Сууширский фарс 2/3 (СИ) - Хаоцки Дэш

Саартан не сразу понял, что гулкое тягучее «ту-дум» — это не его стучащее в ушах от быстрого бега и волнения сердце. Красноватый свет, мягко струящийся откуда-то спереди, мерцал в такт ритмичного звука, который нарастал с каждым шагом Хранителя. «Ту-дум» дрожали стены и пол под ногами. «Ту-дум» вибрировал воздух. «Ту-дум» билось живое Сердце Земнотверда, Сердце мира.

Бесконечный спуск неожиданно закончился стеной. Кирпичной. Возле которой стоял Лэуорд и сноровисто вынимал кирпичи из относительной свежей кладки. За стеной пульсировал густой красный свет. Тупик обдавало жаром. Джинн удивлённо обернулся на запыхавшегося Хранителя:

— Саартан?

— Отдай! — прохрипел Саартан и сложился пополам, чтобы успокоить дыхание.

— Сердце? — Лэуорд оценивающе глянул на кирпич у себя в руке.

— Нахрен… оно мне нужно! — Хранитель отдышался, выпрямился, стёр со лба выступившие крупными каплями пот и шагнул к советнику Лиги. — Ты забрал его!

— Забрал что?

— Мой кулон! Отдай!

— У меня его нет.

— Врёшь!

— Обыщи, — Лэуорд широко развёл руки в стороны.

Саартан на мгновение растерялся. И тогда джинн ударил. Тем самым кирпичом, что так и не выпустил из ладони. С размаха, наотмашь по лицу. Хранителя мотнуло на каменный бок подземного прохода, кровь побежала с виска и скулы по его щеке и шее за ворот рубашки. Не успел он опомниться, как кирпич опустился ему на затылок. Саартан кулем повалился джинну под ноги, начиная слепнуть от поплывшей перед глазами кровавой мути. Лэуорд чуть наклонился к нему и проговорил не своим, каким-то неживым, с металлическим эхом, голосом:

— Нахрен тебе Сердце говоришь?! — слова джинна сопровождались далёким звоном маленьких колокольчиков. — Лгун! Никто не устоит перед властью над всем миром!

Ударить снова советник не успел. Хранитель извернулся, вскинул руки и…

Время растянулось. Замахивался для удара Лэуорд. Из пальцев Хранителя навстречу ему летели чёрные маслянистые нити-щупальца. Падала между джинном и драконом синеглазая кошка.

Белая вспышка, и Лэуорд отшатывается обратно к стене, за которой тотчас раздаётся глухой рокот. Кирпич в руках советника осыпается мелкими осколками. Залитые мраком глаза Хранителя в ужасе распахиваются. Медленно оседает на пол обернувшаяся девушкой и опутанная шевелящейся паутиной тьмы Бэт с пробитой грудью. Ошеломлённо останавливаются вбежавшие в тупик Хегг и Михей…

— Нет… — Саартан сморгнул — его глаза прояснились, а тьма рассеялась дымом — и подхватил падающую Бэт у самого пола. — Нет!

— Всё хорошо, Саа, это не… — слова Михея потонули в грохоте обвала, который случился где-то наверху.

Землю под ногами основательно тряхнуло. Рокот за стеной стал громче, пульсация красного света участилась.

— … рванёт! — обрывисто крикнул Хегг и метнулся к джинну.

— Моё! — прорычал Лэуорд, бешено сверкнул глазами, развернулся к дыре в стене и погрузил обе руки в Сердце Земнотверда.

Хегг сходу влепил советнику кулаком в ухо. Болезненно сморщился, схватившись за сломанное запястье. Лэуорд даже не шелохнулся. Свет в проломе начал стремительно замерзать, покрываясь корочкой льда, как будто был чем-то осязаемым, реальным. Рокот превратился в оглушительный рёв.

— Андарс! Он не…ет! — прокричал сквозь шум Хеггу Михей, безжалостно вырывая из рук Хранителя девушку, на лице которой застыло выражение обиды и удивления. — Я про…щу Древо! Это его…вит! За…й Саа!

Хегг кивнул, подбежал к остолбеневшему Хранителю, чертыхаясь от боли в руке, подхватил его под мышки и поволок наверх. Саартан задёргался, захрипел. Тьма снова потекла у него с пальцев, норовя добраться до посланника. Хегг, недолго думая, приложил Хранителя головой о камень. Но вместо того, чтобы отключиться, Саартан… разлетелся чёрным дымом. Взмыл под сводчатый потолок подземного прохода, принял очертания, отдалённо напоминающие дракона, и рванул к поверхности. Посланник выругался, перекинулся в лиса и понёсся следом. За его спиной прогрохотал мощный взрыв.

