Уроки соционики, или Самое главное, чему нас не учили в школе - Любовь Бескова

(Референтная сенсорика ощущений не позволяет дать развернутую информацию о качествах предмета, даже любимого, но диктует к ним детский, непосредственный интерес.)

– А по салонам, на выставки вы ходите?

– Хожу. И выставляюсь сама.

– Но выставку ведь нужно организовать. Это же не просто так вещи положить?

– Конечно. Это я умею. Я организую все это сама. Я устраиваю выставки своих предметов, которые принадлежат мне. Просто делаю стенд, выставляю коллекции.

– То есть вы и договариваетесь, и снимаете помещение, и сами платите?

– Да, все от и до. И сама продаю.

(Структурная логика как основа личности позволяет спокойно удерживать в голове все необходимые процедуры и успешно их проводить.)

– А как обстоит дело с договорами? Вы можете это взять на себя?

– Это вопрос для меня проблемный. Я все время хочу переложить это на кого-то. Если бы кто-то взял на себя договора… Эта область для меня – непосильный труд. Я прошу мужа подключиться к этому.

– А он помогает?

– Да, помогает. Вынужден.

– Во иногда он не подключается?

– Иногда не подключается.

– А что же в этих случаях?

– Тогда не подключается никто. Тогда приходится самой.

– Ну и как?

– Ну, пока не обманули.

(Из последней реплики ясно, что трудности с договорами связаны с неуверенностью в людях, которые могут обмануть. Ролевая этика отношений не позволяет быть в этом окончательно уверенной.)

– А у вас бывают предчувствия? Например, вам кажется, что с этим конкретным человеком не стоит иметь дело…

– Ну, наверное, несколько не так. Вообще предчувствия бывают. В отношении какого-то дела, может быть… Я чувствую, что вот это может не получиться, не стоит и делать.

– И предчувствие оправдывается?

– Да, ситуации не раз это подтверждали.

(Творческая интуиция возможностей активно используется, чтобы не втягиваться в неперспективные начинания.)

– А люди?

– Что люди?

– Чувствуете ли вы, что этот человек может вас надуть? Что в договоре выставлены не совсем честные условия?

– То есть чувствую ли я человека? Даже если я чувствую, я все равно ничего не найду в договоре. Но я попрошу кого-то, чтобы посмотрел. Но просто по человеку с первого взгляда я не могу сказать. С первого взгляда не могу.

– А знаете, бывает видно по человеку, что с ним нельзя дело иметь.

– Ну вот, может, таких я вижу. А у кого это завуалировано – не могу. Я их не чувствую.

(Ролевая этика отношений не позволяет положиться на собственные оценки по поводу людей.)

– А если вы что-то запланировали, а тут приходит подруга и говорит: «Давай мы лучше с тобой пойдем и поедим мороженого».

– Ну, я потом, конечно, переживаю. Стараюсь позвонить, что возможно, отложить. В принципе у меня не всегда так, что мне нужно что-то сделать именно в этот день. Могу сделать, могу – нет. Но я переживаю, если я не сделала и поддалась какому-то эмоциональному порыву и куда-то отошла в сторону и не сделала дело, то я страдаю. То есть до самого вечера, только когда уже поняла, что все пропало и я не успею никак, только тогда я могу расслабиться. А так буду в напряжении, что вот мне это нужно, а я не делаю.

(Суггестивная этика эмоций позволяет втянуть человека в эмоционально окрашенные действия даже вопреки его планам и представлениям о целесообразности.)

– А вы много приобретаете?

– В последнее время мне уже не хочется приобретать – с тех пор, как я выставляюсь сама и хочу продать свои предметы. Я перестала покупать. Я перестала видеть вещи. Я их просто не вижу. Мне кажется, цели изменились. Раньше была цель что-то интересное купить, а сейчас у меня цель продать.

(Ограничительная логика действий настроена на увеличение ресурса, а не на траты. Она легко перебивает слабую сенсорику ощущений.)

– А у вас есть своя комната, своя территория?

– Нету.

– Как же так?

– Ну, вот так получилось. Нету у меня своей территории. Нету своего угла.

– Может, у вас хоть стол есть?

– И стола нет. И кресла нет.

– Но кровать-то у вас есть?

– Кровать.

– Кто же это так распорядился вашей площадью? А нельзя просто всем им сказать, что вот эта комната будет моя.

