Серебряный лес - Лада Валентиновна Кутузова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Арес, нам надо как-то убедить этого малого, чтобы он не врал, – мистер Блэк направился к двери.
Доктору Белоффу предстояла неприятная, пусть и необходимая работа, и мистер Блэк не собирался становиться свидетелем тошнотворного зрелища. Он отошёл недалеко, когда до него донёсся пронзительный крик. Мистер Блэк поморщился: мутант сам виноват, ведь от него нужна была всего лишь правда. А теперь доктор Белофф получит свою порцию развлечения.
Глава 21
Пещера
– Дырыны? – переспросил Майкл.
– Да, – Роджер застегнул рубашку. – Это редкая аномалия в организме. Точнее, её нигде нет, только в нашем городе.
Майкл отметил, что Роджер разволновался, даже напиток расплескал, когда наливал в стакан.
– Они живые?! – удивилась Шейла. – Или это как-то связано с экологией?
– Да, – ответил Роджер, – и нет на второй вопрос. Дырыны – часть нашего организма, это не болезнь и не паразиты. Это аномалия, – повторил он.
– Это неопасно? – уточнил Летц.
Роджер опустил голову, а затем усмехнулся:
– Как ты думаешь, почему мои сыновья уехали до того, как им исполнилось восемнадцать? И с тех пор ни разу не были в родном городе?
– Они могли уехать на учёбу, а потом остаться там, – ответил Летц. – Так многие поступают.
– Да, ты прав, – согласился Роджер. – Но не в нашем случае. Всё началось ещё до моего рождения.
Как понял Майкл, раньше город Роджера ничем не отличался от других. Люди появлялись на свет, росли, женились или выходили замуж, рожали детей, разводились или нет, болели, а затем умирали. Но однажды в местный госпиталь обратился мужчина: в его виске появилось отверстие, напоминающее воронку.
Мужчину обследовали с ног до головы, но ничего особенного не обнаружили. Мужчина был вполне здоров для своего возраста, только воронка отличала его от прочих. Единственное – он был одинок и недавно перенёс потрясение после смерти своей собаки, к которой был привязан. Психологи провели тесты, но признаков депрессии не нашли. Так что душевное состояние оказалось ни при чём.
Мужчину перевезли в крупный центр под наблюдение столичных светил. Хотя физические показатели не ухудшались, воронка менялась. Сперва она пульсировала, точно живое существо, затем стала вращаться. Учёные пытались исследовать её, но зонд, помещённый внутрь, исчез без следа. Под конец воронка побагровела, точно клоп, напившийся крови. А на утро мужчина пропал.
Проверили камеры наблюдения, и всем предстало удивительное зрелище: мужчина спал, а воронка в его виске увеличивалась. Она росла, крутилась всё сильнее и то сжималась, то разжималась. Затем вспыхнула и всосала в себя мужчину, точно чёрная дыра. Потому её так и назвали – «дырына».
– Он умер, а в городе начали появляться новые случаи, – продолжал Роджер. – Психологи ошибались, именно душевные расстройства и стали причиной возникновения дырын. Бороться с ними никак не получалось.
– А если не нервничать? – предположил Летц. – Есть же дыхательные практики различные.
Роджер погладил грудь в области сердца:
– Нельзя всю жизнь прожить, ничего не чувствуя. Без потерь и взлётов, удач и разочарований. Есть один выход – покинуть город до совершеннолетия. Те, кто живёт здесь, в любой момент могут обзавестись дырыной.
– А есть те, кто остался без дырыны? – Майкла разрывало от любопытства: что это за ошибка природы?
– Таких полно, – подтвердил Роджер. – Моя жена, например. Никто не знает механизм возникновения дырын. Учёные топчутся на одном месте.
– А как вы свою-то подцепили? – спросила Шейла.
В дверь позвонили. Роджер забрал заказ и позвал всех на кухню. Майкл ел нежные, тающие во рту кусочки рыбы и млел от удовольствия. Да, тут знали толк в приготовлении еды! Затем Роджер заварил травяной чай и достал купленные ребятами пирожные.
– Я начал сочинять разные истории ещё в школе, – продолжил он. – Сперва никому не показывал их, а потом решился послать рассказы на конкурс. Знаете, местные же в курсе, что не стоит причинять друг другу расстройство, а за пределами нашего городка никому нет дела до нашей особенности. Гладить тебя по головке только для того, чтобы ты не подцепил дырыну, никто не будет.
Отзывы, полученные на конкурсе, ранили, хотя среди них нашлась парочка хвалебных. Но особого вреда они Роджеру не принесли – ему ещё не было восемнадцати. После окончания школы Роджер поступил в литературный институт в областной центр, тогда не было удалённого образования.
– Мы друг друга не щадили, – признался он. – Особым шиком считалось растоптать произведение другого. Кто-то отделался уязвлённым самолюбием, кто-то сорванными нервами, кто-то бросил писать, ступив на путь критики, или просто завязал с творчеством. Я обзавёлся дырыной. Мне ещё повезло, что она была не очень активной. А может, меня просто меньше других ругали.
Роджер сунул грязную посуду в посудомойку, бумажные пакеты из-под еды отправил в утилизатор мусора – тот оказался дверцей в стене кухни. Как объяснил Роджер, мусор в этом устройстве сжигался, а дальше служил удобрением на полях.
– После института я вернулся домой – преподавал литературу в школе, а заодно писал книги. Многие наши возвратились в город, жить здесь было безопаснее, люди бережно относятся друг к другу. После я встретил будущую жену, и мне наконец-то повезло: мою книгу взяло крупное издательство, – Роджер грустно улыбнулся. – Гонорары потекли рекой, я купил этот дом, женился, родил сыновей, а дырына росла – не всем читателям нравились мои книги.
Роджер достал из посудомойки тарелки и убрал их на полки.
– Не надо читать отзывы, – буркнул Майкл. – Ведь полно хейтеров – тех, кто специально всякую гадость пишет.
– Вот мне и жена так говорила, а потом вовсе запретила читать рецензии, – подтвердил мысли Майкла Роджер. – Мол, здоровье важнее.
– Конечно! – подхватил Майкл. – А вы как маленький!
Роджер рассмеялся:
– Писателю без отзывов тяжело. Хочется знать, как приняли книгу читатели. Что им понравилось, что задело.
– Но не ценой же жизни, – поддержал Майкла Летц. – А понять можно по гонорарам и новым заказам на книги. Пока они есть,
