Малышкина и Карлос. Магические врата - Елена Старкова

Открыв двери, Ниночка пропустила Корделию вперед и включила свет в прихожей. Оглядевшись, Водорябова чуть не брякнулась в обморок. По полу были разбросаны разорванные на мелкие куски газеты и журналы, в центре живописной кучей была сложена обувь, местами погрызенная и поцарапанная и, видимо, поэтому аккуратно прикрытая свежим кухонным полотенцем. Заглянув в комнату, Ниночка схватилась за голову и застонала, не обращая внимания на оторопевшую от удивления Корделию.

Занавески валялись на полу и были разодраны в лапшу, мелкие вазочки и статуэтки, теснившиеся раньше на комоде, были разбиты вдребезги и валялись на полу, напоминая мозаику, созданную сумасшедшим. В центре дивана, на спине, вольно раскинув маленькие лапки, с самым невинным видом крепко спал котенок.

– Тебя ограбили? – растерянно спросила Корделия.

– Видишь котенка? – Ниночка показала дрожащим пальцем на диван.

Корделия кивнула.

– Это все он, – не веря сама себе, прошептала Водорябова.

Котенок проснулся, потянулся и зевнул, показав крошечную розовую пасть с игрушечными зубками.

Через полчаса Ниночка и Корделия пили на кухне чай. Котенок в уголке неторопливо лакал свежий кефир из блюдечка.

– Как ты назвала его? – спросила Корделия.

– Да пока никак, – призналась Ниночка, – он только вчера у меня появился.

– Назови его Разбоем!

Они рассмеялись. Корделии было так хорошо, как давно не было. Подруг у нее не водилось, она от них благополучно избавилась, извела как класс, когда вышла замуж. Все они либо отчаянно ей завидовали, либо беспрестанно жаловались на жизнь, требуя от нее помощи и сочувствия. А сейчас она как будто вернулась во времена счастливого студенчества, когда можно было говорить о чем угодно, не думая, что тебя осудят, когда доставляют удовольствие разговоры ни о чем.

Они разложили на столе обе броши и принялись строить предположения. Ясно, что вещь эта ручной, штучной работы и не могла продаваться в обычном ювелирном магазине. Стали искать совпадения в своих биографиях. Обе они были коренными москвичками, обе выросли без отца и родились с разницей в полтора года. Ниночка и Корделия жили в разных районах, ходили в разные школы и кроме как на работе нигде и никогда не пересекались.

Но две половинки луны соединились в одну безделушку. Значит, все это не случайность?.. А может, это и не безделушка вовсе?

Время в Коконе Велиара текло по своим законам. Мерное вращение воронки убаюкивало, успокаивало, и Карлосу казалось, что он находится здесь уже давным-давно и перемен впереди не будет. Он не мог стряхнуть с себя отупляющее действие воронки и уже давно не обращал внимания ни на мертверов, ни на некробов, его уже не беспокоил даркер и не раздражали шумные йерубы. Карлосу все время хотелось спать или хотя бы просто неподвижно лежать. Он понимал, что находится в страшной опасности, но не испытывал прилива сил ни для борьбы, ни для отчаяния.

Не насторожило его и то, что испарилось несколько некробов, очевидно попавших в кокон раньше, чем остальные его заключенные. Карлос поймал себя на том, что его преследуют воспоминания детства. Неожиданно он вспоминал мелкие, незначительные события, которые при обычных обстоятельствах никогда не вспоминаются.

Воронка угрожающе загудела, ускорила свое вращение, раздался громкий хлопок и на пол, в клочья черного тумана упало маленькое существо. Приземлилось оно совсем рядом с ногой Карлоса. Мертверы немедленно пошли на добычу сбитым, организованным клином.

– Эй, не трогайте его! Ясно? – Карлос встал между котами и существом.

Мертверы шипя отступили, памятуя, что Карлос шутить не любит. А он присел на корточки и спросил у небольшого дрожащего комочка:

– Привет, ты кто?

На него смотрели трогательные глаза на гладкой мордашке, туловище малыша было покрыто нежной шерсткой кофейного цвета. Больше всего существо напоминало персонаж из мультика.

– Я шишига, – тоненьким голоском отрекомендовалось существо.

– Шишига? – удивился Карлос. – Но они же живут на болотах, я очень хорошо помню, что есть такое выражение «шишига болотная».

– Да нет, – звонко рассмеялась шишига, – мы разные бываем, болотные, полевые, лесные, водяные, подземные. Я шишига подземная.

– Понятно, – сказал Карлос, – а чем вы занимаетесь?

– Живем помаленьку, – грустно ответила шишига, – хорошим людям помогаем дорогу найти, плохих путаем, на одном месте кружим.

