Русская елка. История, мифология, литература - Елена Владимировна Душечкина

…Особенно ярко запомнились рождественские праздники, с приближением которых наш дом начинал жить какой-то новой, таинственной жизнью. Старшие о чем-то оживленно совещались, замолкая при появлении детей. Отец, иногда с матерью, несколько раз ездил в Москву. Степан выходил к поезду его встречать и возвращался нагруженный всевозможными свертками, коробками, плетенками, кульками и кулечками [см.: {365}: 14].

Рисунок из книги «Елка. Подарок детям на Рождество Христово» (М., 1858)

Дети, конечно же, знали, что на елке они получат подарки, и ждали их с тем же нетерпением, с каким они ждали встречу с елкой. При описании елок детства мемуаристы никогда не забывают упомянуть о разложенных под елкой подарках. «Большие», убрав елку, «раскладывают по столикам наши подарки» [см.: {451}: 66]; в зале «мама с гостями…» «расстанавливает по столам подарки…» [см.: {476}: 91]; «А под елкой, на белой простыне, скрывавшей крестовину, были расставлены подарки» [см.: {131}: 131]; «Там же под елкой лежали бумажные пакеты с подарками для мальчиков и девочек, завернутые в разноцветные платки» [см.: {450}: III, 202]; «Запас наших игрушек пополнялся раз в год, на елке» [см.: {451}: 65].

Впущенные наконец в помещение, где стояла убранная елка, и, налюбовавшись на нее, дети знакомились с подарками:

Вдоль стены наши столики с подарками: цветная почтовая бумага, сургуч, пенал, это почти всегда дарилось всем… Огромная кукла, «закрывающая глаза»… Детская кухня, кастрюлечки, сковороды, тарелки и вилки, медведь на колесиках, качающий головой и мычащий, заводные машинки, разные всадники на лошадях, мышки, паровики и чего-чего только нам не дарили [см.: {451}: 67].

Дети любили рассматривать подарки и на следующий день, наедине, без взрослых, «без отвлеканья к нерассмотренным еще подаркам…» [см.: {494}: 69–70].

Со временем в некоторых семьях подарки к елке стали делать не только родители детям, но и дети — родителям. Дети, как правило, дарили старшим вещи собственного изготовления, которые взрослыми, конечно же, ценились гораздо больше, нежели покупные. Девочки готовили предметы рукоделия (главным образом вышивки), мальчики — разного рода поделки из дерева и других материалов. Часто дарили рисунки, а также стихи собственного сочинения, которые дети красиво переписывали, оформляли и читали на празднике. На худой конец можно было воспользоваться и готовыми текстами, переписав их из сборников стихотворений «на случай» (некоторые из них были приурочены к Рождеству) и выучив наизусть. Представление об этих стишках могут дать приводимые ниже цитаты:

Милый папаша!

Елка для нас —

Радость вся наша

В нынешний час.

Зелень, игрушки,

Свет там и сям,

Куколки-душки,

Что ж лучше нам? [см.: {143}: 3–4]

Вас поздравляю с Рождеством

Я, маменька, моя родная,

От сердца детского желая,

Вас сим порадовать стишком.

Я мал и молод; нет во мне

Ни дара, ни искусства,

Чтоб мог я выразить вполне

Мои признательные чувства. [см.: {138}: 24]

Сегодня праздник Рождества

И торжество по воле Божества.

Когда б я, мама, жил по-доле

И знал немного бы по боле,

Я долго ждать бы не заставил

И вам Христа тотчас прославил… [см.: {138}: 29]

Когда со второй половины XIX века в помещичьих усадьбах на елку стали приглашать крестьянских ребятишек, то и они, конечно, получали подарки. И. Л. Толстой вспоминает:

В это время большие раздают деревенским детям скелетики, пряники, орехи и яблоки. Их впустили в другие двери, и они стоят кучей с правой стороны елки и на нашу сторону не переходят. «Тетенька, мне, мне куколку! Ване уже давали. Мне гостинцу не хватило» [см.: {451}: 66].

О раздаче на елке подарков крестьянским ребятишкам в семье Льва Толстого рассказывает и старшая дочь писателя:

Когда все нагляделись на елку и на свои подарки, — мама с помощью Ханны и своих гостей раздает с елки всем детям «скелетцев», пряники, крымские яблоки, золоченые орехи и конфеты, и все, нагруженные своими подарками и сладостями, расходятся по домам [см.: {441}: 93].

Детей одаривали подарками и на елках, проводимых в учебных и воспитательных заведениях. Их покупали на пожертвованные деньги или же на средства самих устроителей. Вручению подарков на общественных елках обычно предшествовали выступления детей (что иногда практиковалось и на семейных елках): чаще всего декламация стихотворений или исполнение песен, реже — танцы.

Рисунок И. И. Кланга в книге Д. Н. Дмитриева «Сборник стихотворений для поздравлений на всякие случаи в году» (М., 1893)

На первых порах дети знали, что подарки им готовят родители. Позже эта роль стала приписываться Младенцу Христу, поскольку обычай дарения на Рождество поддерживался евангельской легендой о волхвах или трех восточных магах, принесших Иисусу дары, о чем говорилось детям:

Сам Господь наш Иисус Христос в этот великий праздник Младенцем является, всех детей утешает, всем им разные дары посылает в память того, как сам от волхвов дары получил, когда в Вифлееме родился [см.: {377}: 6].

Поэтому в память этого евангельского события подарки и дарили в первую очередь детям. Аналогичная мотивировка одаривания на Рождество детей использовалась и в других странах: у французов, например, в качестве дарителя выступал маленький Иисус (Petit Jésus). Согласно обычаю некоторых европейских народов, не все дети были достойны рождественских подарков, но только те, которые хорошо себя вели в течение года. Плохие дети, шалуны, или ничего не получали, или получали вместо подарков розги. Насколько нам известно, этот суровый обычай в скором времени выпал из праздничного сценария, а в наших материалах о русской елке он ни разу не встречается: в день Рождества предполагалось полное равенство детей, ибо Иисус любит всех одинаково. И все же в ряде стихотворений мотив лишения «шалунов-проказников» елочных подарков сохранился:

А коль есть шалун-проказник,

То скажу я вам,

То такому я на праздник

Ничего не дам. [см.: {426}: 1]

К концу XIX века стала оформляться легенда о новом дарителе. Эта легенда пришла из Европы и связана с традицией одаривания детей в день тезоименитства