Борьба за будущее: Интроекция (СИ) - Мамука Пагава

Как будто по мановению волшебной палочки, стеклянная стена окрасилась в белоснежный цвет и стала непроницаемой.

— Раздевайся, — произнёс Ито уставшим голосом, — не бойся, никто тебя оттуда не увидит.

— Да, но камеры наблюдения всё ещё здесь, — парень вцепился взглядом в одну из них.

Мужчина посмотрел на Синдзи таким умоляющим взглядом — мол, сделай это поскорее, и все быстрее уйдем на заслуженный отдых, — что юноша не стал упорствовать и неуверенно лёг в достаточно просторную барокамеру. Ито подсоединил к нему датчики, нажал на кнопку сбоку устройства, и верхняя крышка так же медленно и с не менее приятным звуком захлопнулась. Не успел Синдзи испугаться кромешной тьмы, как включилось внутреннее освещение.

— Икари-кун, готовность одна минута, — донёсся из встроенных динамиков спокойный голос доктора Акаги, — после чего начнётся заполнение LCL.

Послышался щелчок, барокамера плавно загудела, и включились зелёные огоньки, которые извещали об успешной проверке всех систем устройства. Чуть погодя началось заполнение оранжевой жидкостью, и юноша приготовился ещё раз погрузиться в эту противную субстанцию. Плохие мысли и воспоминания тут же нахлынули.

— Икари-кун, попробуй успокоиться, ты так себе только хуже сделаешь, — советовала учёная блондинка.

— Вам легко сказать!

— Не беспокойся, если ты так и не сможешь адаптироваться к LCL, мы его экстренно сбросим, — успокаивала глава научного отдела.

— А ещё тут бригада медиков дежурит, — попыталась взбодрить Кацураги.

— Мисато-сан, а это уже было лишним.

Когда LCL полностью заполонила барокамеру, Синдзи применил приёмчик по совету Ито. Шаг первый: запрокинул голову, насколько это позволяла конструкция, закрыл рот и резко вдохнул носом что есть сил. Вышло плохо — юноша закашлялся. Однако это было лучше, чем в первый раз. Следующий шаг: задержать дыхание и перестать кашлять, даже через силу. Кое-как удалось, позывы сократились. И наконец, шаг три: носом медленно втянуть LCL. После нескольких попыток Синдзи удалось найти золотую середину, и дышать этой отвратной субстанцией становилось всё легче.

— Отлично, Икари-кун, — в голосе Акаги чувствовалось одобрение, — твои способности к обучению и вправду хороши.

Что-то ещё подключилось, прозвучал звуковой сигнал, и контейнер равномерно задребезжал.

— Мы начали тесты, — продолжила она. — Как привыкнешь вдыхать LCL, попробуй что-нибудь сказать.

Синдзи честно попытался, но ничего не вышло, только опять захотелось кашлять. И он вспомнил, что забыл про шаг четыре — наполнить всю ротовую полость. Снова мерзкий привкус крови. После нескольких попыток у него всё же получилось произнести одно слово, хоть и прозвучало оно непривычно приглушённо:

— Гадость.

— Поздравляю, Синдзи-кун, — раздался звонкий голос Мисато, — теперь ты адаптировался к LCL. Ну а сейчас просто спокойно полежи минут пятнадцать.

Правда, спокойно полежать ему никто не дал — его постоянно заставляли произносить слова с различной интонацией, скоростью, вплоть до шептания или криков. Всё это было дико неловко для юноши, лежавшего голым в этом гробу. По крайней мере скучать ему не приходилось и тяжкие воспоминания о первом бое всплывали очень редко. Так и продлился весь тест.

Синдзи не предполагал, что откачка LCL из лёгких может быть настолько мучительной. В предыдущий раз он подобную процедуру в сознании не застал. Процесс оказался хотя и несложным, но весьма болезненным — лёгкие и горло горели, как будто их прожгло раскалённой сталью. Впрочем, ему дали подышать из какого-то аппарата, напоминавшего обычную пластиковую бутылку из-под колы со встроенной маской, и внутри практически сразу всё успокоилось.

Душ, одеться, вернуться к Мисато, наконец-то покинуть Геофронт, а там уже домой. Синдзи поймал себя на мысли, что квартиру Кацураги уже называет своим домом.

— …я же сказала, что не буду подписывать акт о принятии в такие ускоренные сроки в обход протокола, — буйствовала майор в лаборатории, — ибо не собираюсь её подвергать лишнему риску.

— Риск будет сведён к минимуму, мы уже сделали перерасчёты, и в MAGI их подтвердили с вероятностью восемьдесят семь целых девять десятых процента.

— Восемьдесят семь и девять десятых? То есть двенадцать процентов риска? Ты издеваешься? Так вы точно угробите Аянами.

