Купите книгу — она смешная - Олег Сенцов

Короче, на правом фланге в атакующих действиях картеля стал появляться хаос. Через какое-то время хаос остался, а атакующие действия прекратились. Чего нельзя было сказать о левом фланге, он, либо видя, либо чувствуя, что остался в одиночестве, решил сражаться за двоих и предпринял стремительную атаку на деревню, в которой ему были не страшны Барнсовы пушки. Кстати, не поторопись они использовать еще в начале боя практически все заряды для гранатометов, то паровозик Барни не успел бы даже погудеть на прощание. А теперь автоматы не наносили ему значительного вреда, а последний выстрел из РПГ пришелся значительно выше. Левый фланг нападавших, протаранив на своих авто ряд хижин и баррикад с песком, ввалился в поселок с противоположной от железнодорожной ветки стороны. Полсотни уцелевших и очень недовольных парней довольно лихо перезарядили свои автоматы, оставили транспорт и двинулись в глубь поселка с явными карательными намерениями. Я, к тому времени уже вдоволь насмотревшись батальных сцен, тихонечко лежал на крыше, потому что это было намного умнее, чем высовываться с нее в попытках поймать лбом пулю. Я терпеливо ждал боевого клича индейцев, ну или еще чего-нибудь подобного, потому что последний этап обороны бедных фермеров и одного богатого плантатора был возложен на местное ополчение. Я втянул голову, ждал неизвестно чего и слушал. Редкие очереди постепенно сникли, бронепоезд больше не стрелял, потому что число снарядов — сорок — конечно, и наступила тишина, в которой остался висеть лишь густой испанский матерок где-то внизу. Неожиданно затрещало множество автоматов, разом смешавшись в клубок с какими-то странными криками, воплями и чавкающими звуками. Затем все это развалилось на отдельные шумы, каждый из которых стих уже сам по себе довольно скоро. Я приподнял голову и увидел сотню местных в боевой раскраске, продолжавших тыкать своими копьями уже бездыханные тела неудавшихся завоевателей, а затем дружно испустивших командный клич. Я тут же спрятался обратно, поняв, что выходить к ним меня вовсе не тянет. Когда местные, после получаса истошных криков, начали постепенно успокаиваться, я спустился-таки вниз, чтобы немного покомандовать и показать всем, благодаря чьим стратегическим способностям была выиграна битва.

Потом еще с час была небольшая стрельба и беготня по всей деревне, мои уцелевшие бойцы в кооперации с местными зачищали от затаившихся по разным щелям остатков бандформирований. Несколько машин с проницательными водителями из экспрессивной группы, в переломный момент боя стратегически отступившие, продолжили свое отступление, которое отдельные неуважительно относящиеся к своему противнику авторы с удовольствием назвали бы бегством. Разгоряченный старина Барнс вместе со своей железной командой возмездия предпринял недолгое преследование этих трусов. Но так как отступавшие представляли собой лучшие умы бывших наступавших, то они не стали гоняться наперегонки с сумасшедшим стреляющим паровозом, а сразу взяли резко в сторону, где и были успешно выловлены военными патрулями, которые, в свою очередь, вдоволь насмотревшись на нашу небольшую войнушку в бинокли с холма, решили тоже принять участие в ее завершающей стадии на стороне победителей. Проведя ночь в гонках по пустыне за остатками картелевцев, военные наутро заявились к нам за своими спортивными призами с вопросом: «Что у вас тут происходит?» Оценив их количество и охотничий азарт в глазах сквозь прицелы, я молча вынес им непустую коробку из-под обуви. Полковник, взвесив ее в руках, решил задать заодно и свой стандартный вопрос про документы, и я сходил еще за одной коробкой, после чего эскорт из десяти джипов отправился восвояси, не сделав на прощание даже ни одного торжественного выстрела в воздух. Еще до приезда военных мы успели нарыть с десяток могил для наших ребят. Своих немногочисленных погибших местные должны были по традиции хоронить на закате, устроив при этом пир из нападавших. Мне не очень нравилась эта затея с их торжественным ужином, но я не стал спорить с вождями в столь принципиальном для них вопросе, тем более, я видел, на что они способны в боевом запале, который даже к утру еще не до конца выветрился. От предложения снабдить нас двумя тазиками с материалом для холодца мне тоже пришлось категорически отказаться.

После обеда я дал телефонограмму в Порт своим продажным друзьям, что не надо ждать обратно гастролеров, и начальник всех причалов с удовольствием отдал приказ распилить пароход, на котором те прибыли, на металл.

