Литературные сказки и легенды Америки - Джоэль Харрис

Они пересекли один большой город, потом проехали по улицам другого, нескончаемо большого. Все более и более странные и необычные картины представали перед глазами пораженных гномов: огромные кварталы домов то из дерева, то из камня, где привычную гномам лесную тишину заменяли гудки, звонки и выкрики торговцев. Убежденный в том, что человеческий прогресс не что иное, как безумие, старый гном улегся в корзинку и смежил свои утомленные глаза.

А Бобо гонял с одной стороны машины на другую и все восклицал от удивления, как и положено ребенку ста лет от роду. Люди замечали его и, глядя вслед промчавшемуся гномобилю, гадали, что это промелькнуло в окне: обезьянка, кукла или, может быть, карлик из цирка?

Город кончился, и гномобиль запетлял между холмов, голых, как коленка. Всех разморило от жары, а Глого кричал, что жара всех мучает потому, что нет деревьев на этих холмах, похожих на распростертое тело, и что эти холмы могут служить укором всем убийцам и врагам леса.

— Тут, по-моему, никогда и не росли деревья, — заметил Родни. По-моему, тут совсем нет воды.

Но Глого поинтересовался, не могут ли люди сами доставлять воду на эти холмы и почему вся человеческая премудрость годится только на то, чтобы разрушать природу, вместо того чтобы ее охранять.

Гномобиль катился по долине Сан-Джоакен со скоростью не менее ста километров в час. Вся долина была покрыта садами и виноградниками или распаханными полями, которые не оставляли гномам ни малейшей надежды. Становилось жарко. Воцарялась та самая печная жара, которая необходима для того, чтобы созревал чернослив. Глого не привык к жаре. Он издавал жалобные стоны, вспоминая тень и прохладу красных лесов.

Элизабет осенила идея. Машина остановилась. Девочка вышла и тут же вернулась с четырьмя маленькими горками, состоящими из прохлады и завернутыми в бумажные салфетки. Старейшему из американцев было предложено познакомиться с великолепным изобретением человека сладкими конусами из мороженого.

— Удивительно! — восхитился Глого, приподнявшись на своей подушке и начиная слизывать мороженое крошечным язычком. — Из чего оно сделано? И откуда в мае в жаркую погоду добыли снег?

Этот «снег» немножко напоминал Глого сладкое молочко тли, но почему он такого приятного розового цвета? И из чего сделана чашечка? И почему что-то стекает по бокам?

— Потому что ты медленно ешь, — сказала Элизабет, а Глого возразил, что не так легко есть мороженое, если ты гном и к тому же не привык, что тебя морозят изнутри.

Бобо подхватывал языком капельки, пока они не успели стечь с вафельного стаканчика, и очень веселился. Каждое новое изобретение человека нравилось ему все больше и больше.

Неутомимый гномобиль достиг города Фресно, и они остановились, чтобы запастись провизией на ужин. Родни купил вечернюю газету, предположив, что там могут появиться сведения о гномах, обитающих в лесах Калифорнии. Но об этом там ничего не было сказано, зато взгляд его обнаружил на первой полосе нечто заставившее его поспешить назад к гномобилю. При этом он странно хихикал. У Родни едва хватило терпения вывести машину за город, чтобы на свободе прочесть своим пассажирам следующее:

ПОТОМОК ЛЕСОПРОМЫШЛЕННИКА ВЕЗЕТ ГУСЕЙ.

ЕДИНСТВЕННАЯ ПАРА АБИССИНСКИХ КОРОЛЕВСКИХ

ГУСЕЙ В АМЕРИКЕ ПУТЕШЕСТВУЕТ В АВТОМОБИЛЕ.

Вертлявый репортер усмотрел шанс всей своей жизни в этом интервью. Он вернулся в редакцию и выдал веселую фантазию на тему «Миллионер и его таинственные гуси в автомобильном турне ради здоровья и науки». Ему не пришлось так уж сильно преувеличивать. К тому, что гуси королевские, он добавил только, что они еще и священные птицы, и вывел их генеалогию непосредственно от той гусиной стаи, которая, по преданию, своим гоготом спасла Древний Рим от врагов. Он приписал Родни сообщение о том, что гуси могут не только попросить еду, если голодны, но и вообще легко вести любую беседу. Еще он написал, будто Родни сказал ему, что абиссинские гуси не только носят коричневые колпачки, но прямо в инкубаторах вылупляются из яйца с колпачками на голове. Словом, все, что можно состряпать при помощи живой репортерской фантазии, нашло свое воплощение в опубликованном интервью. Видимо, это имело большой успех, так как информацию веселого репортера приобрело одно крупное агентство печати, а это означало, что заметка уже появилась во многих газетах и в данный момент веселит сердца миллионов читателей. Родни пришлось объяснить Глого магическое устройство газет, которое позволяло истории, рассказанной утром в Северной Калифорнии, оказаться в газетах к обеду в Центральной Калифорнии, а к завтрашнему обеду — в газетах другого полушария.

