Академия Нави. Лучше стыдно, чем никогда! (СИ) - Юраш Кристина

- Тише-тише- тише, - прошептал Змий, осторожно ловя мой неосторожный вздох губами.

Я так и уснула на его плече. Утром я проснулась одна, слыша, как кричит петух. Сладко потянувшись, я села на кровати, с улыбкой закусывая зацелованные губы.

Моя рука нырнула под подушку, пытаясь нашарить шкатулку, как вдруг поняла, что ее нет! Я сбросила подушки на пол, перерывая кровать. Шкатулки нигде не было…

Я чувствовала, как меня  прошиб холодный, отрезвляющий пот.  Мне показалось, что от волнения у меня закружилась голова. В руках появилась такая слабость, что я едва могла удержать перьевую подушку.

- Где она? – прошептала я, отчетливо помня пламенное сердце и замок – змею. – Где шкатулка?

Мне казалось, что я сейчас упаду. Я заглянула под кровать, в надежде, что мы ее случайно уронили… Наматывая на себя покрывало, я поднимала матрас, проверяя, нет ли ее там…

- Тише, успокойся, - прошептала я, глядя на свои дрожащие пальцы. – Рано паниковать! Пока еще слишком рано… Может, мы ее положили в укромное местечко! Без паники! Все хорошо!

 В горле стоял ком, а я обшарила всю комнату.

Неужели он меня обманул и забрал ее обратно? Я тяжело дышала, застыв в центре горницы. Я ведь не помню, когда он ушел… 

Я присела на кровать, чувствуя, как пылают мои щеки. Смятая постель напоминала мне о пленительной жаркой ночи. А холодное утро ознобом пробежало по коже.

- Так вот, значит, как ты девушек обманываешь? – выдохнула я, обнимая себя за плечи. Я стиснула зубы, а из глаз покатились слезы смертельной обиды. – Вот значит, почему ни одна не уберегла! Потому что ты этого не хотел! Принес… А потом унес…

Я промолчала, кусая себе губы и не то плача, не то смеясь.

- Нашла, кому поверить! – выдохнула я, хватая подушку и прижимая ее к себе. – Змию! Получил то, что хотел, а теперь уже другой сказки рассказывает…

При мысли о том, что сейчас какая-то девица краснеет от сего слов, мне стало так больно, словно в сердце загнали иглу.

- Тише, - прошептала я себе, сжимая кулаки. – Мы это переживем!  Просто возьмем и переживем!

Я снова помолчала, вспоминая вкус его губ и то, как запускала руку в его золотые кудри.

- Ненавижу! – прошептала я, а по щекам потекли слезы. – Как чувствовала, что доверять нельзя! Как знала! 

Обнимая колени, я плакала от обиды. В сердце промелькнула шальная надежда, что я плохо искала. Я перерыла маленьким бульдозером всю комнату. Каждый раз, когда я видела новое место, где еще не смотрела, и где она могла бы быть, я чувствовала такую надежду, от которой щемило сердце. Но стоило увидеть, что ее нет, разочарование прошибало меня ледяной волной.

- Это бесполезно, - выдохнула я, утирая слезу. – Он меня обманул. Впрочем, как и всех…

И тут я увидела бумажку на полу. Ту, которую должна была передать водяному. Я хотела было положить ее на стол. Если мне не повезло в любви, то пусть хоть у кого-то будет шанс.

Бросив бумажку обратно, я встала у окна, чувствуя, как ветер сушит мои слезы. А может быть, его сердце сейчас бьется в чужих руках?  Я так явственно представляла, как девушку смотрит на золотую змейку и так же как и я прислушивается к каждому удару.

- Я ни за что не сдамся. Я буду жить дальше, - выдохнула я, сжав кулаки. – Какой бы горькой не была любовь, я буду жить дальше.

Мне казалось, что меня оглушило. Я лежала на кровати. Вот как встану, как пойду менять мир!

Ночь медленно кралась, затекая в окна. Я так и не нашла в себе силы взять и пойти на пару. Я просто лежала и смотрела в потолок. А мокрая от слез подушка до сих пор пахла им.

Глава девятнадцатая. Прощай навсегда…

Глава девятнадцатая. Прощай навсегда…

Я открыла глаза от того, что в комнате что-то зашевелилось. Ветер снова скинул конвертик, а у меня не было сил подняться и снова вернуть его на место. Пусть лежит. Но ветер понес бумажку к печке. Печка горела сама по себе, словно издеваясь надо мной… Каждый отблеск, каждый блик напоминал мне о том, как из снопа искр вырастал красавец с ослепительной улыбкой.