– Ты знаешь, куда тебя угораздило попасть? – спросил Карлос.

– А то! – ответила она. – Но я не переживаю, мы по триста лет живем, а за триста лет… – Шишига хитро прищурила глазки. – За триста лет много чего может произойти.

– Да, мне так не повезло, – улыбаясь сказал Карлос, на секунду представив себе, что он – юная шишига, которой еще жить да жить.

– А тебя как зовут? – не унималась она.

– Карлос.

– А ты кто?

– Я из будущего заброшен в прошлое, чтобы предотвратить ошибку.

– Какую ошибку?

Конечно, рассказать шишиге о цели своей миссии Карлос не мог, но на безрыбье даже этот разговор с общительной сущностью доставлял ему удовольствие.

– Да вот урод должен был народиться, ошибка природы, – засмеялся он впервые с тех пор, как попал в кокон, – надо было его притормозить, а я вместо этого сюда залетел…

– Так ты сюда к нам пожаловал, чтобы Брюса не воскресили? – догадалась шишига. – Ну ты опоздал, воскрес он как миленький, все подземелье только об этом и говорит!

Карлос схватился за голову. Опоздал! Провалил задание! Как же выбраться из кокона? Как теперь он посмотрит в глаза Эдельгарду? Он представил себе председателя Магического совета, и ему стало невероятно стыдно.

Битый час Эдельгард объяснял Карлосу, как важно, чтобы о его задании не прознала ни одна живая душа, иначе им обоим не поздоровится – извлечение Брюса из прошлого не было санкционировано Магическим советом. Конечно, Эдельгард в конце концов добился бы разрешения, но они могли упустить самое главное – время! И вот сбылись худшие его ожидания…

У Алисы и Юли так и не пропал страх перед подземельями. Все эти необъяснимые шорохи, скрипы, стоны, журчание невидимых ручейков, звон капели и шарканье чьих-то шагов, сливаясь в один общий грозный звуковой фон, вызывали у девочек приступы неконтролируемого ужаса. Когда они шагали по гулким подземным коридорам, им все еще казалось, что кто-то противно хохочет за углом и сверкает глазами в темноте. Правда, они намного лучше научились ориентироваться в запутанных лабиринтах и даже пытались поправлять Грызлова.

Поэтому обратный путь прошел без приключений. Друзья выбрались из ставшего уже едва ли не родным люка в сретенском дворике, отряхиваясь от пыли и налипшей паутины, и медленно пошли по тротуару.

– Куда ты теперь, Разлай Макдональдович? – участливо спросила Алиса.

– Куда-куда? Опять бомжевать пойду, в подвал какой-нибудь забьюсь… – грустно ответил домовой.

– Извини, а не мог бы ты поселиться у меня? – спросила Алиса.

– Ты приглашаешь меня на работу? – не веря своим ушам, запрыгал от радости Грызлов.

– Если ты согласен…

– Ура, я больше не бездомный! – воскликнул Грызлов и вдруг остановился: – А ты уверена, что у вас нет домового?

– Точно нет, – ответила Алиса, – не знаю почему, но я в этом уверена.

Распрощавшись с Юлей и Швыровым, Алиса и Грызлов доехали на троллейбусе по Садовому кольцу до площади Красные Ворота, чтобы оттуда уже пешком добраться до Разгуляя. По дороге домовой, словно гид-переводчик, предлагал Алисе посмотреть то направо, то налево, описывал истории старинных домов, выглядывавших из-за новых построек, рассказывал, как выглядела Москва в годы его юности. Показал он также, где находились Красные ворота, снесенные большевиками в ходе сталинской реконструкции Москвы одновременно с разорением могилы Брюса.

Домовой был уверен, что в действительности главной целью уничтожения множества церквей, кладбищ и даже оснований языческих капищ и святынь в черте города было изменение магической карты Москвы. Ведь Сталин не терпел оппозиции любого толка, он боролся с правыми и левыми уклонистами не только в реальной жизни, но и в параллельном магическом мире. Воображения ему было не занимать! Он вознамерился уничтожить всех магов Земли, и белых и черных, чтобы в конце концов остаться в одиночестве на вершине величайшей пирамиды власти, какую когда-либо знала история нашей планеты.

В годы его правления или, как выразился Грызлов, при державе Иосифа Виссарионовича, произошла удивительная вещь: черные маги разделились на две противоположные партии и принялись с невиданным упорством уничтожать друг друга. Эту магическую бойню удалось остановить иудейским раввинам, которые с помощью магокинетического удара заставили Сталина отказаться от своего плана и перейти из нашего измерения в один из ирреальных миров.