Вторая родина - Жюль Верн

Не стоит перечислять все работы, переделанные колонистами за два месяца. Приходилось постоянно перемещаться с одной фермы на другую, убирать в амбар зерно и сено, снимать с деревьев созревшие плоды и, наконец, заботиться о том, чтобы пернатые во время ненастья не терпели ни в чем недостатка.

Не следует забывать, что благодаря искусственной системе орошения на Лебяжьем озере урожайность сельскохозяйственных культур значительно возросла. Уже сейчас район Земли обетованной мог прокормить сотню поселенцев, поэтому можно себе представить, какие усилия потребовались от ее хозяев, чтобы сохранить весь этот урожай.

Так как зимний сезон не обходится без бурь, то следовало осмотреть все хозяйственные постройки на фермах, чтобы предохранить их от возможных повреждений из-за ливней и ветров. Изгороди в загонах, окна и двери в жилых помещениях требовалось проверить и прочно приладить, чтобы они плотно закрывались, кое-где с помощью подпорок, а все щели и дыры — тщательно заделать. На крыши уложили увесистые балки, чтобы во время сильных восточных ветров их не снесло. Такие предохранительные меры предпринимались и в отношении навесов, загородок, ангаров, сараев, стойл, птичников, пернатые и двуногие обитатели которых слишком многочисленны, чтобы переместить их на зимовку в Скальный дом.

Не могли колонисты оставить без внимания и островки в океане, где влияние неистовых ветров особенно сильно. На Китовом острове хвойные деревья разрослись и образовали густую темно-зеленую чащу. А под защитой живой колючей изгороди прекрасно чувствовали себя молодые кокосовые пальмы и другие деревья, посаженные Церматтом. Она же защищала саженцы от вторжения кроликов, пожиравших первое время ростки. Теперь эти прожорливые грызуны поглощают в основном морские травы, в особенности так полюбившиеся им фукусовые водоросли. И приятно думать, что Дженни, которой Церматт передал остров в полное владение, найдет его по возвращении в отличном состоянии.

Плантации манглий, кокосовых пальм и сосен на Акульем острове — также в порядке. Пожалуй, требуется лишь поправить заграждения для содержания антилоп, успешно здесь приручаемых. В течение зимнего сезона они не должны испытывать нужды ни в траве, ни в листьях — это их главное питание. А благодаря протекавшему на окраине островка ручейку животные обеспечены пресной водой.

Несколько лет назад Церматт построил в центре островка сарай для хранения запасов провизии. Читателю уже известно, что на высоком холме здесь устроена батарея, прикрытая надежной кровлей и защищенная от ветров стеной густых деревьев. Посетив островок, Жак и Эрнст сделали по уже заведенному обычаю два выстрела, но на этот раз не услышали ответа, как это случилось шесть месяцев назад, во время стоянки в бухте английского корвета. Вставляя сейчас зарядный картуз, Жак воскликнул:

— Теперь настанет наша очередь отвечать «Ликорну», когда, возвратившись, он будет салютовать с моря Новой Швейцарии. С каким удовольствием я это сделаю!

Вот такими заботами жили обитатели острова в последний месяц перед наступлением сезона дождей. И точно в срок все убрали с полей и плантаций, а амбары заполнили запасом пшеницы, ячменя, овса, ржи, риса, кукурузы, проса, маниока, саго, картофеля. Примененный поселенцами севооборот значительно увеличил продуктивность овощных культур. На огородных грядках вырос обильный урожай гороха, фасоли, бобов, моркови, репы, порея, латука,[105] цикория. Что касается сахарного тростника и плодовых деревьев, то их плантации находились вблизи Скального дома, по обе стороны реки. Вовремя собрали и виноград. Не забыли колонисты и о медовом напитке: меда всегда у них предостаточно, а прибавив к нему пряности и ржаные лепешки, способствующие брожению, получали превосходный ароматный напиток. Несмотря на имеющийся солидный запас Канарского, колонисты, как всегда, заготовили и пальмовое вино. Кроме того, в подвале, оборудованном в скале, хранились бочонки с водкой, подаренные лейтенантом Литлстоном. В сарае были аккуратно сложены сухие дрова для кухонных печей. Кроме этого запаса дров, использовали и многочисленные ветки, которыми после бури, да и после приливов всегда усеяно побережье. Обогревать жилые помещения здесь, в тропическом поясе под девятнадцатой параллелью, даже в зимний сезон не требуется. Дрова нужны лишь для стряпни, стирки и других хозяйственных нужд.

Наступила вторая половина мая, и с окончанием работ приходилось спешить. Появились уже первые предвестники зимы. На заходе солнца небо стало покрываться туманной дымкой. С каждым днем она становилась все темней и гуще. Чувствовалось дыхание восточного ветра, того самого, который приносит на остров с океана сильнейшие ураганы.

Перед тем как запереться в Скальном доме, Церматт решил посвятить один день, а именно двадцать четвертое мая, поездке к Кабаньему броду. Сопровождать его вызвались Уолстон и Жак.

Необходимо было убедиться, надежно ли загорожено ущелье, откуда в Землю обетованную могли проникнуть хищные звери. А вторжение их, кроме всего прочего, угрожает полным уничтожением плантаций. Это самая дальняя ферма, до нее целых три лье.

Путники отправились верхом на буйволе, онагре и страусе и менее чем через два часа находились уже в Кабаньем броде. Все изгороди фермы оказались в полной исправности, что же касается заслона в ущелье, то его из предосторожности решили укрепить еще несколькими толстыми поперечными перекладинами. Этот заслон должен надежно защищать не только от набегов самых разных хищников, но также и от слонов, если они вдруг обнаружатся. Однако, к великому огорчению Жака, никаких следов их присутствия нигде не видно. А юноша уже давно так мечтал захватить живьем молодого слона, приручить его, приспособить сначала к перевозке тяжелых грузов, а затем и своей собственной персоны.

Двадцать пятого мая начались первые дожди, и оба семейства окончательно переселились из Соколиного Гнезда в Скальный дом.

Трудно вообразить жилище более надежное, укрытие более прочное от всякой непогоды и в то же время более уютное и даже комфортное, чем Скальный дом. Как же он изменился с тех пор, как молоток Жака в первый раз вонзился в скалу! Грот превратился в прекрасные жилые помещения. Комнаты по-прежнему шли анфиладой от передней каменной стены, где пробиты окна и двери. Над библиотекой, самым любимым местом Эрнста, с двумя просветами, выходящими на восток, к Шакальему ручью, возвышалась голубятня. Просторный зал с зелеными портьерами на окнах, меблированный вывезенными с «Лендлорда» креслами, стульями, диванами, столами, служил одновременно молельней, пока мистер Уолстон не построит часовню.