– Пытаюсь я это сделать, но пока не получается. Так сложилось, что проблема своего угла, своей территории для меня очень важна, но…

– У вас маленькая квартира?

– Да. И мы там впятером. У нас еще двое детей.

– А ваши домочадцы перекладывают ваши вещи?

– Да.

– И вы это терпите?

– Я спокойна. Смирилась.

– А порядок навести? Сказать им?

– Нет. (Очень тихим голосом)

(Болевая точка – волевая сенсорика – не позволяет отстаивать свою территорию, причиняя массу переживаний по этому поводу.)

– А за детьми приходится ухаживать? Как вы с этим справляетесь? Не возникает у вас дискомфорт?

– Последнее время я мало занимаюсь детьми. С нами сейчас живет бабушка. И даже если они заболели, я могу спокойно их оставить и продолжать заниматься своими делами, даже если дети больны. Раньше такой ситуации не было, а сейчас – все в доме спокойно. То есть я могу быть на встрече, заниматься делами и не думать о том, что с детьми что-то не в порядке.

– А они у вас уже подросли?

– Они несколько подросли, хотя младшей еще пока 7 лет.

– То есть вы их здоровье не контролируете? Есть врачи, есть бабушка…

– Да.

– Но ведь бабушки часто распускают детей. Раз в неделю субботняя порка все-таки, по-моему, должна быть. Как вы считаете, нужно это?

– Бабушку пороть? (Общий смех)

(Творческая интуиция возможностей позволяет уйти от обсуждения неприятного вопроса по болевой волевой сенсорике через неожиданный поворот темы.)

– А мечта у вас есть?

– Мечта? Да, есть, но мне о ней говорить не хочется.

– Да это и не нужно. А планы на сегодня, на завтра?

– Да, планы есть, еще пока нечетко сформулированные, но есть.

– А вы расстраиваетесь, если планы рушатся?

– Да, расстраиваюсь.

(Рациональность проявляется в том, что планы, даже не четко осознанные, воспринимаются как опора.)

– А как вы любите отдыхать? Поехали бы, например, автостопом по Европе? Или не автостопом, а просто получить визы и выехать без программы.

– Да, без программы, получить визы и поехать – с удовольствием. Мечтаю о такой возможности.

(Творческая интуиция возможностей предпочитает строить собственные программы отдыха, а не подчиняться чужим.)

– Представьте, годовалый ребенок. Уже ходит, но слов не понимает. Приходит на кухню и у плиты включает всеручки. И уходит. Ваши действия? Как вы будете в этой ситуации себя вести? Как будете его воспитывать, чтобы он этого не делал?

– Никак не буду его воспитывать. Я просто буду возмущаться тем человеком, который следил за ребенком и не уследил.

– А если это вы?

– Значит, буду переживать, что я не уследила, себя ругать.

– Ну, а чего ругать-то. Делать что-то надо.

– Буду искать каких-то моментов по блокировке вот этих газовых ручек. Но ни в коем случае не буду трогать ребенка.

– Ну, вот вы все наладили, а он опять пришел и снова поворачивает все ручки. Надо что-то делать в этот момент.

– (После долгой паузы) Ну, значит, буду с ним ходить рядом, чтобы не крутил ничего.

– Ну, а представьте, вы ждете гостей очень важных. Вам надо что-то срочно миксером сбивать. А тут еще телефон. Много одновременных дел.

– Нет, когда ребенку один годик, я не буду ждать гостей очень важных и выбирать между ребенком и вот этими важными гостями, если у меня нет человека, который следил бы за ребенком.

– Ну, понимаете, ведь это для него достижение. Ребенок фактически проявил интеллект. Вы гостей позвали, а он вот в этот день вдруг научился это делать. И вот мы вам задаем такую ситуацию, что вам нужно сейчас, быстро что-то предпринять, а у вас руки заняты. Газ-то идет! Какие вы найдете слова доходчивые или веником его наказать, например.

– Как, для ребенка слова? Вы опять о ребенке? Ну, я вообще с ним никак не буду выяснять эту ситуацию. Он же проявил свои новые способности. Ну, так, наверное, и должно быть. Он растет и проявляет. Ну и пускай.

(Настойчивый уход от жесткого разрешения ситуации по волевой сенсорике. Попытки решить ее с помощью творческой интуиции возможностей.)