После некоторого размышления «потомок лесопромышленника» остановил машину в следующем городе и обратился к помощи духа, называемого «междугородный телефон».

Он стал кидать монетку за монеткой в автомат, услышал длинные низкие гудки, потом сказал:

— Петуния, ты видела вечерние газеты?

— Нет, Родни. Что случилось?

— Там есть про нас с Элизабет.

— О господи! Я надеюсь, ничего страшного?

— Нет. Смешная история. Видишь ли, профессор собрал интересные образцы для своих коллекций. Он возит их в корзинах и не хочет никакой рекламы относительно своей работы, и, когда к нам прицепился репортер, я сказал, что в корзинах гуси.

— Гуси?!

— Я сказал первое, что взбрело на ум, а репортер разрезвился в газете. Ничего особенного, только я подумал, что отец не поймет, в чем дело, так что ты объясни ему. Ладно, Петуния?

— Хорошо. Как Элизабет?

— Она рядом.

Элизабет взяла трубку:

— Мамочка, нам очень весело. И мы проезжаем по красивым местам, и я все узнаю про деревья, про лесохозяйство и консервацию лесов. Ты себе представить не можешь!

На другом конце провода ответили:

— Деточка, мама по тебе так соскучилась! — Потом еще: — Ладно, доченька, продолжай свое путешествие и повеселись хорошенько. Только не ешь чего не следует и не попади в грозу. Ты же знаешь, как я боюсь грозы.

Элизабет хотела сказать: «Но, мама, тебя же с нами не будет». Однако она была мудрой двенадцатилетней девочкой и поэтому обещала:

— Хорошо, мамочка, мы будем очень осторожны. До свидания!

Глава шестая, в которой исследуются высокие горы

Гномобиль мчался на юг по так называемому внутреннему маршруту. Здесь не было никаких лесов, так что пришлось до самых сумерек ехать не останавливаясь. Когда стало смеркаться, они свернули на боковую дорогу и нашли местечко, где можно было расположиться и поужинать без помех. Один только раз по дороге проехала чья-то машина, но гномы еще издали увидели свет ее фар. Они спрятались под пледом и там в темноте грызли сельдерейные листья, пока опасность не миновала.

После ужина гномобиль опять тронулся в путь. Когда настало время спать, он остановился в городе, как и в прошлую ночь. Родни вошел в вестибюль отеля, крепко держа в руках обе корзинки. Следом шла Элизабет. Она несла все их пожитки, упакованные в довольно приличный чемодан, который они купили по дороге. Родни заказал номера, какие им были нужны, написал свою фамилию на регистрационной карточке. Портье повертел карточку, прочел фамилию и весь расплылся в своей самой великолепной улыбке, которую он обычно берег для ведущих государственных деятелей и киноактеров.

— Мистер Родни Синсебау? Я счастлив с вами познакомиться. Это королевские гуси?

— Да, — ответил Родни с неохотой.

— Это необычайно интересно. Я как раз сейчас читал о них в газете.

У славы есть свои недостатки, но есть и преимущества. В газете говорилось, что гуси хорошо воспитаны и никогда не употребляют во зло гостеприимство американских отелей. Так что на этот раз портье не посылал за управляющим, а Родни не подписывал никаких обязательств. Совсем наоборот:

— Мы будем рады предоставить в ваше распоряжение наш лучший номер для молодоженов, мистер Синсебау. И не возьмем за него дополнительной платы. Мы счастливы, что вы удостоили нас чести остановиться в нашем отеле.

Их проводили наверх, в две комнаты с высокими потолками и резными кроватями, на спинках которых были изображены лебеди.

— Сожалею, что это не гуси, — сказал оказавшийся тут же портье.

Он присоединил к коридорному еще и свою особу в качестве почетного эскорта. И тот и другой стояли, не в силах скрыть любопытства, пока Родни не заверил их, что он с племянницей вполне способен сам распаковать корзины, и не сунул коридорному пару «дощечек», чтобы наконец избавиться от зрителей.

Едва Родни и Элизабет успели закрыть фрамуги, задвинуть жалюзи и выпустить гномов из их убежища, как зазвонил телефон, и Родни сказал: