Позывной: «Колорад». Наш человек Василий Сталин - Валерий Большаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Проблема в том, что лететь надо ночью.
– Ах, вон оно в чем дело…
– Да, и не на «По-7», а на «По-2».
– Ага… А у нас их два всего?
– Три, если точно. Звено.
– Ага… Орехов!
– Я!
С летными книжками пилотов эскадрильи Быков знакомиться не стал – и так скажут.
– С прифронтовой полосой знаком?
– Ну-у… Более-менее.
– Сколько за тобой ночных боевых вылетов?
– Не помню точно… Что-то около тридцати. А…
– Листовки будем раскидывать.
– Над позициями?
– И над позициями, и над деревнями.
– Эт можно… То есть… Разрешите выполнять задание?
– Рано еще. «Котик» у нас летал по ночам?
– Да у него еще больше налет, чем у меня! Да вон же он! «Кот»!
– Ась?
– Третьим будешь?
Наблюдая, как Андрей обалдевает от подобного предложения, Быков объяснил, что к чему, и добавил:
– И найдите себе в пару кого-нибудь.
– А, листовки чтоб разбрасывать?
– Ну, да. Степан!
Микоян издали поприветствовал командира, подошел и согласился, не раздумывая, лететь вторым.
– А много листовок-то? – полюбопытствовал он.
Стельмашук гордо продемонстрировал «ГАЗ», доверху набитый продукцией агитпропа.
– Ого! За раз не раскидаем.
– Будем сеять разумное, доброе, вечное! – засмеялся Котов.
– А то!
Быкова смущало лишь одно – «По-2» был беззащитен, а скроен из фанеры и перкаля.
«Ночные ведьмы» справлялись с ним и возвращались живыми из ночных бомбардировок именно потому, что вылетали ночью, когда негромкий стук мотора практически не различался.
Немцы не зря прозвали «По-2» «Kaffeemühle» – «Кофемолкой».
По скорости он уступал «Мессершмиттам» и «фоккерам» почти что вчетверо, но именно эта неторопливость позволяла маленькому стойкому бипланчику летать буквально на уровне травы.
Ближе к вечеру стали собираться.
Желающих «освежиться перед сном» набралось изрядное количество, но Григорий взял с собой в полет Микояна.
Усадил того в заднюю – штурманскую – кабину и со всех сторон обложил пачками листовок. Еще две кипы бумажек на немецком языке подвесили на держатели под крылья – информационные бомбы.
– К запуску!
Отяжелевший «По-2» взлетел и потянул к передовой.
Линию фронта пересекли над облаками, так что до земли стрекот движка не донесся.
Когда темнота внизу обозначилась десятком редких огней, Быков сверился с картой.
– Под нами Моховое! – крикнул он Микояну. – Бросай!
Степан высунул пачку листовок за борт, встряхнул ее – и бумаги с громким шелестом вытянулись в мельтешащий шлейф.
И пошло…
Над железной дорогой к Орлу, над деревнями и дорогами, везде, где пахло человеческим духом.
– Все! – громко доложил Степан. – Кончились!
– Возвращаемся!
Самолет лег на обратный курс.
К фронту подошли «на цыпочках». Потом Быков и вовсе убрал газ, переходя на планирование.
«По-2» парил в тишине, и только легкий посвист ветра был различим.
Над немецкими окопами «Кофемолка» пролетала на высоте ста пятидесяти метров.
Две толстенные пачки листовок с парашютами висели на бомбодержателях, прицепленные за аварийные стропы, и вот сброс – увесистая куча бумаги ушла вниз. Принимайте посылки!
Вернувшись порожним, Быков вылез из кабины лишь для того, чтобы размять ноги.
– Молодцы, пропагандисты! – похвалил их Стельмашук.
Степан сбегал по естественной надобности и вернулся – его снова закидали «наглядной агитацией».
– На взлет!
Вторая ходка уже не несла новых ощущений для Быкова – они просто делали свою работу. Работу небесных агитаторов.
Через полчаса, разбросав пропагандистский груз, «По-2» повернул обратно.
Его опять загрузили, заправили.
Третья ходка…
– Василий! – позвал Микоян. – Обрати внимание: справа на два часа!
Быков обратил, но далеко не сразу заметил – тьма стояла полнейшая.
И лишь потом проявилась полосочка лилово-красных огоньков.
Их могли исторгнуть только выхлопные патрубки мотора самолета.
Знать бы, какого. И чьих ВВС?
Тут самолет внизу развернулся, и Григорий увидел вторую полоску выхлопа.
Тут уж сомнений не осталось – под ними пролетала знаменитая «рама», двухбалочный «Фокке-Вульф-189».
Надо полагать, фрицы тоже заметили русский самолетик и вошли в боевой разворот.
Быков резко повернул «По-2» и с крутым скольжением повел к темневшему лесу – земной мрак был куда гуще небесного, пропускавшего звездный свет.
