Останний день - Андрей Александрович Васильев

Михай тем временем поплевал на ладони, и шустро начал копать яму в том месте, на которое я ему указал. Прямо не вурдалак, а ходячий экскаватор.

— Ааааааа! — заметив это, призрак метнулся в сторону моего спутника и запустил когтистую лапу ему в грудь, туда, где по идее у человека бьется сердце.

Михай даже останавливаться не подумал, хотя призрака, похоже, все же приметил. Слышать не слышал, но видел точно.

— А? — недоуменно глянул сначала на свою лапу, а после на меня охранник клада — Это как?

— Вот так — хмыкнул я, отметив при этом, что зря так халатно отнесся к способностям этой твари. Выходит, она все же на что-то способна, как та лошадь, что в начале лета прикончила охранников Шлюндта. Осторожнее надо быть. А то, понимаешь, кое у кого началось головокружение от успехов — Нельзя вырвать то, чего нет. Он невесть сколько времени мертв, у него сердце давно трухой стало.

— Но у тебя-то нет? — оскалился призрак — Ты-то живой, верно?

— Живой. Но тебе не по зубам, даже не надейся. Ты кто есть? Слуга клада. А я этим кладам, сколько их на свете ни есть, Хозяин. Вот и выходит, что ты служишь мне. Ну да, случается такое, что раб на хозяина руку пробует поднять, есть тому подтверждения в мировой истории, только вот для восставших это никогда ничем хорошим не заканчивалось. Да что далеко ходить? Тот, что тебя сюда положил, тоже ведь против закона пошел, правильно? И что, он вернулся после тебя забрать? Нет. А почему? Потому что вздернули его на дереве, как государева преступника, а после, когда он гнить начал, закопали как собаку без креста и поминовения. И правильно сделали. Тем более что он, подлюка, еще и друзей своих верных потравил ради пригоршни монет. Потому мотается его душа теперь неприкаянно по белу свету, бродит по дорогам ночной порой, не находя приюта.

Молчал призрак, слушая меня. Злился, ненавидел, но нападать боялся.

— Не повторяй его ошибок — чуть мягче произнес я — А то ведь отправлю тебя тем же маршрутом. Поверь, я могу.

— Ты о чем? — прямо как собака рыкнула душа клада.

— О том самом. Поклажу из земли я всяко заберу, ты даже не сомневайся. Она не твоя, и даже не моя, она кое-кому другому обещана. Ну, а ты без клада что ноль без палочки. Знаешь, что такое «ноль»? Н-да. Ладно, тогда так. Ты без клада, как забор без дома — что он есть, что его нет — какая разница? Но если я тебя не отпущу, а клада не станет, то что дальше делать станешь? Из леса тебя местный хозяин мигом шуганет, ты ему всю плешь за века проел, а в большом мире ты никому не нужен. Да тебя, собственно, никто и не увидит, золота-то, кровью политого, ведь больше нет. Откуда силы брать станешь?

Бум! Лопата ударилась о что-то железное, изгвазданный землей Михай, который за совсем уж короткое время выкопал приличных размеров яму, сообщил мне:

— Тут сундук. И еще вот чего.

И он бросил на кучу земли черный череп и пару костей, по-моему, ребра.

— Все, бородатый — потер ладони я — Время принятия решения. Хочешь драться — будем драться, но потом не канючь и не проси прощения, ссылаясь на неприкаянное детство, трудную жизнь и безрадостное посмертие. Не пожалею, не рассчитывай, виртуальная ты проекция. Тем более что мне как белый день ясно то, что не золото тебя тут держит, а те крохи власти, которые ты над этим местом забрать сумел. Нравится тебе людей с пути сбивать, пугать, а то и губить, удовольствие ты от этого получаешь. Потому пощады точно не жди, мне такое не по сердцу. Ну, а если желаешь по-хорошему — давай я тебя отпущу. Проваливай за Кромку или еще куда, и пусть с тобой там разбираются дальше. Михай, чего встал? Давай, вытаскивай нашу находку наверх.

Сквернословил вурдалак, вытягивая массивный сундук из ямы, то и дело оскальзываясь на мокрой земле, о чем-то думал призрак, шевеля синими губами и дергая себя за козлиную бороду, сопел в недальних березках Фрол Евграфович. Все были при деле, и только я зевал да ежился от холода, желая только одного — оказаться дома.

Хотя предложение лесовика меня, конечно, очень заинтересовало. Вот просто чуял я, как то, что не стоит от него отказываться, так и то, что второй раз мне подобное могут просто не предложить.

Но мокро же. Холодно. Темно.

Все понимаю, но домой хочу ужасно.

— Замок сбивать? — уточнил у меня Михай, безуспешно пытающийся стряхнуть грязь с брюк, но вместо этого только сильнее ее размазывающий — Или потом, в присутствии моего отца это сделаем?

— Да, наверное, лучше при нем откроем — подумав недолго, решил я — Да погоди, пока мы его еще никуда не несем. Надо сначала с одним бородатым недоразумением закончить. Ну, убивец, чего решил? Попробуешь меня ухадокать, или все-таки примешь предложение? Что молчишь? Ладно. Про ноль ты не в курсе, но, может, хоть цифирь знаешь?

— Знаю. Пономарь учил — похвастался призрак — Един. А ежели един да един, так два получится. А ежели…

— Я рад, что система народного образования и в твое время работала — перебил я его — Так вот — считаю до пяти, потом вот этот крепыш уволочет клад с опушки, а ты останешься здесь. Я об этом позабочусь. И — начали. Един. Тьфу ты. Один. Два…

— Будь по-твоему — вздохнув, согласился слуга клада — Делай, что задумал. Эх-ма, кабы я уверен был в том, что тебя заборю — полез бы в драку, уж не сомневайся. А коли еще и верх бы взял, то все жилы твои вытянул, по одной, кровь по капелюшечке сцеживал. Тебя убивать, поди слаааадко было бы.

— Михай, пошли — скомандовал я — А ты, тварь, вон, в кукурузу ступай, может пугало какое себе под проживание отыщешь, и станешь персонажем из романов Стивена Кинга. Не знаешь, кто это? Не страшно, главное мне это известно. Но запомни главное — здесь, в лесу, для тебя больше дома нет, ясно? Я, Хранитель кладов и местный владыка лишаем тебя его.

— Подтверждаю — веско подтвердил леший из кустов — Проваливай!

— Не найдешь пугала, так серой тенью по ночным перекресткам шмыгай — продолжил я — А днем