Мир Маньяка - Владимир Уваров

Итак, все физические улики уничтожены. Ещё раз внимательно вспомнил все мелочи. Из-за таких ошибок люди и попадаются. То есть – убийцы.

– Я забыл про дырокол! – Ву с досадой хлопнул себя по лбу. – Внимательнее надо! Можно подбросить его в квартиру маньяка, на нём наверняка кровь жертв. Но… Плохая идея, не надо перемудривать ситуацию.

На улице стояло барбекю, работающая на газе, вот на ней-то он и «поджарил» свою «забывашку», а потом, не дав остыть, взял плоскогубцами бывший дырокол и молотком придал ему совершенно другую форму. Уродливая заготовка перестала быть похожей на дырокол, и тем не менее завтра он выкинет её где-нибудь, предварительно положив в пакет и засыпав мусором. Сейчас она лежала у него в руке, и хотя в случившимся её вины не было – всё же она убивала. Она должна забыть это, поэтому – под молоток и в мусор.

– Вот и всё… – сказал вслух Ву.

Не стало ещё одного больного, хотелось бы сказать – ублюдка.

Вспомнилась улыбка Костьки – сам он был не красавец, а вот улыбка!

Ву был уверен: его приятель там, где ему лучше, и он добавил:

– Кость, это не месть за тебя, извини, это – остановка. Я его просто остановил, и он не пошёл дальше по трупам. По трупам…

Глава 32. Ву ищет убийцу, то есть – себя. И за ним внимательно наблюдают

Ву от раздумий отвлёк звонок.

– Дырокола нашли! – Кот так волновался, что попутал клички, голос его был взволнованный, но радостный – его другу теперь ничто не угрожало! – Знаешь, как будто громадный груз упал с моих плеч, ещё немного – и полечу. Приедешь?

– Это точно он? Конечно, приеду. Куда? – Ву был лаконичен, ещё недавно он продумывал каждое действие, теперь то же самое надо делать с каждым словом.

– Место сброшу на телефон. Опознаешь заодно этого гада. Мы-то его сильно издалека видели, а ты точно опознать сможешь.

– Тогда почему решили, что это он?

– Не поверишь! Пролезал через дырку в заборе, как видно, зацепился ногой, упал, а в руке его верный дырокол оказался, и – прямо в сердце! – Кот засмеялся.

Наверное, грешно смеяться над смертью человека. Но уж слишком была велика радость, что другу теперь ничего не грозит, да и называть это существо человеком для майора было сомнительно.

– Да, трудно поверить в такое невезенье – или, вернее, везенье? – для нас. А других версий нет? – маленькая разведка не мешала в этой ситуации.

– Эта всех устраивает. Маньяк найден и наказан, правда, он сам себя наказал, ну это уже не в нашей власти!

– Согласен, еду, скинь локацию.

Ву не спеша ехал и так же не спеша рассуждал: «Вот же как происходит? Когда приезжаешь не просто на место убийства – это со мною уже было много раз, а на место, где я могу оказаться главным подозреваемым – это впервые… Как в этом случае ведёт себя убийца, как он смотрит в глаза людям, которые ищут его, но пока не знают, что ищут именно его… Как смотрит он со стороны на труп, который ещё недавно оттаскивал и укладывал, создавая ложную картину преступления. И что происходит у него в этот момент внутри? Появляются незнакомые ощущения? Это приятно? Или волнует? Или пугает? До озноба, до рвоты, которая выворачивает тебя, стремясь выкинуть тот страх, который пропитывает всё твоё тело, мешая двигаться и думать…».

И вот Ву на месте, полностью в другой одежде, без грима и даже на другой машине. И всё же – это он, который ещё недавно был здесь, это было то же сердце, и та же голова. Конечно, уже поставлены ограждения, много народа за ними, ведь всегда есть желающие поглазеть на смерть, видимо, ужасы по ТВ уже не щекочут их нервы.

И внутри ограждения центр внимания всех, ещё не накрытый и не уложенный в мешок. И лежащий несколько по-другому.

Ву точно помнил: он положил труп лицом вниз, теперь же голова лежала на боку, и один глаз был приоткрыт. Он как бы подмигивал.

– А труп не трогали? – спросил он у знакомого оперативника.

– Поднимали, думали, что человеку плохо, увидели в сердце железку и уложили как было.

– А кто нашёл? Мне надо поговорить с ним, – надо сказать, что пока на месте преступления не появлялся какой-нибудь сверхначальник, Ву считали за своего, и вовсе не из-за того, что он никогда не отказывал в билетах и контрамарках на всякие закрытые показы и фестивали и отлично платил за любую помощь на съёмках, а за то, что глаз у него был очень зоркий, и он часто видел то, что другие упускали. А вкупе с замечательным аналитическим мышлением на месте преступления он был не просто полезен, а незаменим. Поэтому все просьбы его выполнялись сразу.

– Да вот, ребята, – сержант с готовностью указал на свидетелей: чуть поодаль стояла молодая пара – парень и девушка.

– Привет, молодёжь! У меня всего один вопрос. Когда вы нашли его, он лежал точно так? Или чуть-чуть не так? – Ву специально повторял очень важные для него слова.

– Я на медицинском учусь… – девушка была побойчее, и ответила она. – Увидела, хотела помочь. Подняла, а он – мёртвый уже, пульса нет. Ну я и положила, так как было. Я же в фильмах видела, это важно – ничего не трогать. Ну а вдруг он живой был? Я бы смогла ему помочь. Смогла бы… Но он уже мёртвый… Был.

– Вы всё правильно сделали. Он так и лежал?

– Да, голова набок и подмигивает. Я даже удивилась: в его состоянии подмигивать – очень странно… Без пульса, а взгляд такой, вроде как усмехается… И подмигивает.

– Вы перевернули, а затем так же положили? – Ву никак не мог поверить в то, что произошло с трупом.

– Ну да! – подтвердила девушка. – А можно нам домой? Устали мы здесь.

Парень как будто отошёл от ступора, в котором находился последнее время.

– Мне, может быть, показалось… – он замялся.

– Продолжайте, продолжайте… – подбодрил его Ву. – На самом деле важно всё, и особенно то, что вам показалось.

– Я тут, было, начал рассказывать, но только рассмешил всех…

– А я вот на месте преступления не смеюсь и даже не улыбаюсь – не то место, – Ву серьёзно и вдумчиво посмотрел на парня – именно микромелочи обычно и упускаются, хотя именно они служат в дальнейшем серьёзными зацепками.

– В позе человека была неестественность… – парень продолжил более уверенно.

«Конечно, он ведь был мёртвый…», – подумал Ву, но вслух ничего не сказал.

– Было такое ощущение, что эту позу ему придали нарочно, лежит и подмигивает. Как бы говорит: «Ничего, брат, это не конец…». Но это же глупость? Просто показалось? – снова оробел парень.

– Дима – художник, – девушка погладила парня. – И воображение у него сильно развито.

– И