i 561dfab95dcca859 - Admin

В своем выступлении Дмитрий Медведев сослался на три международных документа: устав ООН, принятую в 1970 г. Декларацию о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами, и Заключительный акт Хельсинкского совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г.

Устав ООН вопросы провозглашения независимости государств не затрагивает. В нем лишь говорится, что одной из целей ООН является развитие «дружественных отношений между нациями на основе уважения принципа равноправия и самоопределения народов». Декларация о принципах международного права указывает, что «все народы имеют право свободно определять без вмешательства извне свой политический статус и осуществлять свое экономическое, социальное и культурное развитие». Способами осуществления этого права называются создание суверенного и независимого государства, присоединение либо объединение с другими государствами или «установление любого другого политического статуса, свободно определенного народом». При этом ««каждое государство»» обязано «содействовать» осуществлению принципа самоопределения народов и «воздерживаться от любых насильственных действий», лишающих народы данного права. Заключительный акт Хельсинкского совещания декларирует аналогичные принципы и предполагает, что государства-участники будут «уважать» право народов «в условиях полной свободы определять, когда и как они желают, свой внутренний и внешний политический статус».

Одновременно оба документа провозглашают противоположные принципы. Так, декларация утверждает, что «территориальная целостность и политическая независимость государства неприкосновенны», а акт требует от подписантов «уважать территориальную целостность каждого из государств-участников» и рассматривать как «нерушимые» границы друг друга. Одновременно декларируется отказ от любого вмешательства, в том числе вооруженного, в дела других государств.

Приведенный президентом Медведевым пример Косова также неоднозначен. Западные страны объясняли свою поддержку сепаратистов геноцидом этнических меньшинств со стороны центральных властей. Однако подчеркивалось, что после «горячей» фазы конфликта Косово в течение девяти 9 лет управлялось ООН{230}

.

Чуть позже президент дал интервью телеканалу Russia Today, в котором заявил, что Россия полностью выполнила план мирного урегулирования, разработанный президентом Франции Никола Саркози. Впрочем, признав самопровозглашенные республики, Россия фактически объявила, что обсуждать уже нечего, и перечеркивала план Медведева – Саркози.

Впервые в своей истории Россия демонстративно поступилась принципом территориальной целостности, предпочтя ему принцип самоопределения народов. Никогда прежде Москва не признавала самопровозглашенных республик, даже когда речь шла о таких дружественных образованиях, как, например, Сербская Краина. С этих же позиций Россия отстаивала недопустимость признания независимости Косова.

Реакция мирового сообщества на признание была незамедлительной. Примечательно, что первыми о своем неприятии российского демарша заявили именно те европейские страны, которые больше других поддерживали Москву в дни российско-грузинского противостояния: Германия, Италия и Чехия. МИД Германии и Италии еще недавно заявляли, что Евросоюзу необходимо занимать взвешенную и сбалансированную позицию, а не поддерживать исключительно Грузию.

Кстати, президент Чехии Вацлав Клаус, в свою очередь, говорил о недопустимости сравнения пребывания российских войск в Грузии с «пражской весной» 1968 г., в том числе и потому, что «Михаил Саакашвили – вовсе не Александр Дубчек». Однако теперь Берлин, Рим и Прага первыми открестились от имиджа сторонников Москвы.

Канцлер ФРГ Ангела Меркель, находившаяся в то время в Таллине, заявила, что признание Абхазии и Южной Осетии «абсолютно неприемлемо». Она оговорилась, что диалог с Россией надо продолжать, но «это имеет смысл только в том случае, если он основан на общих ценностях».

Глава МИД Италии Франко Фраттини заявил, что поведение России выходит за рамки международного права и он «крайне огорчен односторонними действиями Кремля». «Для нас Южная Осетия и Абхазия остаются частями Грузии», – вторила глава МИД Чехии Зузана Оплеталова.

С наиболее жесткой критикой России выступила Великобритания. Глава Форин-офиса Дэвид Милибэнд сообщил, что решение президента Медведева не может быть ничем оправдано. Более того, он объявил о создании «широкой международной коалиции по противодействию агрессии России против Грузии».

