Под новым небом, или На углях астероида - Александр Кучаев

Прежде чем возобновить движение, Игорь попросил О’Брайена забрать трёх девочек, совершенно выбившихся из сил. Плоты были полностью загружены и глубоко осели в воду, но потеснились, часть имущества выбросили за борт и нашли место и для этих девочек. Двух взял О’Брайен, одну на свой плот посадил Генри.

Наступила минута расставания. Последние поцелуи, пожатия рук, крики напутствий, и плоты отошли от берега. Затем Игорь отдал несколько распоряжений относительно порядка движения, и вереница людей вновь потянулась на север.

Ни в этот, ни в последующие пять дней вражеский отряд не появлялся. Шансов на спасение становилось всё больше, и бристольцы повеселели. Для отдыха стали отводить больше времени. С наступлением темноты стали разжигать костры – или в прибрежных скалах, или где-нибудь в низине среди холмов, поросших деревьями, откуда не было видно отблесков зарева.

При переходах Игорь, не теряя из виду соплеменников, держался на значительном расстоянии сзади от них и то и дело уходил в глубину равнины. Он кружил по ней, высматривая, нет ли погони. Его лук не оставался без дела, посылая стрелу то в кабана, то в дикую козу, то в отяжелевшего на тучных кормах фазана. Свенсен, Марта и Сергей иногда тоже приносили добычу. Старались не отставать от них и обычно шедшие в головном охранении тринадцатилетние подростки Лу и Стив. Первому из них, сыну Свенсена, особенно везло, и несколько раз он подстреливал то куропатку, то перепёлку. Его сверстник, сын Уиллиса, не был так удачлив в охоте, зато он отличался особой наблюдательностью, и никто из врагов не сумел бы застать его врасплох.

Вторая жена Игоря, Веда, шла вместе со всеми. У него не появлялось возможности поговорить с ней, лишь изредка он встречал её внимательный взгляд и отвечал ей точно таким же взглядом и слабо выраженным воздушным поцелуем.

Недолго они побыли вместе только к концу шестого дня. Плоты пристали к берегу, чтобы забрать пресную воду и часть мяса, зажаренного на углях.

Охотник лежал на траве в полутора десятках метров от лагеря, безвольно бросив руки вдоль туловища и смежив веки. Все эти дни он много двигался и почти не спал. Он уже задремал, когда Веда опустилась рядом с ним и, взяв его руку, тронула её губами и легонько прикусила. Он сразу понял, кто это, открыл глаза, улыбнулся, обнял её и поцеловал в щёку пониже виска.

– Ты измучилась, моя королева, – сказал он, ласково глядя на неё. Он знал, что Веда не отличается особой выносливостью и ей приходится труднее, чем другим женщинам.

– Я не измучилась, – сказала она, поглаживая его руку. – Мне придаёт силы сознание, что ты недалеко от меня. Веришь, нет, давно, когда я была ещё богатой и беспечной, я видела тебя во сне – ты был точно такой же, как сейчас, такой же красивый и отважный. Я тогда проснулась, долго не могла уснуть и всё думала: «К чему бы это»? А потом сон превратился в действительность – всё воплотилось до мельчайших подробностей.

Веда обняла его и поцеловала, вложив в этот поцелуй столько нежности, что он, зачерствелый в походах охотник, был тронут до глубины души. Наверное, от чрезмерной усталости у него сжало горло и задрожали губы. Скрывая от жены проявления слабости, он прижался щекой к её лицу.

– Как хорошо, что ты мой, – шептала Веда. – Без тебя я бы умерла, мне незачем было бы жить. И, я знаю это, без тебя, без твоего присутствия я не выдержала бы этого бесконечного бегства.

Прижав её к груди, Игорь целовал её золотистые волосы. Ему нравилась эта женщина, тихая и безропотная, и он жалел её. Никогда не забывая, что родом она из богатой семьи и получила хорошее образование, он частенько размышлял над насмешкою судьбы, заставившей Веду жить с простым парнем из захолустного российского городка. Недавно ей исполнился сорок один, но она выглядела значительно моложе своих лет и казалась ещё более очаровательной, чем пятнадцать лет назад, когда он впервые увидел её.

На вражеский дозор он натолкнулся в нескольких километрах от места отдыха бристольцев. Шесть человек один за другим шли от берега моря к горам. Подождав, пока они скроются из глаз, Игорь вышел к полосе прибоя. Здесь, на недосягаемом для волн влажном песке тянулись две параллельные дорожки следов. На одной – преимущественно женские и детские, на другой – только мужские с чужим рисунком подошв.

