Мир Софии - Юстейн Гордер

— Я бы скорее назвал это столкновением характеров. Нам нужно обратить на себя внимание Хильды и переманить девочку на свою сторону, прежде чем ее отец вернется в Лиллесанн.

— Ничего не понимаю.

— Возможно, тебе раскроют глаза философы. Приходи завтра, в четыре часа утра, в Мариинскую церковь. Только одна, дитя мое.

— Я должна идти к тебе на свидание посреди ночи? …щелк!

— Алло!

Этот нахал повесил трубку! София кинулась обратно к плите. И очень вовремя: уха как раз собиралась убежать. Бросив в кастрюльку морковь и фрикадельки, София убавила огонь.

Мариинская церковь? Старинный каменный храм, построенный еще в средние века. София считала, что он служил только для торжественных богослужений и концертов. Летом церковь иногда отпирали туристам. Но не могла же она быть открытой среди ночи?

Когда вернулась с работы мама, София уже спрятала открытку из Ливана в шкаф, к другим вещам, связанным с Альберто и Хильдой. После обеда она пошла к Йорунн.

— У меня к тебе секретный разговор, — сказала она подруге, стоило той распахнуть дверь.

Продолжение последовало, когда они закрылись в комнате Йорунн.

— Даже не знаю, с чего начать, — призналась София.

— Ладно, не тяни…

— Мне придется сказать маме, что я сегодня ночую у тебя.

— Замечательно.

— Но это неправда. На самом деле я буду совсем в другом месте.

— Это уже хуже. Тут замешан мальчик?

— Нет, тут замешана Хильда.

Йорунн присвистнула. София заглянула ей в глаза.

— Я приду вечером, — сказала она. — А около трех потихоньку уйду. Тебе надо будет до моего возвращения прикрывать меня.

— Куда, София? И зачем?!

— Сорри. Мне так приказано, и всё.

Ночевка у подруги не вызвала возражений. Скорее даже наоборот: иногда Софии казалось, что мама радуется возможности побыть дома наедине сама с собой.

— Ты ведь придешь к обеду? — было единственное, о чем она напомнила дочери перед уходом.

— Если нет, ты знаешь, где меня искать.

Почему София так сказала? Ведь найти ее скорее всего будет нелегко.

Ночевка в гостях по обыкновению началась с разговоров по душам, затянувшихся далеко за полночь. Когда подруги наконец угомонились (около часа ночи), София — в отличие от других случаев — поставила будильник на пятнадцать минут четвертого.

Два часа спустя Йорунн только успела проснуться от его звонка, как София уже заткнула будильник.

— Будь осторожна, — сказала на прощание Йорунн. И София тронулась в путь. До Мариинской церкви было несколько километров, но, проспав всего два часа, София чувствовала себя вполне бодро. Над горами в восточной стороне неба уже виднелась красная полоска занимавшейся зари.

Ко входу в старую церковь София подошла ровно в четыре. Потрогала тяжелую дверь. Она оказалась не заперта!

Внутри было тихо и пусто, а сама церковь и впрямь производила впечатление древней. Сочившийся сквозь витражи голубоватый свет делал заметными тысячи висевших в воздухе крохотных пылинок. Пыль, видимо, скапливалась на толстых балках, которые перекрещивались вверху храма. София села на скамью посредине нефа [24] и принялась рассматривать алтарь и покрытое блеклыми красками распятие.

Она просидела так несколько минут, когда в храме вдруг зазвучал орган. София не решалась обернуться в его сторону. Похоже было, что играют старинный псалом, тоже относящийся к средневековью.

Чуть погодя мелодия стихла. Зато София услышала приближающиеся сзади шаги. Обернуться хотя бы сейчас? Нет, она предпочла не сводить взгляда с распятого на кресте Иисуса.

Шаги проследовали мимо, и София увидела идущего по храму человека в коричневой монашеской рясе. Девочка могла бы поклясться, что перед ней средневековый монах.

Она испугалась, но не ударилась в панику. Перед алтарным возвышением монах описал широкую дугу и взобрался на кафедру. Свесившись оттуда и вперив взор в Софию, он заговорил на латыни:

— Gloria Patri et Filio et Spiritui sancto. Sicut erat in principio et nunc et semper in saecula saeculorum [25].

— Говори по-норвежски, пустомеля! — вырвалось у Софии, и эхо разнесло ее слова по всей церкви.

Конечно, София догадалась, что монаха изображает Альберто Нокс, и все-таки она сразу пожалела о непочтительных словах, которые позволила себе в старинном храме. Но ведь она испугалась, а когда человек испуган, он склонен нарушать общепринятые табу.

— Тесс!

Альберто поднял руку, как делают священники, призывая паству к тишине.

— Который час, дитя мое? — осведомился он.

— Пять минут пятого, — сказала София, забыв про свои страхи.

