Наложница огня и льда (СИ) - Кириллова Наталья Юрьевна

— Что? Вы подслушивали?! — воскликнула Валерия возмущенно.

— Вы недостаточно далеко отошли, чтобы я вас не слышал. Уберите псину, говорите, куда вас отвезти, и так и быть, я готов поработать личным водителем.

На лице девушки застыла маска растерянности. Я же стремительно приблизилась к мужчине, погладила правую голову Пушка.

— Ты с ума сошел? — прошептала я. — Потакать ее капризам означает фактически нарушить приказ императора.

— Вряд ли он издал письменный указ, а до того, что он на словах запрещает своей дочери, мне дела нет. Я при дворе не бываю, сплетни не слушаю, газеты не читаю, откуда мне знать, что он ей запретил, а что нет, — Нордан следил поверх моего плеча за Валерией, и в темных глазах я видела задумчивый интерес, расчет, холодный, равнодушный, вычленяющий выгоду из полудетской прихоти. Хотя я не понимала, что можно выиграть от содействия желанию юной взбалмошной наследницы. — И ты не первая называешь меня безумцем.

— Я не называла тебя безумцем, — возразила я. — Я лишь не понимаю, зачем тебе это?

— Котенок, — мужчина посмотрел наконец на меня, ласково, успокаивающе. Коснулся моего подбородка. — Услуга, вовремя оказанная нужному человеку, лишней не бывает, понимаешь? Особенно услуга столь личного характера.

— Да, но… — и будущая императрица станет должницей, разделит сокровенное с посторонним. А за сохранность своих секретов обычно платят, и платят немало, если хозяин тайны не последний человек в обществе. И мне истина эта нехитрая должна быть известна лучше многих. Только для меня есть существенная разница между сокрытием собственных тайн и торговлей чужими. — Нордан, я наверняка покажусь тебе глупой, но мне кажется, что это… плохо. Неправильно.

— Ты не глупая, ты наивная. — Подушечка большого пальца погладила подбородок, обвела ямочку, коснулась нижней губы. — И чтобы облегчить твои нравственные страдания, напомню, что эта пигалица видела тебя от силы два раза, а уже навела справки и пытается использовать по своему усмотрению. Ее псина, видишь ли, тебя оценила.

— Пушок хороший.

— Пушок-то, может, и хороший, однако сказать того же о его хозяйке нельзя. И букет она прислала днем — уверен, точно зная, что Дрэйк во дворце и тебе некому будет рассказать о встрече. Ты кое в чем права: она может копнуть поглубже и выяснить твой нынешний статус. Не исключаю, что она уже об этом знает и использует, если ты заупрямишься.

Я вздрогнула в смятении, но Нордан, убрав руку от моего лица, обнял меня за талию, привлек к себе.

— Тише, не бойся. С такой паршивой документацией все равно скоро негде будет копать, а пока отвезем ее куда скажет, если ей так неймется. — Мужчина поцеловал меня в лоб и добавил с усмешкой: — Я даже свечку готов им подержать.

Я покачала укоризненно головой, обернулась. Валерия стояла возле лошади, изучая нас с интересом, странно похожим на интерес, только что замеченный мной в глазах Нордана. Сосредоточенным, тщательно запоминающим и взвешивающим каждую увиденную деталь. Слишком взрослым, слишком расчетливым для столь юной девушки.

Я отстранилась чуть от мужчины, однако руку с талии он не убрал. Улыбнулся благодушно наследнице.

— Когда едем?

— Сейчас. — Валерия шагнула к нам. — Мне любопытно, лорд Дрэйк знает о… об этом?

— О чем? — вопрос, вежливый, невозмутимый, во взгляде, в голосе.

— О… — пауза, короткая, намеренная. — О ваших отношениях.

— Знает и с удовольствием присоединяется. Вам рассказать в подробностях или вы сами пофантазируете на досуге?

Девушка все-таки залилась румянцем, стиснула рукоять стека и вернулась к лошади. Правая голова Пушка оглянулась непонимающе на хозяйку, левая посмотрела на меня. Я смутилась, догадавшись запоздало, что имел в виду Нордан.

— А ты переживаешь, — шепнул мужчина мне на ухо другим, ровным тоном.

— Она всего лишь ребенок, — ответила я тихо. — И берет пример со своих родителей, с тех, кто ее окружает, не разбираясь еще в правильности подобного поведения, считая его единственно верным. Не ее вина, что ей подают только такой пример.