— Кацураги, это приказ командующего, — напирала Акаги, но без злобы и перехода на повышенные тона, — нам необходима дополнительная боевая мощь.

— Уж мне не рассказывай, я лучше всех вместе взятых понимаю, насколько нам необходимо повышать степень боеготовности. Однако я не буду подвергать абсолютно лишнему риску ни Аянами, ни персонал и готова взять на себя ответственность, — она слегка ударила себя по груди. — «Ева-00» должна быть продиагностирована от и до на сто процентов. Кота в мешке я принимать не собираюсь, тем более сажать в неё кого-либо, хоть бурундука.

— И как мне прикажешь отчитываться перед командующим? — развела руки учёная.

— Пусть идёт в жопу, так и передай, — тыкнула она пальцем в сторону своей подруги.

В помещении повисло молчание, все переглянулись. Сотрудники пребывали в шоке от услышанного, боясь что-либо произнести. Синдзи обомлел не меньше, он впервые слышал, чтобы кто-то так выражался в адрес его отца. Только одна виновница смятения спокойно сидела на своём месте, и в её глазах мелькнула лёгкая заинтересованность вперемешку с негодованием.

— Майор Кацураги, — подняла ладонь Акаги, — вы перегибаете палку.

Мисато положила руки на пояс, что-то обдумывая и пыхтя на свою чёлку.

— Эй, детвора, — обратилась она к пилотам, — на выход. Все остальные тоже.

— Но у нас работа… — кто-то запротестовал.

— Перекур, освободите помещение, — подтвердила распоряжение глава научного отдела.

Больше возражать никто не решился, и все дружно выполнили приказ двух начальниц.

Пилотов посадили на ближайший диван в коридоре. Синдзи только сейчас заметил, что Рей почти на голову ниже его и очень худенькая. «Миниатюрная девочка», — подумал он.

Научные сотрудники живо принялись обсуждать произошедшее, высказывая опасения, что и они попадут под раздачу и получат дисциплинарные взыскания. Хотя споры, а порой и перебранка, между главами научного и оперативного отделов происходили достаточно часто, но серьёзными инцидентами никогда не заканчивались. Видимо, спасало, что Мисато и Рицко — давние подруги. Уж очень давние.

— Аянами… сан? — Синдзи попытался нарушить неловкое молчание. — Можно тебя так называть?

— Это непринципиально, — послышался тихий девичий голос.

Её слова звучали настолько безразлично, насколько юноша даже не мог себе представить. В них не было ни тени эмоции, ничего. Даже у Акаги, когда она отвечает подобным образом, чувствуется капелька высокомерия. Он растерялся, и забыл всё, о чём хотел спросить.

— Э-э, я вот поступил в тот же класс, что и ты, — парень ляпнул первое, что пришло в голову.

— Вот как.

— Ты ведь вернёшься в школу?

«Да что ты несёшь, болван?!»

— Если поступит соответствующее распоряжение.

«Это провал, идиот, провал с треском!»

Однако Синдзи хоть и покраснел от стыда за несуразность начатого диалога, но всё же смог взять себя в руки, так как ему не давал покоя один вопрос. Парень немного пододвинулся, чтобы лучше разглядеть белоснежное лицо Аянами. Её алые глаза прямо-таки завораживали своей необычностью. Хотя читавшаяся в них усталость была очень даже будничной. Поймав чужой взгляд, Рей слегка наклонила голову и посмотрела на своего новоиспечённого напарника.

— Ай, не подумай ничего плохого, — начал Синдзи, — просто… Мы ни разу не встречались? Может быть, в далёком детстве?

— Это невозможно, — уверенно ответила девушка, не сменив выражение лица.

— Точно? — юноша отчего-то был тоже убеждён в своём предположении, отчаянно стараясь выудить из глубины сознания некие смутные воспоминания. — По-моему, я где-то твоё лицо уже видел.

— Повторюсь: это невозможно.

— Почему? — не сдавался он, упорно стараясь вспомнить.

К сожалению, его вопрос остался без ответа, отчего Синдзи стало ещё больше неловко.

— Что здесь происходит? — спросила появившаяся в коридоре Ибуки. Сотрудники лаборатории попытались ей описать суть конфликта.

— … вопрос закрыт! — вышла из лаборатории Кацураги со своими документами и ноутбуком.

Все встрепенулись в ожидании результатов быстрых переговоров двух начальниц.

— Майор Кацураги, одумайтесь, — беззлобно заявила Акаги. — Вы же сами ставите себя в тяжёлое положение.

— Нет — это моё последнее слово. Но если хочешь, я могу сама зайти к командующему, — она ткнула пачкой документов куда-то в сторону, — и высказать ему, что если он намерен принять на боевое дежурство «Еву-00» в обход вашего протокола, то ему придётся найти кого-нибудь другого в начальники оперативного отдела.