Госсекретарь США Кондолиза Райс назвала решение Москвы прискорбным. А глава МИД Швеции Карл Бильд написал в своем блоге, что «российское правительство выбрало курс на конфронтацию не только с Европой, но и со всем мировым сообществом». Таким образом, с европейской точки зрения, происходящее уже не являлось ни грузино-осетинским, ни грузино-абхазским, ни даже российско-грузинским конфликтом – налицо было противостояние России и Запада.

В европейских дипломатических кругах говорили, что, хотя признание Южной Осетии и Абхазии было ожидаемым событием, оно вызвало шок. По масштабности ожидаемых последствий сравнивали происшедшее с терактами 11 сентября 2001 г., отметив, что мировая политика уже никогда не будет прежней.

«Нас ничего не пугает, в том числе и перспектива холодной войны, но мы, конечно, ее не хотим, и в этой ситуации все зависит от позиции наших партнеров, – заявил Дмитрий Медведев. – Если они хотят сохранить добрые отношения с Россией, они поймут причину нашего решения, и ситуация будет спокойная. Если же они изберут конфронтационный сценарий, ну что ж, мы жили в разных условиях, проживем и так». Ему вторил глава МИДа Сергей Лавров, сказавший, что Россия не боится никаких санкций{231}

.

С точки зрения международного права признание независимости Абхазии и Южной Осетии было чревато для России определенными проблемами. Как рассказал информированный источник в правительственных кругах, в Москве не питали особых иллюзий по поводу соответствия своих действий букве международного права. К тому же по ситуации в Абхазии есть резолюция СБ ООН, где написано, что конфликт должен решаться при соблюдении принципа территориальной целостности Грузии. Свою линию защиты Москва была намерена строить на утверждениях о том, что во время нападения на Цхинвали грузинская сторона осуществляла акты геноцида.

О том, что такая позиция в расчет приниматься не будет, заявил заместитель помощника госсекретаря США Мэтью Брайза: «Любое решение о признании независимости Абхазии и Южной Осетии будет нарушением международного права и российских обязательств по соблюдению территориальной целостности Грузии, зафиксированных в многочисленных резолюциях СБ ООН. Напоминаем, что, когда Россия подавляла восстание сепаратистов в Чечне, мы не оспаривали ее право на сохранение территориальной целостности, хотя и выражали озабоченность по поводу подобных операций. Поэтому теперь мы рассчитываем, что Россия будет последовательной, особенно учитывая то, насколько опасно открывать подобный ящик Пандоры», – предупредил американский дипломат{232}

.

Дмитрий Медведев же неоднократно заявлял, что российские миротворцы останутся в Южной Осетии и Абхазии в любом случае, а международных миротворческих сил там не будет, так как им не доверяет местное население. Реализовать подобный сценарий можно было только в том случае, если Россия признает независимость обеих республик, а затем заключит соглашение с их правительствами о размещении на территории Абхазии и Южной Осетии российских военных баз. Такие соглашения у России имеются, к примеру, с Киргизией и Таджикистаном{233}

.

В сентябре 2008 г. Дмитрий Медведев и главы Южной Осетии и Абхазии Эдуард Кокойты и Сергей Багапш подписали в Кремле договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи. Согласно документам, Россия будет защищать интересы Южной Осетии и Абхазии в странах, где республики не имеют дипломатических представительств, а также сможет размещать военные базы на территории обеих республик и оказывать им военную помощь в случае возникновения угрозы миру.

Дипломатическая аксиома гласит, что, выиграв войну, необходимо как можно скорее выиграть мир. То есть создать такую юридическую конструкцию из обязывающих договоров и решений, чтобы результаты победы не были преданы забвению. А политическое (а значит, и экономическое) влияние победителя возрастало.

Россия действовала в логике ситуации. После указов от 26 августа «мир стал иным», что признают не только в России, но и на Западе. Занятые российскими войсками территории Абхазии и Южной Осетии если не де-юре, то де-факто отторгнуты у Грузии. И если вскоре эти, по мнению России, независимые государства войдут в состав РФ, никто в мире не удивится.