Разводить(ся) надо уметь (СИ) - Рымарь Диана
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А мне как жаль…
И это действительно так. Сейчас, в эту самую минуту мне безумно жаль, что я когда-то настоял на аборте. Дал денег и практически за руку отвел в клинику. Это случилось, когда мне исполнился двадцать один год. Девчонка мне не особенно нравилась, хотя была домовита и как кошка в меня влюблена. Но я себя рядом с ней не видел, кроме того, тогда казалось — у меня еще всё впереди, об оседлой жизни даже не помышлял. А теперь…
«Зачем я это сделал?!» — этот вопрос клеймом выжигается в моем мозгу.
Ну жил бы сейчас где-нибудь маленький Ромик, что плохого? Теперь не видать мне сына как своих ушей. Не будет продолжения рода. И Снежана ко мне такому уж точно не вернется! Если узнает… Но я же не дурак ей такое говорить!
В конце концов, сейчас есть масса других методов, например искусственное оплодотворение. Подберу мужчину, похожего на меня, хорошенько заплачу за то, что сдаст сперму — и вперед…
Глава 44. Пернатый любовник
Снежана
— Игорь! — фырчу на Большого Босса, почувствовав, как он в очередной раз за это утро сложил на меня почти все свои конечности: ногу, руку, а вторую руку засунул мне под голову. Еще и туловищем меня придавил. Форменный оккупант!
И возгласа моего как будто не слышит, продолжает сладко сопеть мне в ухо.
Мне ужасно жарко под Большим Боссом, плюс на нас еще покрывало. Хочется отодвинуться подальше, и в то же время… с Игорем очень приятно находиться рядом! Я уже и забыла, каково оно — спать без него. Ведь с тех пор, как он предложил «отношения без обязательств», ни одной ночи дома не провела.
«Итак, терпим жару или будим оккупанта?»
В конце концов решаю разбудить, но не словами. Придвигаюсь попкой к той части его тела, которая особенно остро на меня реагирует. Старательно трусь, и, о чудо, младший Игорь в полной боевой, а вот старший до сих пор сопит во сне.
«Ну как же так…»
— Игорь! — зову громче.
Он открывает один глаз, плотнее прижимает меня к себе и снова засыпает.
«Вот нахал!»
Снова ерзаю попой, и наконец спящий красавец просыпается.
— Ты чего? Если честно, я за ночь подустал.
Хм… Интересное дело. Игорь устал, а вот некоторая его часть тела еще очень даже способна на подвиги. Они существуют в параллельных вселенных?
— Мне очень жарко, можешь меня отпустить?
— Нет… — коротко и честно отвечает он.
И вместо того чтобы выпустить меня на свободу, просто откидывает одеяло.
— Ну, так тоже нормально.
Шумно вздыхаю и удобнее устраиваюсь на его руке. Почти сразу слышу, как он сопит мне в шею.
— Ты мне снилась, кстати… Вся такая сексуальная, в мягком домашнем халатике… Кстати, как там твой развод?
Для меня остается загадкой, как его мысли перескочили с домашнего халатика на развод, но лишних вопросов не задаю.
— Через десять дней стану свободной женщиной… — отвечаю с удовольствием.
С тех пор как Роман прекратил артачиться, я перестала беспокоиться по этому поводу. На самом деле была очень удивлена, когда он действительно подписал соглашение о разделе имущества, которое подготовила Светлана. А уж она не мелочилась, там перечень вещей с километр длиной… Мальцев будто другой человек, честное слово. Таким я его видеть совершенно не ожидала. Но мне очень на руку, что он стал нормальным именно сейчас. На мои отношения с Алпатовым почти не реагирует, наверное, просто смирился с разводом.
После того как будущий бывший зарыл топор войны, моя жизнь потекла спокойно и размеренно. Даже кухонный серпентарий перестал шипеть и плеваться ядом, когда Мальцев выгнал с работы пару особо яростных зачинщиц. Причем за дело выгнал! Обе подворовывали черную икорку с трюфелями. Однако я никогда не думала, что Роман начнет меня защищать в ущерб своему либидо.
Словом, удивил.