— Ну что ж, пора. Теперь и начинается средневековье.

— Разве средневековье начинается в четыре часа? — озадаченно спросила София.

— Да, около четырех. Потом было пять часов, шесть, семь, а время словно застыло на месте. Затем пробило восемь часов, девять, десять… и это все еще было средневековье. Ты, наверное, думаешь: пора было пробуждаться и приступать к новому дню. Я тебя понимаю. Но, видишь ли, в мире словно наступил выходной, нескончаемо долгий выходной день. Пробило одиннадцать, двенадцать, час. В этот период — он носит название зрелого средневековья — в Европе были возведены огромные соборы. Лишь около двух часов пополудни, то есть в четырнадцать часов, пропел петушок — и тогда продолжительная эпоха средневековья стала наконец завершаться.

— Значит, средневековье длилось десять часов, — сказала София.

Альберто тряхнул головой (еле видной из-под капюшона коричневой рясы) и обвел взглядом свою паству, которая состояла из одной четырнадцатилетней девочки.

— Если считать час за столетие, то да. В таком случае Иисус у нас родился вскоре после полуночи, а апостол Павел начал свои миссионерские путешествия около половины первого (спустя четверть часа он умер в Риме). До трех часов ночи христианская церковь оставалась более или менее под запретом, но в 313 году христианство обрело статус одной из признанных религий Рима, где в это время правил император Константин Великий. Сам набожный монарх принял крещение много позднее, уже на смертном одре. С 380 года христианство было признано официальной религией во всей Римской империи.

— Разве Римская империя не распалась?

— Да, она уже трещала по швам. Перед нами пример очень важной смены культур. В IV веке Риму стали грозить как надвигающиеся с севера племена, так и распад изнутри. В 330 году император Константин перенес столицу Римского государства в Константинополь, который он сам заложил на входе в Черное море. Кое-кто воспринимал новый город как «второй Рим». В 395 году Римская империя была поделена надвое — на Западную, с центром в Риме, и Восточную, со столицей в Константинополе. В 410 году Рим разграбили племена варваров, а в 476 году западное государство вообще прекратило свое существование. Восточная Римская, или Византийская, империя сохраняла свою государственность вплоть до 1453 года, когда Константинополь был захвачен турками.

— И получил название Стамбул?

— Совершенно верно. Нам необходимо запомнить еще одну дату, 529-й год. Тогда церковь прикрыла Платонову Академию в Афинах. В тот же год был основан первый крупный монашеский орден, бенедиктинский. Таким образом, 529-й год можно считать символом того, как христианская церковь запретила греческую философию. С тех пор монополией на образование, на размышление, на развитие идей завладели монастыри. Время движется к половине седьмого…

София давным-давно поняла, что хочет сказать Альберто всеми этими часами и минутами. Полночь означала у него нулевой год, час ночи — сотый год по Рождестве Христовом, шесть часов — шестисотый год, а два часа пополудни — 1400-й год…

— На самом деле под средневековьем понимается период между двумя эпохами, — продолжал Альберто. — Так его стали называть в эпоху Возрождения, когда средние века воспринимались в виде одной длинной, тысячелетней, ночи, в которую погрузилась Европа между античностью и Ренессансом, то есть Возрождением. Слово «средневековый» до сих пор употребляется в уничижительном смысле обо всем, что пахнет догматизмом и схоластикой. Но кое-кто воспринял средневековье и как «тысячелетний период роста». Между прочим, именно в средние века развилась система школьного образования. Уже в раннем средневековье возникли первые монастырские школы. С XII века появляются латинские школы при кафедральных соборах, а около 1200 года были учреждены первые университеты. До сегодняшнего дня разделение предметов на группы, или «факультеты», производится примерно так же, как это делалось в средневековье.

— Тысяча лет — безумно долгий срок.

— Но церковь использовала его для проникновения в глубь народа. Помимо всего прочего, на протяжении средних веков происходило образование национальных государств — со своими городами и весями, с народной музыкой и устным народным творчеством. Какими были бы без средневековья сказки и баллады? А как ты думаешь, София, чем была бы без средневековья Европа? Римской провинцией? Если названия таких стран, как Норвегия, Англия или Германия, вызывают у нас отклик, он идет из глубин, которые принято называть средними веками. Там, на глубине, плавает много крупных рыб, хотя нам далеко не всегда удается их увидеть. Но ведь Снорри Стурлусон тоже принадлежал средневековью… как и Олаф Святой [26], как и Карл Великий [27]. Не говоря уже о Ромео и Джульетте, о Бендике и Оролилье [28], об Олафе Остесоне [29] и троллях из Хедальского леса… и целой веренице горделивых князей и величавых королей, храбрых рыцарей и прекрасных дев, безымянных художников, делавших витражи, и гениальных создателей органов. А ведь я еще не упомянул ни монахов, ни крестоносцев, ни знахарок…