Идеальные - Леони Вебер

Сцепив зубы, Кристина открыла дверь и запустила Арину. Сама она войти не успела.

– Интересно, как твоя семейка отнесется к такому триумфу?

Кристина отступила от двери.

– Я правильно поняла: Вы угрожаете мне, что расскажете обо всем семье, так словно я сделала что-то плохое? Так я сама им об этом планировала рассказать.

– Да? Ну, тогда я обсужу это с твоей матерью. Поделимся, так сказать, впечатлениями.

Блин. Она издевается?

– Зачем Вам это? Я поступила правильно и Вы сами это прекрасно понимаете.

– Я-то все понимаю, но в этом доме главная я, а не ты. Да и нравиться мне доставлять проблемы всей вашей семейке. Так что не строй из себя такую уверенность, девочка, потому что я знаю, что ты не такая в душе. В этом доме тонкие стены.

– Чего?

– Я слышу крики, – прошептала Валентина, наклонившись к девушке.

Кристина постаралась взять себя в руки.

– Я знаю Люберецких. Они любят скандалы по любому поводу. Когда мы дружили, Светлана мне рассказывала о семейной жизни. Как они все там решают с Дашей, – продолжала соседка. – Так что ты, выскочка, поаккуратней со словами против меня. Иначе всем будет плохо. Я же не обязательно правду поведаю.

Кристина усиленно пыталась придумать что-то не сильно дерзкое, но мощное на эти слова. Валентина рассмеялась:

– Да расслабься, ничего я им не скажу.

– Так к чему был тогда этот разговор?

– Дать тебе понять, что я могу, – Валентина развернулась и пошла к лифту.

Кристина заперла за собой дверь и прижалась к ней спиной.

Она слышит мои крики, когда мама меня бьет, но ни черта с этим не делает. Она, конечно, отвратительный человек, но чем же тетя Света так ее обидела? Хотя, какая разница.

Щербак – Люберецкие приехали к вечеру. Они изобразили радость от встречи с девочками, осмотрели все на целостность и сохранность, допросили Кристину о том, правильно ли она тут жила, и выяснили, что бюджет был рассчитан не так, как надо, ведь у нее должны были остаться лишние деньги, а Арина под ее контролем неправильно сделала уроки. Поэтому Светлана пошутила про Кристинину тупость (это уже стало фразеологизмом), все посмеялись, Татьяна презрительно смотрела на дочь весь вечер.

На следующей неделе Юля съехала. Все вернулось на круги своя.

Муж

Развалившись на диване и креслах, Щербак – Люберецкие занимались кто чем. По телевизору показывали триллер. Главная героиня нежно обнималась с отцом после долгой разлуки.

– Думаю, нужно переключить, – Даша взяла пульт и нажала на кнопку. – Это слишком драматичный фильм, не люблю такое.

– Мам, а когда мы с папой увидимся? – спросила Арина.

Семья переглянулась. На губах Светланы заиграла улыбка. Татьяна медленно оторвалась от планшета.

– Арина, мы это не обсуждаем.

– Но он же мой папа. Как мы можем просто его забыть? Я хочу его увидеть. Мы в последний раз виделись почти год назад.

– Арина, – сказала Татьяна сквозь зубы. – Замолчи. Тебе сказали не обсуждать это.

Арина открыла рот, чтобы все же возразить маме, но тут Кристина взяла ее за руку.

– Идем, я тебе книжку почитаю.

Кристина знала, что от слов сестры разразиться очередная буря. Поэтому она не удивилась, когда, спустя час, убедившись, что все утонули в просмотре сериала о докторе Хаусе, мама ворвалась в комнату. Она сразу же дала Арине подзатыльник. Девочка забилась в угол кровати.

– Мам, перестань! – вступилась за нее Кристина.

– Что это было? Я запретила даже заговаривать про отца. Тем более при людях. Вот ты тупая, слов не понимаешь? – обратилась мама к Арине.

– Мам, ну она же ребенок. Дети все равно что-то скажут такое. И еще Арина права. Я тоже не против с ним увидится.

– Да ты что! А он прямо горит желанием вас всех повидать.

– Так ты с ним не общалась сто лет. Как ты можешь знать?

– Ты просто не хочешь верить, что вы не нужны своему папаше. Помнишь вашу последнюю встречу прошлой весной?

– Да. Только тогда ты не горела желанием, чтобы мы пообщались. Мы и словом не перебросились, как ты сразу же нас утащила. И даже если я не хочу верить, то мне и Арине тем более нужно его увидеть. Чтобы выяснить правду.

– Он вам ни разу не позвонил за все это время.

– Так ты ему при нас запретила!

– Любил бы – шел, невзирая на препятствия, – поэтично сказала мать.

– Мам, серьезно. Хоть раз надо же увидится. Просто дай его телефон, чтобы позвонить.

– Никогда в жизни. Вы увидите его только через мой труп. И еще раз ты скажешь что-то при всех, будешь ходить такая же битая, как и твоя сестра, когда меня чем-то выводит, – пригрозила мама Арине и вышла из комнаты.

Арина села рядом с Кристиной.

– Думаешь, мама права и мы ему не нужны?

– Не знаю, но сидеть и мучиться догадками глупо. Нужно его самого спросить.

– Но она же не дала телефон. А где он живет, мы не знаем.

– И в соцсетях его нет. Не расстраивайся, что-нибудь придумаем, – Кристина потрепала сестру по плечу.

Даша яростно швыряла тетради в сумку.

– Спокойно, котик, – улыбнулась Ася, глядя на нее.

– Как меня уже это все задрало. Ненавижу этот тупой университет, предметы, зачеты.

– Первая сессия уже закончилась, вторая нескоро. Чего ты так психуешь? Ты же отличница.

– Да ненавижу я эту учебу! Я учусь часами, чтобы быть отличницей, как и в школе впрочем. Только в школе мне хотя бы что-то нравилось, а здесь ничего. Ненавижу каждый предмет, и специальность тоже.

– Так, а зачем тогда ты сюда поступила? – спросила Ира, еще одна подруга Даши.

– Потому что, блин. У меня не было выбора.

– Ну брось теперь. Если ненавидишь, зачем мучиться?

– Знаешь, Ира, у тебя все так просто. Возьми и брось, это же так легко! – закричала Даша.

– Даш, успокойся, ты чего? – Ася взяла ее за запястье.

– Ничего. Меня достало, что у всех все так просто. Знаете, что будет, если я брошу и пойду делать то, что хочу? Будет ужас. Слава богу, я ничего не хочу. Вообще ничего, – Даша выбежала из аудитории.

– Что с ней? Что она имела в виду этими словами? – спросила Ира.

– Ир, на самом деле у нее все реально сложно. Не наезжай, серьезно, – Ася вынула из сумки банан.

– А что я-то?

– Идем, – Ася пошла к выходу.

Татьяна откупорила бутылку водки. Она даже не стала наливать в стакан, а пила прямо с горла. В ушах все время звучали слова детей о папе, а перед глазами мелькали воспоминания о ее совместной жизни с Сережей.

Она пыталась усадить трехлетнюю Арину в коляску, вокруг бегала Кристина со своим мячом. Татьяна бросила дочерей и пошла в кухню за таблеткой от головной боли.

– Завтра я выхожу на работу, – объявила она читавшему газету за столом Сергею.

– Тань, Арине только неделю назад три исполнилось. Может, немного подождешь? Вон Кристина вечно болела, хотя в садик почти