Мне пришлось встать, чтобы схватить письмо. Оно слегка обгорело, а я бережно вынула его и обдула. И тут я посмотрела на бумажку, что лежит в конверте.

- Погодите, - занервничала я, глядя слова, которые попались мне на глаза. «Отворяю засовы, отворяю замки…». А это точно признание в любви?

 Я раскрыла конверт, разворачивая бумагу.

- Отворяю все замки, отворяю все засовы, впускаю тебя, как сама вхожу, - прочитала я, сохранившийся кусочек письма.  Больше ничего разобрать не удалось.

Погодите… А вот этот вот жуткий шорох… Он когда в комнате начался? Я присела на стул, задумываясь.

- Ладно! – встала я, направляясь к двери. – Соседка, говоришь… Соседка…

Я раскрыла одну дверь, видя, как вздрогнула девица, поперхнувшись чаем.

- Извините, - заметила я, решительно ища нужную дверь. – Значит, с другой стороны!

Я отворила двери внезапно. Да так, что она вздрогнула. Соседка сидела перед зеркалом и расчесывала волосы, заплетая их в косу. Увидев меня, она обернулся, и перепугалась ни на шутку.

- Что это? – произнесла я, зачитывая кусок. – Мне кажется, это не совсем признание в любви! Ты так не считаешь?

- Я… - занервничала соседка, осматриваясь по сторонам. Она хотела юркнуть в прорубь, но я схватила ее за косу. – Куда пошла!

- Пусти меня, - заплакала она, пока я тыкала ей в лицо письмо.

- Что это такое? – спросила я. – Кого ты пустила?

- Я… я… Он… Я его возле озера встретила… - послышался голос, пока я пыталась понять, кто меня любит?

- А можно подробности? – спросила я, понимая, что в комнате был кто-то чужой. – Просто несколько раз я видела странный силуэт…

- Я ничего не знаю, пусти меня, - взмолилась соседка. – Прошу тебя! Пусти… Я не хотела никому зла! Я просто хотела ему помочь!

Я пнула веночек, который упал с ее волос и ногой закрыла дверь в комнату.

- Поэтому и пришла к тебе, чтобы его впустить. Он очень просил, - вздохнула она, пока я смотрела на ее покрасневшие от слез глаза. – А ведь как его впустишь?  Он сказал, что не везде может ходить…

- Погоди, ты провела его в Академию? – спросила я, глядя в несчастные глаза и наматывая косу покрепче. – Зачем?

- Он очень хотел тебя увидеть, - всхлипнула соседка. – И я пришла к тебе, чтобы привести его в твою комнату.

- Погоди, а в какие комнаты ты его еще водила? – спросила я, вспоминая, как меня душили.

- Я не, - сглотнула слезы соседка. – Он сказал, что ищет девушку. И описал ее. А я сказала, что у нас есть три похожие… Но я не хотела зла! Я клянусь! Не хотела!  Он мне цветок папоротника пообещал… Он сказал, что знает, где он растет…

- Так, чем дальше в лес, тем толще партизаны, - прокашлялась я, пытаясь понять, на кой ей этот гербарий. – И зачем тебе цветок папоротника.

- Вот если бы ты ходила на пары, то знала, что с его помощью любого приворожить можно! – всхлипнула соседка.

- Так, - кивнула я, понимая, что кто-то кого-то привораживать собрался. – И?

- Он пообещал мне его отдать, если я буду делать все, что он говорит… Я не знала, что они умрут! – заплакала соседка. – Я не хотела, чтобы кто-то умирал… Я просто хотела…

- Да знаю я, что ты хотела! – произнесла я, делая терпеливый вдох.

- Прошу тебя, не говори никому, - взмолилась соседка, чье имя учить я уже передумала. Если так дальше будет продолжаться, то его увековечат на могилке. – И за это я провела его в несколько комнат… А потом… потом там мертвые… Я не знаю, кто он… Он мужчина… Но он не называл своего имени… Он сказал, что очень тебя любит, а ты его нет…

- Ага, - кивнула я, понимая, что синяки от большой любви не появляются.  – Я его нет, он меня да…И у него есть цветок, который способен влюбить муху в слона. Образно, выражаясь. И он решил отдать его тебе, вместо того, чтобы использовать самостоятельно. Где логика?

- Но он не стал просто так обещать, - вздохнула соседка. – Если бы у него его не было.