— Еще один поборник прав угнетенных на мою голову, — проворчал Нордан, но ворчание беззлобное и я задумалась вдруг, следствие ли это привязки или та часть мужчины, которую он, подобно Дрэйку, нечасто, возможно даже, редко демонстрирует окружающим? Я помнила короткий наш разговор в автомобиле, когда Нордан вез меня с невольничьего рынка, и тогда мужчина показался мне скорее странным, нежели страшным. Страх перед новым хозяином пришел позже, после укуса.

Укуса, создавшего привязку.

Согласна с Дамаллой: едва ли Нордан понимал, чем обернется идея лишь заклеймить рабыню, чтобы та не сбежала. Если, конечно же, таково было его истинное желание.

А если нет? Если возникли желания неосознанные, смутные, не поддающиеся логическому осмыслению? Даже сугубо инстинктивное стремление пометить меня как свою женщину не могло появиться на пустом почти месте. Наверное, привлекло изначально что-то во мне.

Запах? Возможно.

Что-то еще? Кто знает.

— Так куда едем, наследница? — повысив голос, уточнил Нордан.

— Вам знакомо поместье «Алая мальва»? Оно находится за городом, сейчас принадлежит графу Бристону.

— Знакомо. Когда-то там устраивались самые разнузданные и самые кровавые оргии, за что, собственно, поместье и получило название «Алая мальва». Прежде оно именовалось «Белая мальва», — похоже, рассказано это скорее для меня, поскольку Валерия, обернувшись, лишь усмехнулась снисходительно, ничуть не удивленная.

— Это было давно и при нынешнем хозяине ничего подобного, разумеется, не устраивается. Мы отправимся туда, но сначала заедем в магазин за маскарадными костюмами.

— Еще и за костюмами? — повторил мужчина.

— Мы же не собираемся посетить бал-маскарад без соответствующих костюмов? — усмешка девушки расцвела ярким торжеством, затеплилась радостным предвкушением. — Являться на маскарад в обычной одежде дурной тон и, в конце концов, просто скучно, а вы, насколько мне известно, скуку не уважаете, не правда ли, дорогой Нордан?

— Моя слава бежит впереди меня. — Мужчина улыбнулся небрежно, обжигая льдом презрительного высокомерия, но я почувствовала, как напряглась его рука на моей талии.

Мысль о потакании прихотям наследницы неожиданно и впрямь стала казаться безумной.

Глава 9

Покинуть парк труда не составило. Валерия спряталась на заднем сиденье, пригнувшись так, чтобы девушку не заметили снаружи, но на выезде по-прежнему никого не было, никто не собирался ни проверять уезжающие автомобили, ни останавливать. Мне показалось странным столь легкомысленное отношение к безопасности наследницы престола, однако Валерия заверила, что на прогулках в парке ее всегда сопровождают лишь фрейлины, несколько гвардейцев из личной охраны и Пушок. Кататься девушка предпочитает подолгу, давая псу возможность побегать вволю. Диковатый Южный парк и будний день также выбраны неслучайно — меньше людей, меньше внимания. Наследница и фрейлины в одинаковых костюмах, шляпках с вуалями, скрывающими лица девушек. По словам Валерии, если ее и хватятся, то нескоро — одна из фрейлин должна «подменять» госпожу до возвращения во дворец. Пока рядом Пушок, ни у кого и сомнений не возникнет, что под черной вуалью не наследница, заявила девушка беззаботно.

Уговорить Пушка оставить хозяйку и вернуться как ни в чем не бывало к свите оказалось куда труднее.

Я и Валерия действительно уговаривали пса, словно человека, разъясняли ситуацию, уверяли, что так надо, что ничего плохого не случится, что совсем скоро девушка вернется домой. Обе головы смотрели на нас непонимающе, поскуливали растерянно. Пушок не желал уходить, несмотря на мои просьбы, несмотря на команды Валерии, даже несмотря на угрозы Нордана, которому быстро надоела наша возня с «удвоенной безмозглой псиной». Когда же наконец Пушок медленно, нерешительно, каждую секунду ожидая, что хозяйка позовет обратно, побрел прочь, правая голова оглянулась на нас и в преданных красных глазах я увидела столько тоски, обиды, искреннего недоумения, что у меня защемило сердце. Валерия отвернулась с деланным равнодушием, но я заметила слезы, блеснувшие под опущенными ресницами.