От «рамы» потянулись светящиеся трассеры, прошедшие поверху.
– Они по нашим патрубкам целятся! Вася, убери газ!
Быков убрал. Увеличив угол планирования, он развернулся и стал уходить под «раму».
Очередь прошла далеко в стороне, и тут же над «Кофемолкой» с воем пронесся «Фокке-Вульф».
– А теперь прижимайся к лесу!
– Не учи ученого…
– Во вторую атаку заходит!
И тогда Григорий решил атаковать «раму» в лоб.
– Степа! Сбросишь на него пачку листовок, когда я скомандую!
– А зачем?
– Исполнять!
– Так точно!
– Сброс!
«По-2» вздрогнул, облегчаясь. Быков тут же убрал газ и свалил машину на крыло. В лицо пахнул боковой ветер.
Григорий лишь мельком увидел, как здоровая кипа листовок, весом килограмм двадцать, если не больше, со всего маху ударила по кабине «Фокке-Вульфа».
Бронестеклу бумага ничего сделать не могла, зато расколотила сдвижную часть фонаря из плексигласа.
Зашибла ли кипа пилота, осталось неясным, но «раме» явно поплохело – самолет сорвался в пике, вышел, стал чертить круг.
– Уходим!
«По-2», опорожняя запасы листовок, потянул на восток.
Хватит на сегодня.
Сообщение Совинформбюро от 26 июля 1943 года:
«В течение 26 июля наши войска на Орловском направлении продолжали наступление, продвинулись вперед от 5 до 10 километров, заняли свыше 70 населенных пунктов юго-восточнее Жиздры, северо-восточнее Орла, на западном берегу реки Оки.
На Белгородском направлении – поиски разведчиков – и на отдельных участках шли бои местного значения, в ходе которых наши войска улучшили свои позиции.
На юге, в Донбассе, в районе южнее Изюма и юго-западнее Ворошиловграда, велись усиленные поиски разведчиков.
В течение 25 июля на всех фронтах наши войска подбили и уничтожили 52 немецких танка.
В воздушных боях и огнем зенитной артиллерии сбито 57 самолетов противника…»
Глава 16 И Аз воздам
Начался август. Войска Брянского фронта наступали на Орел, а 1-й гвардейский авиакорпус им в этом содействовал.
Добились ли советские военлеты полного превосходства в воздухе, сказать было трудно, однако активность Люфтваффе серьезно упала.
Впрочем, враг оставался еще очень силен, и любая, даже самая скромная победа давалась огромным трудом и большой кровью.
– Подъем!
На улице еще темно.
По небу плывут редкие облака, сквозь которые проглядывают звезды.
В крестьянской избе-столовой полка – полумрак.
Молодая расторопная официантка быстро подает свежие булочки с маслом и сыром, горячий, крепкий чай.
Быков не выспался, но предрассветный холодок бодрит.
Заметив бочку, полную дождевой воды, Григорий сложил руки ковшиком и с удовольствием умылся.
Уф! Красота! Сразу полегчало.
– Летчиков четвертой эскадрильи, – скомандовал дежурный по КП, – вызывает командир полка!
– Понял! – ответил Быков. – Пошли.
– Вставай, поднимайся, рабочий народ! – фальшиво пропел Орехов.
На КП их уже ждал Бабков, помятый и бледный – вторые сутки не спит комполка.
– Холодову шестеркой произвести разведку по железной дороге на Орел, – проговорил он дребезжащим голосом. – Сталину восьмеркой прикрывать «илы» у станции Золотарево и вместе с ними произвести штурмовку. Восьмерка Савельева сменит вас прямо в воздухе. По самолетам! Первыми взлетают разведчики, за ними восьмерка на прикрытие. Все!
Взлетели вовремя – штурмовики как раз пролетели над Задней Поляной.
4 АЭ пристроилась к «илам» с ходу, легла на курс.
«Илы» шли плотным строем, над ними – «По-седьмые» двумя ступеньками.
До Орла было не слишком далеко, на горизонте видны были пожары.
Черные клубы дыма поднимались к небу и, растекаясь по высоте, висели плотной пеленой гари.
– Командир! На три часа – «мессеры»! Летят тем же курсом.
«Худых» не меньше шестерки. Они скромно, не задираясь, следовали рядом.
Старый прием – отвлекают внимание, ждут атаки другой группы.
– Шесть «мессеров» прямо по курсу!
Проскочив под восьмеркой Быкова, «встречные» развернулись, чтобы атаковать русских сзади.
«Скромные» устремились на «По-7» спереди.
Простой, но толковый замысел – одновременным ударом с двух направлений отсечь истребители от штурмовиков, а затем расправиться с «илами».
А вот хрен вам…
– Я – «Колорад». Баклан, твоя четверка прикрывает «илы». Атакуем.
Четверка Быкова резко ушла в сторону, словно бросая штурмовики. Шестерка залетных «мессеров» уже брала «илы» в прицел.
