Кровавая любовь. История девушки, убившей семью ради мужчины вдвое старше нее - Кларк Говард

откос – та самая жизнь, в которой больше не было домогательств Гаса Латини и которую Патрисия назвала «нормальной».

Психолог считала, что причиной мог быть кошмарный сон Патрисии, который, как они теперь выяснили, был о дяде Гасе, однако Патрисия думала, что он об отце.

– Твоя песня «Raindrops» явно тебе помогла, – сказала сестра Берк через пять или шесть месяцев после начала их сессий.

Было лето, и им разрешили гулять по территории, а не сидеть в маленькой комнате для свиданий.

– Фактически песня так хорошо помогла, что когда тебе приснилось, что к тебе домогаются в твоей собственной спальне, ты не знала, кто этот мужчина во сне. То, что с тобой сделал Гас, к тому времени было так глубоко похоронено в твоем подсознании, что растлителя во сне ты не узнала. Ты не смотрела на него, пока не проснулась и не увидела лицо отца. Крайне прискорбно, что ты также увидела пенис отца и он тебя коснулся. Все это соединилось и убедило тебя, что мужчиной во сне был отец. А поскольку мужчина во сне был связан с приставанием к тебе в прошлом, твой разум просто обвинил во всем отца.

– Но твой голос… – сказала снова сестра Берк. – Он колебался. Ты сама сомневалась, хотя думала, что была уверена. Но когда я тем вечером возвращалась в Чикаго, меня осенило.

– Что именно?

– Когда ты проснулась и обнаружила, что рядом с тобой лежит отец, у него не было эрекции. Он пришел, чтобы тебя утешить. Как отец.

Так они вышли за пределы травмы.

– Давай поговорим, как действовала семья после того, как тебе приснился кошмар, – сказала сестра Берк. – Мать была против того, чтобы ты делила спальню с Майклом, но отец не видел в этом ничего плохого?

– Да. Позже я поняла, что папа разрешил мне только потому, что думал, что это ненадолго, он думал, что мне быстро надоест и я вернусь в свою комнату внизу. Он понятия не имел, насколько он тогда меня напугал или насколько я подозрительно относилась к малейшему его движению. Всякий раз, когда он был рядом, я за ним наблюдала, как ястреб, ища какой-нибудь неприметный знак, чтобы подкрепить свои подозрения о его нечистых намерениях относительно меня.

– Ты помнишь, чтобы в доме было напряжение?

Патрисия покачала головой.

– Думаю, только с моей стороны. Быть может, немного с маминой. Со стороны папы – нет. Майкла – никогда.

– Майкл совсем не обиделся, что ты вторглась в его личную жизнь?

– Нет. – Патрисия чуть заметно улыбнулась. – Время от времени он пытался, но тщетно.

Несмотря на улыбку, глаза у нее наполнились слезами.

– Майкл любил меня больше всех на свете…

Сестра Берк сидела тихо, давая Патрисии возможность прийти в себя. Патрисия впервые прямо упомянула свои отношения с Майклом. До этого она никогда ни слова не сказала о смерти брата или своих чувствах к нему.

– Когда мне было пятнадцать, – сказала она сестре Берк после того, как овладела собой, – а Майклу восемь, мы оба по-настоящему поняли, что значит быть братом и сестрой. Несмотря на то, что он был моложе на семь лет, в том году он помог мне пережить очень тяжелые времена.

– Хочешь мне об этом рассказать? – спросила сестра Берк. – Ты готова поговорить о Майкле?

На лице у Патрисии было страдание, голос был надломлен:

– Думаю, я готова, как никогда …

17

Лето 1970 года

Вопреки предсказанию Фрэнка Коломбо желание Патрисии спать в комнате Майкла не прошло через «пару ночей». Миновала неделя, другая, еще несколько. Патрисия не собиралась возвращаться в свою спальню на нижнем уровне. Отца начало это беспокоить.

– Я не думал, что это продлится так долго, – признался он жене, – это неправильно.

Фрэнк задумался. Он подумал было перевести Майкла вниз, но решил, что это будет несправедливо по отношению к сыну, Майкл свою комнату любил и обустроил по своему вкусу. Проблема заключалась в том, чтобы вытащить оттуда Патти, вечно так продолжаться не может.

В конце концов он придумал решение: они с Мэри уйдут вниз и отдадут Патти свою спальню. Это даст им, родителям, говорил он Мэри, уединение от обоих детей: в их с Мэри распоряжении окажется весь нижний этаж, поскольку у детей не будет причин туда спускаться. Мэри было под сорок; все еще стройная и привлекательная, она продолжала наслаждаться близостью с не растерявшим запала мужем. И она сразу поддержала идею.

Произошла рокировка спален.

– Теперь, – объяснил Фрэнк Патрисии, – ты не будешь бояться оказаться внизу в полном одиночестве.

С одной стороны, Патрисии идея понравилась, присутствие рядом Майкла, пусть он еще маленький, все-таки давало ей чувство защищенности. С другой стороны, она не могла относиться к этому переезду иначе как с подозрением, в особенности когда подслушала разговор о том, что идея принадлежала отцу.

Зачем ему это? Чтобы все выглядело так, будто он переводил ее в менее изолированную часть дома? Возможно, это просто уловка. Он убрал с дороги мать, переведя ее вниз. И если раньше, когда Патрисия спала внизу, ему требовалось придумывать предлог, чтобы спуститься, теперь, чтобы подняться, у него в распоряжении были все причины в мире. Наверху кухня, телефон, передние и задние двери, и стоит ему сказать, что он услышал шум и пошел выяснить, в чем дело, кто в этом усомнится? Он мог безнаказанно бродить по ее спальне, когда пожелает. А находящийся в другой спальне Майкл на самом деле ничему не помешает, всем известно, что он спит, как будто его накачали наркотиками.

Патрисия ничего не могла с собой поделать: она все еще не чувствовала себя в безопасности. Каждую ночь, услышав, как родители спускаются вниз, она тихонько выходила из своей комнаты и ложилась в спальне Майкла.

В то лето, когда Патрисии было четырнадцать, самым большим событием для нее и ее одноклассников стал муниципальный бассейн. Это было подходящее место: встретиться, себя показать, на других посмотреть, позагорать, иногда даже залезть в воду и поплавать.

Когда Патрисия шла от бассейна к торговым автоматам, мальчики на нее смотрели. Вытянувшаяся, стройная, она была развита физически не хуже любой другой ровесницы в бассейне. В одном Гас Латини был прав: грудь у нее обещала стать безупречной, а бедра и ягодицы уже отлично гармонировали с длинными стройными ногами и тонкой талией. Если добавить к этому темные волосы до плеч и бездонные темные глаза, она и в самом деле была красивой.

В то лето у Патрисии из-за муниципального бассейна возникли те же проблемы