Руководство картеля, в свою очередь, было слегка удивлено невозвращением своей исследовательской экспедиции, не успокоилось и снарядило вторую — узнать, что сталось с первой, и если что, то закончить их миссию. На этот раз Майки смог узнать об этом заранее. Мало того — он смог разузнать кроме точной даты отплытия еще и название корабля, на котором должна была плыть вторая группа киллеров. Майки поклонился килограммовым белым пакетом своему приятелю в ЦРУ и тот потряс остатками студня в своей голове и кое-что придумал.

В то время правительство моей страны только и жило мыслью, кому еще помочь скинуть оковы диктатуры и вместо них надеть элегантные наручники демократии с розовыми мягкими накладками, как для сексуальных игр средней жесткости. Претендентов было несколько, выбрали, в конце концов, не того, что пострашнее, а у кого много лишней нефти и мало влиятельных друзей. Уже запустилась машина пропаганды на ТВ, и новости про обкуренный Нью-Йорк отошли на второй план перед лицом новой мировой угрозы, которую раскрашивали страшными цветами прямо у нас на глазах. Под этот начавшийся шум наш человек подготовил для своего шефа — начальника отдела — доклад о якобы планирующейся переброске партии оружия для наших будущих врагов, но из которых мы будем в дальнейшем прикладами делать себе друзей. А этим ребятам из ЦРУ только дай повод что-нибудь рвануть или кого-нибудь пристрелить тайком, а потом со строгими лицами все отрицать или ссылаться на государственную тайну и соображения безопасности. Хотя я уверен, что после этих всех пресс-конференций они прямо у себя в офисе устраивают вечеринку по поводу очередного обмишуривания всего населения: скачут на стульях по кругу в клоунских колпачках, дуют в дудки и травят анекдоты из своих секретных операций. Так вот, начальник нашего друга тут же ухватился за эту возможность получить хозяйское поглаживание между ушей, а также шанс стрельнуть из дорогущей большой ракеты хоть в кого-нибудь. В свою очередь главный, тот самый плюгавенький белобрысик из предыдущей главы про рыбалку, сам был не прочь пострелять и, глянув в даты отплытия парохода, тут же дал команду готовиться к проведению тайной операции. Что-то забегало, затрещало, зазвонило и уже назавтра на столе главного лежала твердая папочка с его любимым грифом «секретно». Он наверняка другие бумаги без этой надписи даже не читает! Скорее всего, даже когда шеф с женой ходят в рыбный ресторан, то возле официанта, который готовится их рассчитать, вырастает товарищ в штатском и протягивает пустой бланк для счета с грифом «секретно» и просит утешить старика…

В результате всех дальнейших действий отлаженного механизма смерти и вранья на одну подводную лодку пришла шифровка с цифрами. Капитан дождался назначенного часа, ввел циферки, нажал красную кнопочку и два миллиона долларов в металлической оболочке взмыли вверх с перископной глубины и направились искать себе друзей. Их встреча на середине Атлантики была быстрой, но яркой. Головорезы, сидевшие большей частью по каютам, ничего особо не поняли, запомнив лишь, что козыри были пики, и даже в райском накопителе продолжавшие спорить, кто сколько бы взял взяток, если бы все не разлетелось к чертям. Но, завидев грозного дядьку с мечом и весами у входа, присмирели и привычно перекрестились, поцеловав большой палец. Дядька, завидев это несоответствие в ритуале, перестал что-то там взвешивать, плюнул на пол и вся сотня прибывших провалилась вниз, в горячие цеха.

Картель после того, как не дождался первой экспедиции назад, а вторая не доехала даже вперед, и ни от одной из них не осталось следов, заметно присмирел и задумался, прекратив на время осуществлять свои изыскательно-карательные действия в нашу сторону. А события тем временем стали развиваться все стремительнее и стремительнее…

Новость о пропавшей второй экспедиции я воспринял как всегда по телефону от Майки. Дослушав ее до последней буквы, я бросил трубку и начал танцевать с первым попавшимся под руку плюшевым мишкой, благо, что теперь у меня было достаточно места, времени и денег, чтобы я мог без забот отдаваться этой маленькой слабости, как коллекционирование плюшевых монстров в половину человеческого роста. Когда же по вечерам приезжал лифт, то я их уводил за руки в соседнюю комнату — подальше от чужих глаз и болтливых языков, и запирал там до утра. Некоторые из них, правда, потом обижались и по несколько дней со мной не разговаривали.