Глава X. Пешки в дамки

Храм Семизвездья разрушался. Горела центральная площадь перед ним. В панической суматохе бежали люди, испуганно ржали кони, оставшиеся без своих седоков. Дрожала мостовая под ногами, и падало, казалось, небо на изводимую судорогой Земнотверда землю. Осыпался золотым бисером небесный мост, на котором шёл бой, далёкий от всего человеческого.

Хаимов осталось четверо: один небожитель лежал прямо на мосту, прекрасный даже в смерти, двух других видно не было. Вокруг воплощённых Детей Истинного Мира кружили Драконы Стихий — так же четверо: алый Соракта, голубой Нелекра, зелёный Шумера и синий Мовэйловэ. И так же, как и у хаимов, у Древних не хватало двоих: золотого Арвиэннтэля и сизого Зорморртага. Что это значило, Хегг старался не думать. Его взгляд был прикован к чёрному духу-дракону, который облаком непроглядного мрака летел к мосту.

— Похоже, он тебя не услышал, — сказал посланник подбежавшему Михею. Двум Михеям… нет, трём! Ах, ты ж! Целому десятку рыжеволосых пацанов. Добавил: — Никак не привыкну… Ты как пресловутый агент из фильма!

— Избранный в смысле? — все Михеи задрали головы вверх, но говорил только один из них. — О-о-о! Саа… Бедный мой! Он всё-таки стал Чудовищем! Он думает, что убил свою подружку!

— Я вот ничего не успел разглядеть, — Хегг ревниво поджал губы. — Белая вспышка — это был портал? Поэтому там внизу всё рвануло?

— Портал, — один из Михеев кивнул. — Кто-то забрал Бэт прямо перед тем, как Саа впился в неё, или в нашем случае — в её подделку, тьмой. Когда ты ушёл, я проверил: девчонка — кукла.

— Твой клон погиб в подземельях?

— Ага.

— А Лорд?

— Таким слабеньким пуком его не прихлопнешь, — Михеи синхронно повернулись к посланнику. Хегг скривился под взглядом десяти пар хитрых изумрудных глаз. — И он продолжает ассимилировать Суушир.

— Ты же сказал… — вскинулся было посланник, но один Михей жестом прервал его:

— Знаю. И не позволю. Вон, смотри!

Хегг посмотрел. И ахнул. Над равниной, что в нескольких милях от Столицы, поднималось Древо. Самое настоящее, только маленькое (по меркам Шельйаара) и прозрачное, будто водянистое.

— Оно же порвёт Суушир на части! — посланник схватился за голову.

— Неа, — Михеи все разом улыбнулись. — Я всё предусмотрел. Древо сработает как якорь для джинна. Надо изловить Саа и хаимов, пока ничего плохого не случилось.

— Куда уж хуже! — Хегг хмыкнул. — Но ты прав. Я займусь хаимами, а ты — Хранителем, пока он окончательно не стал Разрушителем.

Михеи закивали и одновременно с посланником кувыркнулись через голову. Одиннадцать белых лисов взмыли в небо.

***

Древние, подпитываемые силой молодых богов Суушира, вроде той же Стинары, рвали Детей Истинного Мира, заставляя их покидать занятые ими тварные тела. Хеггу оставалось только отлавливать хаимов по одному, не прилагая к поимке особых усилий. Была польза в том, что когда цайары наложили на посланника свой отпечаток, его собственная сила утекла к Михею вместе со всем накопленным во внутреннем мире тогда ещё Михешем имуществом. Пространственно-временной карман в Менкаре у Хегга был пуст и мог вместить в себя достаточно много божественных созданий.

Хегг бежал по растянувшемуся от земли до неба мосту, уворачиваясь от клыков и когтей разъярённых Драконов Стихий, по пути просто-напросто всасывая в себя золотистые нити Сути хаимов, как стянутый в тугой вихрь воздух. Когда хаимы закончились, Древние переключились на бросившегося на них чёрного дракона из дыма, за которым нёслась хвостом целая стая белых лисов, и Хегг без лишних помех добежал до основания моста. Посланник прыгнул в Небесный Храм, замешкался на пороге, поражённый величием Золотого Дворца. И увидел Скипетр.