Он даже сходил к андрологу и представил мне справку о том, что вполне годен стать папашкой. Кстати, именно это меня немного расстроило, поскольку подспудно надеялась, что всё же не я виновата в отсутствии детей. Роман сказал, что сделал это, чтобы показать, что прислушивается ко мне и моим желаниям. Странно слышать это после той оплеухи, когда я посмела сделать замечание по поводу его спермы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Еще, кажется, Мальцев действительно прекратил крутить романы на работе. Наверное, наверстывает упущенное по вечерам.
Говорят, развод — начало новой жизни. По поводу Мальцева это прямо в точку… Только лучше бы он эту новую жизнь начал до того, как я затеяла развод, а не после. Ну уж как есть. Я всё равно рада, что мы расстаемся, ведь человек гнилой, хоть и встал на путь исправления.
В общем, в перспективе маячил вполне мирный и быстрый развод.
— Раз ты скоро станешь свободной, давай уже перебирайся ко мне… — вдруг прилетает мне в затылок.
— В смысле перебирайся? — Я поворачиваю голову к Алпатову. — На твою сторону кровати? Но ты фактически на мне лежишь, как я должна перебираться-то?
— Я имею в виду совсем не другую сторону кровати… — вдруг резко серьезнеет он и отодвигается от меня. — Я в общем говорю… Перебирайся ко мне! Так сказать, на постоянное место жительства…
Поворачиваюсь к нему всем телом, вглядываюсь в лицо и вдруг понимаю — это абсолютно серьезное предложение жить вместе.
— Игорь, но это же очень большой шаг! Огромная перемена…
— А в чем будет перемена? — усмехается Алпатов и приподнимается на локте. — Ты и так либо здесь, либо в ресторане, домой заезжаешь только переодеться. Единственное, что изменится, — прекратишь таскать мои футболки. Нет, ну если они тебе так нравятся, ходи на здоровье! Хочешь, я тебе новых куплю! По две на каждый день недели, будешь чередовать…
Он уже откровенно надо мной смеется, а мне почему-то не до смеха.
«Переехать к Алпатову? Прямо сейчас?»
Мне с ним хорошо, причем очень. Мы даже успели вместе съездить в маленький отпуск и ни разу при этом не поругаться, как у нас обычно бывало с Романом. Но как-то всё идет чересчур быстро.
— Игорь… Ты меня знаешь три недели, а уже предлагаешь съехаться? Не слишком ли это шустро?
— Ну, во-первых, не три недели, а три с половиной, — важно отвечает он. — Во-вторых, это были качественные недели, малышка!
Секунда, и он притягивает меня к себе, звонко целует в губы, а потом снова отстраняется, стирает с лица ухмылку:
— Снежана, ты не думай, я серьезно! Я вообще к тебе настроен серьезно…
«Ого!»
Мои глаза круглеют и изрядно увеличиваются в размерах.
— Игорь, если честно, я вообще не понимаю, зачем тебе разведенка с разбитым сердцем… Ты такой мужчина, который может любую по щелчку пальца…
И тут замечаю, как Алпатов усиленно начинает щелкать пальцами правой руки.
— Что ты делаешь? — приподнимаю бровь.
— Ну ты же сказала, что я могу получить любую по щелчку пальца, вот я и щелкаю! Давай уже соглашайся на переезд!
Говорит и снова улыбается, да так заразительно, так по-доброму, что мои губы сами собой растягиваются в ответной улыбке.
— А ты хочешь семью? — спрашиваю, глядя ему прямо в глаза.
— Хочу! Более того, я надеюсь, у нас с тобой она когда-нибудь будет!
От его слов мне становится тепло и приятно на душе.
«От добра добра не ищут… Может быть, он и правда мой черный лебедь? Другого всё равно искать не хочу, очень уж этот нравится».
Смотрю на Игоря и невольно представляю, как он покрывается черными перьями и трансформируется в лебедя… Хихикаю про себя, ему бы наверняка пошел такой карнавальный костюм.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})Он тем временем выдает:
— А если ты беспокоишься по поводу разбитого сердца, Снежана, так я мастер клея! Ты мне только сердце свое отдай, а я уж его шустро в порядок приведу, вот увидишь!