Внимательно оглядев их, Игорь задумался. Чтобы отыскать беглецов на узкой прибрежной полосе, большого ума не требовалось. Тут выигрывал тот, у кого быстрее ноги. Не лучше ли было укрыться где-нибудь в горах?

На мгновение представилось, как девочки и не юные уже женщины карабкаются по скалам, и он с сомнением покачал головой.

Может, найти убежище в предгорных лесах?.. Но ведь эти бестии настойчивы, что если они выследят их и там? Тогда в лесной чаще они могут скрытно подойти вплотную. Да и как, будучи в лесу, поддерживать связь с теми, кто на плотах? А если плоты бросить и всем вместе податься всё-таки к горам? Там отсидеться, а потом опять двинуться на север? Но с малышами и ранеными на руках о сколько-нибудь быстром передвижении придётся забыть. Если навалятся длинноволосые, то…

Так ничего и не придумав, он повернул ближе к кромке воды и сначала шагом, а потом бегом припустил к расположению беглецов. Волны с шумом накатывали на пологий берег и уходили обратно, оставляя за собой гладкую поверхность песка.

Подняв лагерь, он принудил бежать трусцой, иногда только позволяя переходить на шаг. К концу дня многие совершенно обессилели, и Игорь объявил привал. Ночью изнурительный марафон возобновился в прежнем темпе, на пределе физических возможностей.

На очередную стоянку расположились задолго до захода солнца, потому что некоторые дети не могли идти и их несли на себе Свенсен и ребята, которые были постарше и посильнее.

Прибрежные скалы, где они остановились, примыкали одна к другой и походили на естественную крепость. Находясь среди них, можно было сражаться с превосходящим по численности противником. С внутренней стороны здесь имелась ровная, похожая на дворик площадка. Она была расположена ниже окружающих её скал, но значительно выше прибрежной части равнины. Скалы двумя грядами заходили в море, причём так, что между ними оставалось свободное водное пространство, к которому вёл довольно покатый спуск.

Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, какое это удобное место. Расположение скал позволяло плотам подойти совсем близко к внутреннему дворику. Ещё одним преимуществом этого естественного укрепления было то, что в нём можно было находиться, оставаясь незамеченными извне.

Опустившись на корточки, Игорь привалился спиной к нагретому валуну и закрыл глаза. Так он сидел столько времени, сколько понадобилось бы, чтобы пустить стрелу, подойти не спеша, взять её в руки и поместить в колчан. Разомкнув веки, он посмотрел на Сергея, Свенсена и Марту, расположившихся в двух шагах, улыбнулся им и, оттолкнувшись от валуна, поднялся на ноги.

– Свенсен, дружище, придётся тебе постоять на страже, – сказал он шведу. – Остальным спать. Потом Сергей сменит Свенсена. Ты ведь сменишь его, Серёжа, а?

Оставив Свенсена в охранении, Игорь выскользнул из скал и устремился к зарослям равнины. Он двигался в определённом алгоритме, подчиняясь не столько разуму, сколько интуиции. Километрах в двух от скал он обнаружил то, что искал и боялся увидеть – слабо обозначенную тропу, оставленную теми, кто их так долго и упорно преследовал. Тропа вела туда же, куда всё это время двигались беглецы – на север, точнее – на северо-северо-запад. По ней проходили не ранее чем два-три часа назад.

Игорь устремился по следу. Через несколько километров тропа повернула к берегу, к каменистым наростам, темневшим в двух сотнях метров от воды и возвышавшимся над прилегающей местностью. Очень удобная позиция для засады.

Отступив с полкилометра назад, Игорь спустился в низину, вышел к этим наростам с тыла и залёг в зарослях кустарника. В скором времени он по головам пересчитал всех сидевших в засаде. Шесть человек. Подступы к камням открытые, и этих молодчиков ничем оттуда не выкуришь. Может, бристольцам податься ближе к горам и обойти засаду стороной? Но пройти по равнине и остаться незамеченной процессии, состоящей из женщин и детей, не так-то просто. Не исключено, что где-то устроены и другие засады.

Просеяв подозрительным взглядом равнину, позолоченную последними лучами заходящего солнца, Игорь обратил внимание на холм, покрытый купами деревьев. От моря до него было не больше километра. Примерно на столько же ближе он стоял к лагерю бристольцев. Если бы он выбирал ещё одно место засады, то остановился бы именно на этом холме.