащила их, чтобы пересчитать деньги, — пошутил я.

— Могла бы, если бы додумалась. Слушай, когда мы сможем от них избавиться?

— Избавиться?

— Ну, ты понимаешь. И кстати, пока не забыла: не знаю, собираешься ли ты открывать сегодня магазин, но я на всякий случай покормила Раффлса, так что смотри, чтобы он не выманил у тебя вторую банку «Китикэта».

— А, ну тогда я точно не потащусь туда, — сказал я. — Да и кто пойдёт за подержанной книгой в такую дождину? А ты что собираешься делать? Работать?

— Нет, я разрешила себе устроить выходной. Не думай, я не специально поехала в магазин кормить Раффлса, просто у меня была назначена на утро пара встреч. Остальные я отменила — ты бы слышал, с каким облегчением говорили со мной клиенты! Конечно, в такую погоду хороший хозяин собаку точно не выпустит на улицу…

— Что мне делать? Ни фильмов хороших нет, ни концертов…

— А про Джона Сэнфорда забыл? Ах да, ты же оставил книгу у меня. Но у тебя есть ещё одна, правда? Да, точно, она же в магазине, а ты туда сегодня не собираешься… Может, купишь ещё один экземпляр? Ты же достаточно богат для этого.

— Достаточно богат, да, но недостаточно ненормален. Куда мне три Сэнфорда? У меня же всего два глаза!

— И только один рот, верно. Почему ты не взял с собой книгу вчера? Я думала, ты её забрал, но нет, вот она, валяется на кресле.

— Не хотел таскать с собой.

— Что? Разве ты не взял такси?

— Взял.

Кэролайн немного помолчала.

— Ты что, поехал не домой?

— В точку.

— Ну да, вспомнила, ты хотел пойти в бар, но не с целью напиться.

— Я и не напился. Если быть предельно честным, за весь вечер я выпил одну-единственную рюмку виски.

— Значит, рано домой пришёл.

— Не угадала, — возразил я. — Из бара я пошёл не домой.

— Что? Боже правый, Берни, только не говори мне, что ты отправился на очередную вылазку! Это после куша, который мы сорвали… Ты что, сошёл с ума?

— Не шуми, — сказал я. — Я действительно отправился на вылазку. Но не по поводу денег.

— А зачем тогда… О, неужели?.. И как?

— Что «как»?

— Тебе повезло?

— Разве можно спрашивать джентльмена о таких вещах? Да, повезло.

— Я её знаю?

— Почти.

— Почти? Что это значит, чёрт возьми?

— Она работает в юридической фирме на углу Сорок пятой улицы и Мэдисон-авеню, но не в качестве помощника юриста, а самым настоящим юристом в той же фирме, что и твоя Тёлка.